В назначенный час он остановился на углу большого общественного здания, где помещались правительственные службы.
К нему подошел нищенски одетый мулат. Коплан узнал его по фотографии, приложенной к протоколу допроса Шене: это действительно был Гюстав Сосюр.
— Месье Коплан? — озабоченно спросил он.
— Да, это я.
— Как Альфонсу пришла мысль попросить вас об этой услуге? — поинтересовался Сосюр. — Когда вы с ним познакомились?
— Вы что-то нервничаете, — добродушно отозвался Франсис. — При моей профессии приходится встречаться со многими людьми из всех слоев общества. Я исследую проблемы карибских стран для одной левой газеты. Так что расспрашиваю рабочих.
Сосюр задумчиво смотрел в землю.
— Не стоит оставаться, — решил он. — Пойдемте на Мидл-стрит.
Они пошли, потом мулат спросил:
— Записка у вас?
Коплан кивнул и сунул руку во внутренний карман. Он протянул собеседнику конверт и стал изучать его лицо.
Тот распечатал конверт.
Текст Франсис написал сам: «Полицейские спрашивали меня, где я был вечером шестого ноября. Они занимаются делом беке. Ищут тебя».
Сосюр был сражен. Он подумал, что Пуарье специально изменил почерк.
— Плохие новости? — предположил Франсис.
— Да, очень плохие, — рассеянно признал Сосюр.
— Вы уверены, что не оставили своих отпечатков на письме, отправленном мадам Ларше?
Фраза была произнесена настолько банальным тоном, что мулат не заметил скрывавшейся в ней ловушки и непроизвольно ответил:
— Очевидно... Это элементарно.
Его запястье оказалось в горячих тисках.
— Где Ларше? — спросил Коплан, раздельно произнося слова.
Сосюр с безумными глазами хотел освободить руку, но не сумел пошевелиться. Его толстые губы искривила гримаса ненависти.
— Отпустите меня, — угрожающе пролаял он.
— Отвечай! — приказал Франсис, сжимая руку так, что едва не сломал ему кости. — Я даю тебе единственный шанс: или ты расколешься, или я позову полицию.
Задыхаясь, мулат продолжал вырываться.
— Это не я, — сморщился он. — Я заменил Пуарье на заводе. Я не знал, что они...
Вдруг он замолчал, покачнулся, как будто получив удар кулаком под лопатку, и повалился.
Удивленный Коплан отпустил его и, быстро оглядевшись, прижался к земле.
Предмет, выброшенный из проезжавшей на большой скорости машины, описал дугу и с металлическим звуком ударился о тротуар возле Франсиса. Тот напрягся, ожидая взрыва гранаты. Прошли две бесконечные секунды.
Удивленные прохожие остановились на некотором расстоянии от двух лежащих мужчин. Коплан бросил взгляд из-под рук. Он увидел пистолет с глушителем на стволе, валявшийся в двух шагах от его лица.
У него хватило сообразительности не трогать оружие. Он обернулся к Сосюру: пуля пронзила ему грудную клетку, и он истекал кровью.
Тонкая ниточка провода, выползая из его левого рукава, соединялась с микрофоном, лежавшим во внутреннем кармане пиджака.
Коплан вскочил на ноги и побежал, крича: «Полиция!»
Он добрался до ближайшего перекрестка прежде, чем свидетели опомнились от изумления, ринулся на боковую улочку и, уже без криков, бросился к отъезжающему автобусу. Не сумев его догнать, он замедлил бег и уже нормальным шагом продолжил путь, не оглядываясь.
Не видя ни такси, ни заведения, куда можно заскочить, он решил еще раз свернуть на другую улицу. Возле тротуара, недалеко от него, остановилась машина.
— Садитесь! — крикнули ему. — Не бойтесь, я друг!
Сначала Коплан отшатнулся, но, сказав себе, что сидящий в этой машине никак не может быть убийцей Сосюра, сделал два шага к открытой дверце.
— Садитесь, — настойчиво повторил водитель. — Я один.
Франсис влез в машину и буквально упал на сиденье. Шофер тут же отъехал.
— Вам повезло, — проговорил он. — Они плохо прицелились.
— Нет, — ответил Коплан. — Они хотели убить не меня.
Его собеседник был человеком смешанных кровей, с темной кожей. Он окинул Франсиса изумленным взглядом.
— Вы так думаете?
— Уверен. Промахнувшись, они могли выстрелить второй раз, а они подбросили пистолет, чтобы представить меня убийцей своего сообщника.
Автомобиль набирал скорость, обгоняя другие машины.
— Это вы меня пасли, когда я возвращался с Сассекс-стрит? — спросил Коплан, оглядев крепкую фигуру парня.
— Да, — признался тот. — Меня интересует все, приходящие в дом тридцать два. Вы попытались дойти до начала цепочки торговцев оружием?
