В раздумье Потреба вошла к себе в дом и занялась своей работой, подсчётами товаров, которые она готовила в город.
После того как Дарий почистил и помыл бричку феодала Ворона, Дарий пошёл в дворовую. Он открыл дверь, осмотрелся и обратился к женщине.
— Скажите, где чистая одежда?
Женщина скомандовала, — снимай грязную и получишь чистую рубаху.
Дарий снял грязную и положил на лавку. Женщина дала ему чистую рубаху, и он начал её надевать. В это время в дворовую вошла Потреба и подошла к Дарию.
— Стой, стой, парень! Ну-ка, обратно сними.
Дарий подчинился и снял рубаху. Потреба посмотрела на шрамы на спине Дария, и обратила внимание на родимое пятно в виде ромбика у поясницы. Потом она разрешила ему надеть одежду и начала расспрашивать его.
— А сколько тебе лет? И как ты попал в деревню к барыне?
— Мне восемнадцать. А как попал? Не знаю. Мне никто не рассказывал. — Дарий нехотя отвечал.
Потреба внимательно его выслушала. Потом махнула рукой, всё хватит. Сделала пару замечаний женщине и ушла.
Дарий глубоко вздохнул. Опять ей на глаза попался. Вот до чего вредная тётка. И чего она к нему привязывается.
Дворовая женщина поглядела вслед Потребе, и сказала, — ходит, вынюхивает всё. А потом хозяину докладывает. Давеча наговорила про Кузёму, его Ворон и приказал выпороть. Вредная баба! Ты парень лучше ей на глаза не попадайся.
Потреба шла и думала. Как оно повернулось. Да-а-а. Придётся сильно подумать, прежде, чем действовать. Жаль, конечно, что парень несмышлёныш. Как-то его примет Ворон. Может и откажет ему. Не поверит, да и выбросит вон.
Ну а если всё-таки примет сына? Тогда что? Парень-то хороший, неиспорченный. Вот бы внучке такого! Он бы не обижал её. Да и детей бы любил. И место бы ей, Потребе нашёл на старость.
А что если? Потреба даже остановилась. Села на лавку, отмахнулась от дворовой девки, потом, потом. А что если, поженить их? Ну, Дария и Айку? Все вопросы сразу бы и решились. И ей бы никуда дёргаться не надо было бы. Хотя лавку в городе можно было бы иметь. Это никогда не помешает. Мало ли…
Новые мысли захватили Потребу. Всё разворачивалось так неожиданно. Ну конечно, всё не так просто, но это выход, это выход.
Два препятствия — это сам феодал Ворон, да Джуба чернокнижник. Ворон может и не принять сына Дария. А если примет, может не согласиться на женитьбу на Айке, внучке.
Опять же Джуба. Тот строит козни. Потреба прямо чувствует это. Против кого непонятно пока. Но то что он очень опасный человек, она это поняла. Интересно, знает чернокнижник о том, что Радий сын Ворона? Если знает, то что будет делать? А если не знает, то как скрыть Дария?
Хорошо, пока чернокнижника отставим в сторону. Не забудем, конечно, но подумаем о нём позже.
Сейчас надо хорошо распорядиться информацией о том, что Радий сын феодала. Попробовать намекнуть Ворону, что его сын может быть жив? Возможно. А может быть поговорить о том, что дети феодалов могут жениться и на простых крестьянках? Но как всё это сделать? Да. Трудная задача, но она, Потреба и не такие задачи решала.
Потреба нашла Дария, тот чистил и мыл коридор в доме чернокнижника.
— Дарий, ты в следующий раз рубаху, да и другую одежду, менять ко мне приходи. Нечего тебе в дворовой делать, — Потреба говорил, а сама разглядывала лицо и фигуру Дария. Вроде бы и похож немного. Глаза наверно больше похожи. И то что упрямый и настырный, так это сильно похоже на Ворона.
Дарий хмуро кивнул и продолжил свою работу.
— Тебя, как кормит Джуба? — неожиданно голос Потребы сделался ласковым. Дарий даже поднял голову. Что-то она от него хочет.
— Не переживай, это я так к слову. Хорошо ли тебя обучает чернокнижник? Не сильно обижает? А то видела давеча, как он тебя палкой охаживал.
— Нормально обучает. Ну и палкой иногда учит, — Дарий остановился и исподлобья смотрел на Потребу.
Потреба понимала, что вот так быстро, она не завоюет доверие Дария. Но она решила, что постепенно, понемногу, и всё получится. Да нет у Дария друзей здесь, нет. Придётся ему кому-нибудь да довериться. Вот пусть она и будет тем человеком.
