король погибнет перед храмовой башней. Ничего более точного звездочет предсказать не сумел, хотя обеспокоенный король настаивал. Король не мог спать, размышляя об этом пророчестве, все думал, как противодействовать судьбе. С тех пор, выходя из дворца, он никогда не шел и не проезжал поблизости от башни, чтобы перед ней не погибнуть. Потом ему пришло в голову, что пророчество можно толковать и по-другому. Он немедленно приказал снести башню с лица земли, чтобы от нее и следа не осталось. И, думал он, башни не будет, а он все еще будет жив, значит, предсказание не исполнится. Так что окончание существования башни будет раньше, чем окончание его жизни.
Но судьба играла с королем. Рабочие взялись за дело быстро и снесли уже верх башни, но тут начались в Праге гуситские бури. Это было, когда, несмотря на запрет членов городского совета, в воскресенье 30 июля 1419 года по улицам Праги прошла процессия в память Гуса. Процессия подошла к костелу св. Штепана и обнаружила его запертым, а там в это время шло богослужение. Участники процессии выломали двери костела и захватили его. После этого они отправились к рынку Нового Места, к ратуше. Там они потребовали освобождения своих соратников, которые находились в заточении, но напрасно. Вместо этого из окон ратуши на процессию кинули камни, один из которых попал на знамя, которое нес священник Ян из Желива. Возмущенный народ выломал ворота ратуши, проник внутрь и там, найдя десять членов городского совета, выбросил их из окон, снизу их ловили на мечи, пики и колья, а на земле добивали. Когда по Праге разнеслась весть о восстании, королевский камердинер пан Ян из Бехине с тремястами наездниками прискакал на Новое Место, чтобы усмирить бунтовщиков, но был вынужден отступить перед разбушевавшимися людьми.
Король Вацлав находился в то время на Новом Граде у Кунратиц; когда узнал он о волнениях в Праге, был немало разгневан. Это повлияло на состояние его здоровья, и 16 августа он был парализован, после чего скончался.
Тело короля из-за волнений в городе только 21 августа тайно доставили в Пражский Град. Когда гроб его несли мимо колокольни костела святого Вита, один из дворян вспомнил предсказание звездочета и сказал:
– А ведь король умер перед башней святого Вита – раньше, чем она.
Башню так и не снесли, но она осталась без верхушки. Позже она была покрыта крышей, которая сгорела во время великого пожара 1541 года. Во время правления Рудольфа II на башне была установлена верхушка из меди. Она была уничтожена молнией в 1760 году, а через десять лет сделали новую крышу в том виде, в котором она находится и по сей день.
* * *
На звоннице колокольни св. Вита висит семь колоколов, самый большой из которых, Зигмунд, отлит известным мастером колокольных дел Томашем Ярошем в 1549 году.
О большом колоколе,
который перед тем висел на башне, сказание повествует вот что:
Чешский король – не говорится который, – приказал отлить для костела св. Вита великий колокол, такой, чтобы ему в целом королевстве равных не было. Когда его везли из колокольной мастерской в Град, нужно было запрячь в повозку шестнадцать пар лошадей. Когда же доставили его к башне, стали думать, как поднять его на колокольню. Веса его не могли удержать самые крепкие цепи – они разрывались. И что бы ни делали, поднять колокол не могли. Король, наблюдавший из окна дворца за работой, велел позвать зодчего и учеников его, чтобы они дали совет, как быть. Но ничего не помогло, колокол не подняли.
А у того короля была ученая дочь, она знала, почему не получается это сделать. Пришла она к своему отцу и сказала, что хотела бы провести это дело сама. С разрешения короля она велела поставить у башни сложное устройство по собственным чертежам, которое никто понять не мог. Она отказалась от цепей, а велела сделать прочный канат из женских волос, которые должны были пожертвовать женщины из Праги и ближайших окрестностей.
Когда потом устройство было готово и канат прикреплен к колоколу, сама королевская дочь взялась поворачивать колесо. Все видели, что оно легко поворачивается, канат начал натягиваться, колокол стал понемногу подниматься на удивление всем собравшимся. Он поднимался постепенно выше и выше до самой звонницы, куда его втащили через окно. Король, его дружина и все остальные удивлялись мудрости и познаниям королевской дочери. Ученые хотели ознакомиться с устройством знаменитого механизма. Но королевская дочь не позволила изучить механизм, она велела немедленно разобрать его и уничтожить, чтобы никто не мог проникнуть в ее тайну, которую она хотела оставить при себе. Затем колокол на башне укрепили на балке из дубовых бревен, подвесили язык, и вскоре звон его разнесся над Прагой. Разнеслась повсюду и весть, что только заслугой королевской дочери колокол был подвешен, и хвалил ее за это весь народ.
О заупокойном звоне
на башне св. Вита предание повествует, как зазвонил он, когда душа императора Карла прощалась с телом. Это было 29 ноября 1378 года, в третьем часу пополуночи. Ослабший император на своем ложе молился вместе с архиепископом, который пришел подготовить его в жизнь вечную. Семья императора стояла поодаль от ложа: императрица, сыновья Вацлав, Зигмунд и Ян, дочки Анна и Маркета. Когда император после принятия святых даров и окончания молитв обратился к своей семье и слабым мановением руки позвал их приблизиться к ложу, вдруг к удивлению всех с башни святого Вита послышался звон заупокойного колокола, за ним зазвенели и остальные колокола.
Все, кто находились у смертного одра императора, удивились. Кто это поручил звонить заупокойный звон? И король Вацлав велел камердинеру узнать, что это было.
Но в это время уже и звонарь храма святого Вита спешил на башню, на колокольню, потрясенный этим звоном. Кто же это мог быть? Ведь это он, звонарь, был единственным держателем ключей от колокольни! И ключи эти находились в его комнате! Кто мог попасть в запертую башню? Звонарь бежал к башне с ключами, обнаружил, что она заперта, но наверху колокола непрестанно звонили. Он быстро отомкнул двери и со всех ног побежал по лестнице к колоколам. Там он остановился потрясенный: под колоколами никого не было, они раскачивались сами, голоса их сливались в один великолепный, но печальный звон.
Звонарь стоял, как зачарованный этим явлением, и тут снизу прибежал весь запыхавшийся камердинер. Он схватил звонаря за руку, но прежде чем смог его о чем-то спросить, тот другой рукой указал на колокола. И камердинер дрожащим голосом спросил:
– Они звонят сами?
– Сами, – подтвердил звонарь и добавил: – Я прибежал из
