вроде осмысленный.
— Я редко бываю дома, — говорит он так, будто толкает прощальную речь по своему напарнику, который продолжает пребывать в стазисе.
Я на всякий случай делаю скорбное лицо. Ну, с таким-то чаем под боком это несложно.
— И как же приятно ощутить этот удивительный запах! — продолжает главный японец. — Запах моего любимого края!
Яров важно кивает, как будто был в курсе, чем все это закончится. Я с сочувствием смотрю на японца. Если его родные края пахнут ТАК, понятно, почему он там редко бывает. А я еще не хотел ему про трущобы из своего детства рассказывать. Да у него детство было куда сложнее, чем у меня.
— Спасибо, уважили.
Японец склоняет голову. Второй открывает глаза и делает так же. Я беру пример с Ярова и притворяюсь, что так все и было задумано.
Така делает глоток и, прищурившись, смотрит на Ярова.
— Я правильно понимаю, что это Лука? Такой чай только в его магазине. Редко кто так разбирается в чаях, как твой сын. А этот чай я для него открыл, когда он приезжал. Посоветовал взять для пробы с собой и открыть его миру.
— Все правильно. Этот чай у него одного. Можно сказать, визитная карточка лавки.
Довольный японец начинает пить чай. Я задерживаю дыхание и из вежливости тоже делаю мелкий глоток. Твою мать… хоть в спецслужбы строчи, что нас травят по заказу Японии. Если выживу, увеличу сумму в контракте. Под «дополнительно» внесу в расходы доплату за дегустацию ядов.
К счастью, японцы — очень деловые натуры и вскоре возвращаются к документам. Я тоже закапываюсь в бумаги, а чашку отодвигаю подальше от себя. Во-первых, чтобы мне не мешала и я мог снова дышать. А во-вторых, у них чай закончился, а я, как гостеприимный хозяин, хочу продлить для них благоухание родины.
На моменте описания семьи я зависаю надолго. От японских имен начинает рябить в глазах. Запомнить и не пытаюсь, мне нужна устойчивая психика. Но я под впечатлением, да.
Подняв глаза, понимаю, как все-таки много общего у наших таких разных наций. Японцы тоже зависают именно на моей биографии. Ну я-то понятно: тут много всего. А они очень долго изучают те самые две строки, которые мы с Аленой с таким трудом растянули.
— Может быть так, что здесь пропущен лист?
— Вряд ли.
Оторвавшись от документов, японец устремляет на меня пронзительный взгляд.
— Семья — это оплот духовной зрелости, — говорит он размеренно. — По тому, насколько крепка семья, которую создал мужчина, можно судить и о том, насколько на него можно положиться в других делах. Это касается и дружбы, и бизнеса. Помимо этого, в браке дается мудрость, которая никогда не откроется холостому человеку. Семья свидетельствует также о надежности, умении усмирять жизненные стихии и указывает, что человеку открыт другой, более высокий уровень познания мира.
Он делает передышку. Ну или возможность подумать над тем, что он говорит. Переглядывается с приятелем и с сожалением уточняет:
— Я правильно понимаю, что вы не женаты?
Глава 18
Александр
А вот теперь мне чай пригождается. Я тяну чашку обратно, делаю вдох и без труда изображаю скорбное лицо. Наверное, если сделать еще один глоток, смогу даже всплакнуть. Но решаю не перебарщивать. Платков нет, галстук свой Яров уже обслюнявил, а я без него, потому что спешил.
— Вот именно потому, что я разделяю ваши взгляды, я подхожу к этому вопросу со всей возможной ответственностью, — говорю я. — Хочется, чтобы наш оплот духовности был долгим и крепким. Ведь если дом будет надежной крепостью, за которую не будешь переживать, то и дружба не дрогнет, и бизнес будет лишь процветать.
Японцы слегка заметно кивают, а я, воодушевившись такой молчаливой поддержкой, продолжаю.
— Нужно быть очень мудрым, чтобы не впустить в эту крепость чуждого человека. Иногда, чтобы найти настоящую жемчужину, приходится перебрать не одну ракушку.
Я вижу, как Яров что-то черкает на листке, и делаю паузу. Может, подскажет что путное? Через секунду получаю записку от настоящего друга:
«Ты всех своих жемчужин им еще по именам перечисли — быстрей разойдемся»
Быстрее, угу. Плохо же он обо мне думает. Ладно, он прав в том, что надо сворачивать тему, а то с этим чаем под боком я задохнусь.
— Так что вы правы, я не женат. Я пока присматриваюсь. Главное в таком важном вопросе — не совершить большую ошибку.
— Смотрины… — тянет Тако.
Видимо, он так проникся моей скорбью, что стал слегка путать слова. Не придираюсь. Я бы на их языке вообще мог только молчать. И потом, главное, что он кивает. Значит, все понимает, сочувствует и поддерживает.
— У нас эта традиция не так распространена, как раньше, — в его голосе слышится неприкрытая грусть. — Но в семьях высших сословий стараются ее придерживаться. Вы все правильно делаете. Кстати, если ваш накодо не справляется, я могу вам посоветовать своего.
— Накодо?
Он кивает.
— Накодо. Сваха. Уже не один крепкий брак заключен благодаря ему. И захочет кто их разрушить, а не получится. Можно даже рассмотреть вариант, что девушка будет из Японии.
Вот как-то не обнадеживают его слова, что «захочет кто разрушить — и не получится». У них что, нет разводов? И, кстати, не из-за этого ли была традиция делать себе харакири?
К этому я готов еще меньше, чем к браку. Нет, мне только международного конфликта и не хватало.
— Благодарю, это была бы честь для меня, — я тоже киваю, — но дело в том, что мой накодо уже нашел подходящую девушку. Как я и сказал, мы с ней друг к другу присматриваемся. Смотрины у нас уже состоялись. Это такие тонкости русского языка.
— Да, тонкости… Удивительный язык, удивительная страна. С меня подарок, если пригласите на свадьбу.
Он заметно светлеет лицом и добродушно мне улыбается. Зуб даю, именно так он выглядит, когда душит котят по ночам. Я прям сам уже чувствую, как в горле
