Как бы там ни было, даже необходимого минимума информации у морпеха не было, а это значит, что все его предположения не более эффективны, чем гадание на кофейной гуще…
— Командир, — голос Цыгана вернул Дениса в темную действительность.
— Чего тебе?
— Вот я с тобой спарринговал, мастерство у тебя, конечно, высший класс. Техника, выносливость и сила — это все понимаю. Но вот как ты смог добиться такой скорости? Я за тобой вообще не успевал, хотя сам мастер спорта по рукопашному бою.
— Все очень просто: мартышка может поймать муху на лету двумя пальцами, — на полном серьезе проговорил Давыдов.
— И что, ты тоже можешь поймать муху двумя пальцами? — в голосе Цыгана звучали нотки восторга, уважения и недоверия одновременно. На что последовал откровенный ответ:
— Нет, я тебе что, обезьяна?
Казалось, стены каземата зашатались от безудержного смеха, связанные по рукам и ногам спецназовцы тряслись и дергались, задыхаясь от хохота.
— Ладно, жеребцы, хорош ржать. Смех, конечно, мощное оружие, только будет послабее автомата, — назидательным тоном заговорил Дум-Дум. — Раз попали в дерьмо, нужно сообразить, как это мы умудрились всем скопом оказаться в одной торбе. Ну, и решать, как из нее выбираться.
Спецназовцы замолчали, наступила такая тишина, что было слышно, как с потолка на бетонный пол капают капли влаги.
— Мысль, конечно же, хорошая, но не своевременная, — тихо, но достаточно, чтобы его все слышали, проговорил Давыдов. — Уверен, что пройдет совсем немного времени, и мы узнаем все подробности нашего позорного провала. Главное, помнить, что времени на раскачку нам никто не даст.
Ни Денис, ни его подчиненные не догадывались, насколько эти слова окажутся пророческими…
Первая растерянность солдат Королевской пограничной стражи прошла, и они, взяв след наемников, бросились в погоню не хуже породистых охотничьих псов.
Облава велась по всем правилам: по следу шла большая группа пограничников, тропы, ведущие к границе, перекрывались заслонами, а в небе постоянно курсировала пара вертолетов. Любой огневой контакт немедленно был бы локализован.
— Канальи, — смахивая пот со лба, недовольно бурчал Факир, прячась под густой кроной и опасливо поглядывая в небо, где только что пролетел вертолет. Не так он себе представлял возвращение долга полицейскому инспектору, совсем не так. Но теперь сожалеть о произошедшем было делом бесполезным и, возможно, даже губительным. Все физические и умственные силы нужно было употребить на решение проблемы выживания.
«Выживание», — эта мысль сейчас больше всего терзала сознание командира наемников. Идти в джунгли без соответствующей экипировки, продовольствия и воды было сродни самоубийству. А оставаться значило оттянуть агонию — за смерть пограничников не следовало рассчитывать даже на пожизненную каторгу.
Сумико сидела на земле, обхватив руками колени и опустив вниз голову. Ей уже объяснили, почему нельзя сдаться властям, а она ведь агент Интерпола, поэтому девушка находилась в полной прострации.
— Факир, впереди заслон.
Из кустов показалась физиономия Регента, он со Спартанцем был в дозоре и сейчас вернулся, чтобы сообщить, что выбранное направление перекрыто. Необходимо было решать, как действовать дальше, пока рыщущие по следу не вцепились в загривки.
— Далеко?
— С полмили будет, — прикинул Регент.
Опытный «солдат удачи», он едва не полжизни провел в тропических лесах. В этот раз, попав в джунгли, чувствовал себя как дома. Без труда отыскал какое‑то растение, из сока листьев которого сделал маскировочную мазь и жирными зелеными полосами разрисовал лицо и руки.
— Много их? — Факир поднял свой автомат и посмотрел на магазин; через прозрачный пластик было видно, что патронов осталось меньше половины.
— Шестеро солдат и старший над ними капрал, все вооружены «М-16», штык-ножами, гранаты и запасные магазины в наличии. Есть портативная рация и, судя по увесистым ранцам, сухой паек на несколько дней. — Регент дал обширный и полный ответ, что решило судьбу пограничников.
— Будем их брать. Только по‑тихому, — наконец произнес командир.
Внимательно прислушивающаяся к их разговору Сумико резко поднялась и уверенным тоном произнесла:
— Дайте мне оружие, я пойду с вами. Пользоваться им я умею, все‑таки пять лет секретной службы.
