— Что я вам говорил, товарищ Тимолеон? — прошептал Коплан, торжествующий и одновременно разочарованный, обводя лучом фонарика беспорядок, царивший в одной из спален. — Дэвис смотался.
— Подонок, — пробурчал мулат. — Наверняка не оставил ни одной бумаги!
— Очевидно, это следовало предположить, но если я не найду здесь то, что ищу, мы съездим в его типографию.
— Что вы хотите найти?
— Листовки, брошюры или работы, которые он печатал... Показывайте мне все в этом духе, что найдете.
Они принялись лихорадочно обыскивать дом.
У Тимолеона была счастливая рука: в шкафу он заметил сверток в темной бумаге. Разорвав обертку, он увидел брошюрки разного формата. Он поспешил отдать их Коплану, занятому в соседней комнате.
Франсис осмотрел их одну за другой, вытащил четыре штуки.
Несомненно, некоторые из них были идентичны тем, которые он видел в романском склепе под домом Сиприана Рикара, а другие точно воспроизводили, как шрифтом, так и текстом, памфлеты, брошенные в домике возле Меца, снятом Жаком Легрелем!
Тимолеон, заметивший восторг на лице француза, спросил его:
— Вы это искали?
— Это превосходит все надежды, — подтвердил Коплан. — Прогнозы мистера Джонса относительно виновности американцев могут быть опровергнуты.
— Да? — ошеломленно спросил мулат. — А кто же тогда?
— Пока не знаю... Во всяком случае, это организация мирового масштаба, интересующаяся не только Антилами.
Он сложил брошюры-улики, сунул их во внутренний карман и потом, глядя на мулата, спросил:
— Среди приходивших сюда или среди тех, с кем Гюстав Сосюр встречался в городе, вы не заметили белого мужчину, но сильно загорелого, лет тридцати, высокого роста, благородной внешности, довольно приятного вида?
Подумав немного, Тимолеон сказал:
— Да... Я видел похожего типа. Но «пас» его не я. Карточку опознания заполнял другой сотрудник мистера Джонса.
— Когда этот человек приходил первый раз?
— Подождите... Сегодня девятнадцатое. Это, должно быть, было двенадцатого, через день после приезда Гюстава.
— О'кей, — сказал Коплан. — На сегодня все. Уходим.
Чуть позднее, в «бентли», который вез его в гостиницу, Франсис сказал Тимолеону:
— Устройте мне завтра встречу с Джонсом. Я буду в гостинице и не уйду из нее, пока не дождусь вашего звонка.
* * *
Все свидетельствовало, что Дэвис — мошенник, подделавший почерки Легреля и Ларше.
Аферист, уже знакомый с тюрьмой и к тому же знавший, что его жилец Сосюр будет убит, он испугался, что полиция сунет нос в его дела, когда узнает, что мартиникец жил у него.
Коплан не сомневался, что владелец бандитской типографии покинул Гвиану, но исполнители, возможно, по-прежнему прятались в Джорджтауне...
Когда он вновь увидел Джонса, тот начал с того, что сунул ему под нос кипу газет с огромными заголовками.
Это были английские, голландские, французские и американские ежедневные газеты, издаваемые в различных антильских владениях.
— Смотрите! — он метал гром и молнии. — Капиталистическая пресса вовсю использует обнаружение арсенала в Фор-де-Франсе... И естественно, на скамью подсудимых посажен Советский Союз! А это дерьмо из Вашингтона тихонько посмеивается: их действия принесли желаемый результат. Ваша полиция, — упрекнул он Коплана, — не могла, конечно, промолчать об обыске у Сиприана Рикара? Очень остроумно! Все равно что оповещать звуками трубы, что вы забрасываете большую сеть.
Коплан признал, что эта громкая огласка была грубой ошибкой. Он понимал это тем более ясно, что, как ему показалось, инспектора Виньо и Лефор хотели вести дело без шума. Но слухи быстро распространяются по Фор-де-Франсу...
— Да, это прокол, — согласился он. — Я осуждаю данную публикацию так же, как и вы. Тем больше у нас причин ускорить дело.
Джонс, насупившись, пробурчал:
— Какого черта, я вам не мешаю! Что интересного вы обнаружили при обыске у Дэвиса? Тимолеон ничего не понял... Пропагандистская литература валяется, считай, везде!
— Кстати, это фальшивка, — поправил Франсис. — Эти пропагандистские брошюры издает Дэвис, а не какой-нибудь партийный комитет. Эти документы — часть постановки, цель которой скомпрометировать Россию... или Китай.
Резидент выпятил подбородок.