Надо ещё узнать какие отношения у него с Айкой. Вроде бы нравится она ему. А как бы хорошо было! Все при деле. Да и она, Потреба, на старость была бы обеспечена.
Тёмная ночь покрывала своей пеленой все строения, все кусты и деревья. Полная луна жёлтым фонарём заливала своим светом притихшую землю. Ко входу в дворовую прокрадывалась высокая худая фигура. Вот она открыла двери, немного замешкалась, и наконец, проскользнула внутрь.
Свет луны освещал лавки, стол, полки на стенах. Фигура прошла вглубь помещения, оглянулась по сторонам, и достала с самой верхней полки узелок. Она прижимала его к груди и пошла на выход.
Из тени неожиданно выскочила другая тёмная фигура, её лицо было замотано чёрной тряпкой, и эта тёмная схватила худую высокую. Худая фигура попыталась закричать, но более крупная фигура зажимала ей рот. Тёмная фигура зашептала худой, — если пикнешь, убью. Поняла?
Худая фигура быстро-быстро закивала головой. Тогда тёмная фигура вывела худую из дворовой, и потащила в сторону.
Высокая служанка сидела на лавке, её трясло. На столе горела лампа. Перед высокой служанкой стоял Джуба, и снимал чёрную тряпку с головы. Потом Джуба взял со стола узелок, развернул его и показал высокой служанке.
— Смотри! Я тебя поймал на воровстве. Завтра же я доложу Ворону. И он тебя повесит. А может и сожжёт вместе с ведьмой. Сначала проведёт расследование. Что почём и почему, а потом повесит.
Высокая служанка упала на колени и начала тихо рыдать. — господин, смилуйся, это всё для детей. Маленькие они у меня. Мужа у меня нет. Погиб он.
Джуба слушал и молчал.
— Господин, дети у меня, помрут без меня, трое. Пожалей ты их, Христа ради, — высокая служанка начала рыдать в голос.
— Тише! Тише, я сказал, — чернокнижник начал нервничать, — сейчас все услышат, и ты сразу в подземелье угодишь.
Высокая служанка постаралась плакать потише, но всё равно рыдания сотрясали её тело.
— Я бы твоих детей пожалел. Но ты и меня пойми. Я тебя прощу, и что? Другие узнают, и тоже будут воровать. Порядка не будет. — Джуба как будто увещевал высокую служанку. Она стала немного успокаиваться. И заплаканные её глаза стали смотреть с надеждой на чернокнижника.
— Я никому не скажу, господин. И воровать больше не буду. Пожалей ты меня… ты ведь хороший человек.
Джуба усмехнулся. Хороший человек. Был когда-то. И с тех пор много воды утекло. И хорошего от него немного осталось.
— Ладно, я никому не скажу, но и ты помоги мне. — Джуба понизил голос.
— Что, что надо делать, господин? Я всё сделаю! — высокая служанка даже привстала, она на всё была готова.
Чернокнижник посмотрел на высокую служанку и проговорил.
— Хорошо, я запомню. Пока ничего делать не надо. Но в будущем ты мне пригодишься. Это первое. Второе. У тебя есть родственники в какой-нибудь дальней деревне?
— Да есть, господин.
— Ты мне скажешь, как их зовут и дашь мне какую-нибудь вещь свою, чтобы они поняли, что я от тебя. Поняла?
— Да, господин, поняла.
— И я забуду про твоё воровство. Но смотри, если кому-то скажешь о нашем разговоре, то… Ворон и тебя повесит, и детей в город продаст.
Высокая служанка снова заплакала, опять склонилась перед Джубой, и наконец, согласилась.
— Хорошо, хорошо, господин.
Джуба посмотрел на высокую служанку, шумно вздохнул и махнул рукой, уходи. Когда высокая служанка ушла, Джуба развернул свёрток, посмотрел, подумал, что надо было отдать, дети у неё. Но нет, отдавать нельзя. Таких в строгости нужно держать. Но конечно не в такой строгости, как…
Джуба посмотрел на свои руки. На шрамы, которые покрывали кисти рук. Эти понятно, они от опытов, а вот эти он никогда не простит. Эх встретил бы он сейчас своего отчима, показал бы ему, что такое настоящая боль. Но… к сожалению это невозможно, разве, что на том свете. Так его и так там наверняка наказывают. И пусть он горит в геене огненной, пусть горит целую вечность.