Факир согласно кивнул, вытащил из кобуры свой «игл» и протянул тяжелый пистолет девушке, напоследок предупредив:
— Только не спеши стрелять…
Заслон тайские стражники организовали умело: вдоль тропы были устроены два парных секрета, причем с таким расчетом, что в боевой обстановке они могли прикрывать друг друга. Чуть дальше разместилась резервная группа во главе с капралом. Эти должны были действовать сообразно обстановке. Все было устроено, что называется, по уму, но это если бы действовать приходилось против обычных контрабандистов. Распылять силы заслона против профессиональных наемников было верхом глупости, ведь раздельное слабее целого.
— Вы со Спартанцем берете правых, я и Гуффи — левых, — обратился Факир к Регенту. — Только без единого звука, а то завязнем здесь навсегда.
Регент молча кивнул, одновременно разматывая тонкую стальную проволоку для растяжек, кусачками, вмонтированными в рукоятку швейцарского складного ножа, откусил метровый кусок, затем примотал края к двум деревяшкам, соорудив таким образом профессиональную удавку. Спартанец достал из‑под бронежилета кнопочный нож с длинным узким лезвием, заточенным не хуже опасной бритвы. Гуффи повесил за спину свой «Р-90» и сунул пальцы правой руки в отверстия стального кастета с острыми, как волчьи резцы, шипами.
— А я что буду делать? — прервала приготовления мужчин Сумико. Ее апатия без следа исчезла, на смену пришла горячая жажда деятельности.
— А ты, детка, будешь нас прикрывать, — тоном, не терпящим возражений, сказал Факир, отдавая японке свой автомат. — Но только в самом крайнем случае. Начинаем работу через десять минут.
Долгое ожидание опасности утомляет не хуже тяжелого изнурительного труда. Двое стражников, поверх повседневной одежды облаченные в мохнатые накидки снайперов, уже давно устали ждать беглецов. С одной стороны, те могли пойти по другой тропе, с другой — они были уверены в том, что если все же нарушители пойдут на них, они обнаружат их раньше. Автоматические винтовки были установлены среди веток куста в направлении тропы, и нужно только припасть к прицелам, чтобы открыть огонь на поражение. Но смертельную опасность стражники так и не услышали — наемники появились возле пограничников внезапно, будто выскочили из‑под земли. Гуффи коротким и одновременно резким ударом проломил височную кость одному пограничнику; другому Факир, ухватившись за голову, свернул шею.
Спустя минуту появились Регент и Спартанец. Командир глазами задал немой вопрос: «Как все прошло?» В ответ Регент показал задранный вверх большой палец и провел им по горлу. Следующим жестом Факир показал, что нужно обходить с двух сторон резервную группу. Наемники, подобно лесным духам, растворились в непроходимой чаще джунглей.
Подобраться к оставшимся пограничникам было еще проще; те, уверенные в том, что их охраняют боевые товарищи, в прямом смысле дремали, улегшись на спальники. Здесь все должно было пройти куда проще, но вышло наоборот.
По знаку Факира наемники набросились на пограничников. Спартанец первый оседлал спящего стрелка и вонзил клинок выкидного ножа тому в грудь по самую рукоятку; в этот время Гуффи уже находился возле капрала, занеся руку с кастетом для сокрушительного удара. Старший пограничного заслона, уже не молодой крепыш, оказался парнем не промах и в последний момент умудрился увернуться от удара, первым ринувшись на неприятеля. Короткий хук сбил Гуффи с ног, а тот, падая, повалился на следующего за ним Регента, из‑за чего возникла опасная заминка. Факиру, нацеленному на радиста, пришлось сцепиться с капралом. После серии ударов командиру наемников стало ясно, что им противостоит мастер тайского бокса, и происходи поединок в равных условиях, еще неизвестно, за кем была бы победа.
Факир всей своей массой навалился на капрала, связывая тому движения; следом подоспел Спартанец и несколько раз ткнул стражника ножом в бок. Капрал задергался в предсмертных судорогах, и через секунду все было кончено; но несколько мгновений для своих людей он все же успел выиграть, чего хватило для того, чтобы радист схватил свою «М-16» и передернул затвор. Но выстрела не последовало: из кустов кошкой выпрыгнула до сих пор себя никак не обозначавшая Сумико. В левой руке девушка держала автомат Факира, а правой рукояткой вперед зажала тяжелый «дезерт игл». Короткий взмах, и рукоятка пистолета, словно молоток, врезалась пограничнику в нервный узел чуть повыше локтя. От резкой боли радист разжал пальцы, а в следующее мгновение тяжелый пистолет опустился ему на голову, проламывая теменную кость.