— У разведслужб длинные руки, — заметил Коплан. — Распространите его описание, как сделал я, и пошлите двух или трех ваших людей найти его след в аэропорту или морском порту. Мы получим очко, если узнаем, в каком направлении он отправился.
— Хо! — воскликнул Джонс. — Понимаю... Значит, Дэвис был важной персоной. Подумать только, я мог его захватить... Я займусь этим, будьте спокойны.
Вспомнив наконец об основной причине их встречи, он сказал:
— Вы запрашивали у Тимолеона данные на человека лет тридцати... Я нашел интересующую вас карточку.
Он подошел к письменному столу и взял из верхнего ящика картонный прямоугольник.
— Вот сведения, которые я о нем собрал, — добавил он, протягивая карточку. — Зовут Эдвард Трейси, британский подданный.
Коплан просмотрел карточку, к которой была приколота фотография: она изображала англичанина в компании Поста ва Сосюра на одной из улиц Джорджтауна.
— Готов спорить на крупную сумму, что этот тип приезжал во Францию, — воскликнул Коплан, пораженный сходством с описанием, данным продавщицей универмага в Меце. — Мы засекли его под фамилией Сансини. Он замешан в убийстве.
Джонс потер руки, коротко хохотнул.
— Мы продвигаемся. По-вашему, это еще один член террористической банды?
— Я даже подозреваю, что он привез во Францию несколько таких брошюрок, напечатанных у Дэвиса, — согласился Коплан.
Он прочел строчки, написанные на обороте карточки:
Работает в американской компании «Алуко», разрабатывающей месторождение бокситов... Офис находится по адресу: Уотер-стрит, 564. Домашний адрес: Брод-стрит, 218. Холост. Часто путешествует.
Вернув документы Джонсу, Франсис сказал:
— Будем молить небо, чтобы сегодня вечером он не оказался в путешествии. Я хотел бы сказать ему пару слов.
Жара была удушливой, воздух перенасыщен влагой. Время от времени вспышка молнии освещала небо и город.
Приближение грозы не действовало на нервы только Коплану, уютно расположившемуся в своем номере в гостинице. Он уже выпил две порции виски с содовой, выкурил пять сигарет и двадцать раз посмотрел в окно.
Агенты Джонса метались по Джорджтауну, пытаясь найти Эдварда Трейси — один возле офиса горнодобывающей компании, второй в местах, посещаемых зажиточными белыми, третий у дома англичанина.
Процесс мартиникских обвиняемых должен был открыться двадцать пятого. Значит, оставалось только пять дней...
Франсис отправил Лакруа шифрованную телеграмму с просьбой установить, проживал ли британский подданный по фамилии Трейси в одном из отелей на Мартинике перед шестым ноября и когда он уехал.
Вторая телеграмма, адресованная Старику, запрашивала аналогичные сведения из района Меца относительно девятого ноября. Франсис считал, что Эдвард Трейси был, возможно, человеком, использовавшим имя Сансини при покупке складного стула.
В наши дни на самолете быстро перемещаются из одного уголка планеты в другой. Если англичанин был профессионалом, он вполне мог «работать» в Фор-де-Франсе, потом в Меце.
Телефонный звонок прервал размышления Коплана.
— Да, — рявкнул он.
— Я заеду за вами через несколько минут, — сказал Ти-молеон. — Будьте перед зданием туристического агентства.
— Хорошо.
Он положил трубку и набросил легкую куртку. Спускаясь в лифте, он вполголоса напевал.
«Бентли» остановился недалеко от него. Он сел в машину. Том и Питер, сидевшие сзади, подмигнули ему.
— Где его засекли? — спросил Франсис.
— В баре гольф-клуба, — сообщил Тимолеон. — Вторая машина уже на месте. Я могу с ней связаться.
— Давайте.
Мулат наклонился, чтобы нажать на кнопку, потом взял лежавший на сиденье микрофон. Он сказал по-английски:
— Второй, второй... Вас вызывает номер один. Ответ поступил немедленно.
— Номер два слышит хорошо. Прием.
— Наш тип все еще там?
— Нет... Вышел из клуба с двумя приятелями примерно пять минут назад. Мы едем за ним по Нью Саут-роуд, на восток.
— Возможно, он возвращается к себе. Мы сворачиваем к его дому. Если он изменит маршрут, предупредите нас.
— О'кей.
Тимолеон повернул к Коплану повеселевшее лицо и сказал:
— Он сгорел.
«Бентли» с выключенными фарами стоял на некотором удалении на улице, перпендикулярной той, по которой должен был проехать Трейси, чтобы попасть домой.
Вторая группа не подавала сигналов, люди, сидевшие в машине номер один, ожидали возвращения англичанина. Машины были редки. Периодически молния бесшумно рассекала мрак и обрушивала поток белого света на перекресток.