Дыхание Коплана успокоилось. Он достал сигарету и засунул ее в угол рта.
— Ваша помощь небескорыстна? — усмехнулся он. — Кто вас просил меня разговорить?
Мулат не обиделся.
— Я пытался вытащить вас из затруднительного положения, потому что друзья Сосюра собирались вас убить, — уточнил он. — С этого момента вы стали мне симпатичны. Теперь, если вы мне не доверяете, мы остановимся на этом. Где мне вас высадить?
Коплан мысленно признался себе, что положение не блестяще. Резко обрывая контакт с этим незнакомцем, он ничего не выигрывал.
— С меня выпивка, — пообещал он. — Место выбираете сами.
— Зовите меня Тимолеон. Если вам все равно, я вас отвезу в одно место, где мы сможем спокойно побеседовать.
— Согласен.
Машина свернула на улицу, разделенную посередине каналом.
— Честно говоря, я в таком же затруднении, как и вы, — произнес Тимолеон. — Этот тип был важной фигурой. В один из ближайших дней я бы его взял.
Удивленный правильностью речи, Коплан спросил:
— Вы учились в Париже?
— Да... а еще в Лондоне, в...
Он осекся и сменил тему разговора.
— Почти приехали. Предупреждаю, мы будем не одни. Вы не возражаете?
— Нисколько.
Автомобиль въехал на территорию частного владения и проехал еще метров пятьдесят, прежде чем остановиться перед белой виллой, окруженной пышными клумбами.
Они поднялись по каменной лестнице. Тимолеон сказал:
— Если полиция обнаружит ваш след, вы всегда сможете показать, что провели вечер здесь. Мы подтвердим ваше алиби.
— Очень любезно, — отозвался Франсис, чувствуя все возрастающее любопытство.
Мулат вставил в замок плоский ключ, открыл, посторонился. На первый взгляд интерьер странно напоминал обстановку в доме на Сассекс-стрит. Но Тимолеон провел своего гостя в гостиную, освещенную лампой.
Два кресла-качалки стояли по сторонам низкого столика под прикрепленным к потолку вентилятором, широкие деревянные лопасти которого с шумом вращались.
Одно кресло было занято европейцем лет пятидесяти, с седеющими волосами, одетым в домашний халат из темно-синего шелка. Этот человек, что-то читавший, взглянул на вошедших без удивления.
— Я привел к вам месье Коплана, мистер Джонс, — сказал Тимолеон. — Всего четверть часа назад он избежал серьезных неприятностей.
Услышав свое имя, Франсис невольно нахмурился.
— Добро пожаловать, — произнес белый, откладывая книгу. — Что произошло?
Его подчиненный объяснил:
— Гюстав был ликвидирован во время встречи с месье на Мидл-стрит.
Незнакомец округлил глаза, потом его лицо вновь стало непроницаемой маской.
— Садитесь, прошу вас. Что хотите выпить: ром, скотч, бразильскую кашазу?
— Скотч, побольше, — ответил Коплан.
Хозяин дома направился к бару за стаканами и бутылками. Тимолеон сел в свободное кресло и, скрестив руки на животе, стал тихо раскачиваться.
Усевшись на диван, Франсис стал ждать, пока один из двоих раскроет свои карты. «Мистер Джонс» протянул ему виски с содовой. Другой рукой он подвинул ящик с сигарами.
— Я предпочитаю свои сигареты, — отклонил предложение Коплан, показывая пачку.
Хозяин знаком выразил понимание. Он вынул из ящичка «гавану», вернулся в кресло и заявил:
— Вы француз, прибыли сегодня утром с Мартиники, прямиком отправились на Сассекс-стрит, и сегодня вечером убивают Сосюра, потому что он разговаривает с вами. Вывод: вы агент, прибывший выяснить тайну поставок оружия к Сиприану Рикару. Правильно?
— Допустим, — сдержанно сказал Франсис. Удовлетворившись этим ответом, Джонс продолжил:
— Я руководитель советской разведки, ответственный за антильский сектор.
Коплан бросил на него такой снисходительный взгляд, как если бы тот назвался Наполеоном.
— Я знаю, вы не верите, — продолжил Джонс небрежным тоном. — При нашей профессии анонимность — строжайшее правило. И тем не менее я нарушаю его. Я не могу поступить иначе. Если я снимаю маску, то только затем, чтобы вы мне поверили и чтобы предложить вам сотрудничество.
Взгляд Коплана перебежал на Тимолеона, который продолжал с довольным видом качаться в кресле.
Мулат улыбнулся ему.
Наступило молчание.
— Оружие поставляем не мы, — твердо уверил русский агент. — Но все организовано так, чтобы приписать его происхождение нам.
— И, разумеется, вы постараетесь меня убедить, что вы тут ни при чем, — иронически заметил Коплан. — Это неглупо...
