– Ничего, потом отмоемся, – отмахнулся Костик. – Нам столько бабла за это пообещали, что на самую дорогую химчистку хватит.
– А ты, Регина, что молчишь? – обратилась к племяннице моя мама. – Тебе-то все это надо?
– Не знаю, тетя Таня. Как-то боязно мне. Но раз Костик настаивает…
Примерная жена, да и только. Да-а, не придется нанимать частного детектива, чтобы понять, кто в этой семье хозяин. Жаль все-таки, что Регинка не станет важной персоной и не утрет мужу нос. Тогда бы супруг к ней на прием через секретаря записывался. Вот был бы удар под дых мужскому эгоцентризму!
– Главное, что ей шуба новая нужна, – вновь Костик ответил за жену. – Подумаешь, месяц беспокойства, зато потом лет пять можно в норке щеголять.
Можно и дольше, правда, в деревянном таком костюме. А сверху холмик…
Нет, я не должна этого допустить. Я откашлялась и произнесла:
– Знаете, эта избирательная кампания не только грязная, но и кровавая. Недавно были убиты однофамильцы основных кандидатов в мэры. Их тоже предполагалось зарегистрировать, чтобы запутать избирателей. Так что, Регина, это может быть опасно. Лучше держаться подальше от подобных историй. Есть, наверное, другой способ заработать на шубу.
Вообще-то я люблю авантюры и всегда с готовностью в них ввязываюсь. И других обычно не отговариваю. Но в данном случае слишком много трупов…
– Ой, не пугай, сеструха, – Костик не принял меня всерьез и положил себе еще салата. – Мы ничьи не однофамильцы, нас это не касается.
Парень явно из тех, кто не поверит, что апельсин и лимон – родственники и носят «фамилию» цитрусовые, а будет твердить: это разные фрукты, один – желтый, другой – оранжевый…
Гости переключились на обсуждение нового сериала, снятого по классике, а потому разительно отличающегося от обычного «мыла», где она любит его, или он любит свою группировку с автоматами наперевес.
Я же не могла поддерживать эту болтовню, и есть горячее мне не хотелось. У меня перед глазами мелькали перекошенные лица людей, задушенных черным шарфом. Настроение не улучшило даже то, что Юра, вернувшись из ванной, больше не общался с бесцеремонной Ираидой.
Около 10 вечера, после чая, который я умудрилась не расплескать, и торта, который уже не лез, хотя был очень вкусный, торжество закончилось. Гости начали расходиться.
– Я завтра иду к Стасу, – сообщила мне Ритка. – Нужно быть в курсе расследования.
– Возьми меня с собой, – попросила я. – Никогда не была на Петровке, 38.
– На Петровке, 38 – МУР, Московский уголовный розыск. А Стас работает в областном розыске, а не в городском, – поправила меня Марго. – Его служебный кабинет в Дурасовском переулке.
– Ну и название, – хмыкнула я.
– Вообще-то, Дурасовы – известная дворянская фамилия, – поделился знаниями Сивоброд. – А не то, о чем ты подумала.
Он родился в крымских степях, но учился в Москве и в ее истории разбирался не хуже, чем в скифской.
– Я не первый раз жалею, что историю у меня преподавал не ты, – улыбнулась я своему директору и другу.
– Маргарита, можно я вас провожу? – набрался храбрости бородач.
– Спасибо, конечно, но это лишнее, Николай. Я ведь в соседнем доме живу, – отмахнулась она.
Самостоятельная женщина, которой никто не нужен…
«Разве здесь расстояния играют роль? Было бы желание, можно и в соседнюю комнату с удовольствием проводить, не то что в соседний дом, – про себя вздохнула я. Особенно если соседняя комната – спальня. Но насильно мил не будешь. Если ты дружишь с людьми, не факт, что они будут дружить и между собой…»
Юра вызвал такси. Сегодня он не был за рулем, чтобы иметь возможность спокойно выпить за здоровье моей мамы. Для меня в машине с шашечками тоже нашлось местечко. И мы с моим женихом оказались, наконец, наедине в его квартире.
Мне совсем не хотелось выяснять отношения и докапываться, почему он исполняет капризы посторонних женщин. Ведь у папы Ланы, очевидно, хватит денег, чтобы оплатить дочери такси хоть до Парижа, не то что до санатория. Ираида же могла бы приобщаться к культуре в женском обществе, с Юриной мамой, например.
Мой парень тоже не спешил расспрашивать про флирт с Шустровым. Неужели он меня совсем не ревнует? Странно. Хотя какое это имеет значение, когда мы вдвоем и любим друг друга долго и нежно.
Но даже в спальне у меня из головы не шла новость, сообщенная Костиком. Я уговаривала себя: «Не переживай, может быть, штаб Табуреткина вышел на Регину без твоего участия. Может быть, они просто изучили телефонную базу и нашли это довольно редкое имя. А даже если это и ты подсказала им направление поиска, еще неизвестно, задушат ли твою кузину. Вдруг все уладится, маньяка схватят буквально завтра, а ей понравится заниматься политикой. Она войдет во вкус и однажды заменит Хакамаду на президентских выборах. Тебе еще и спасибо скажут, что ты дала старт ее головокружительной карьере…»
– О чем думаешь, Клубничка? – поинтересовался Юра, отрывая свои губы от моей шеи.
– О том, что я очень соскучилась без тебя, – соврала я.
Хотя на самом деле соскучилась.
– Похоже, ты умудрилась забыть, что заставляет тебя вздрагивать, а что стонать…
– Нет, милый, продолжай…
Я подарила ему горячий поцелуй, и расписание стонов вспомнилось само собой. Но в разгар ласк появилась нелепая мысль:
«Черный шарф, явно дешевый, с рынка, не подойдет к дорогой норковой шубе…»
А потом уж вообще невообразимое:
«Червяк на крючке – это жертва? Нет, приманка!»
– А-аа, ах!
Оказывается, и о червяках можно думать с удовольствием…
В понедельник с утра Ритка должна была явиться в милицию для неофициального разговора со Стасом. Я тепло попрощалась с Юрой, который уехал в свой МИД, и увязалась с ней, чтобы быть в курсе расследования.
Чтобы попасть в Дурасовский переулок, нам пришлось доехать на метро до Чистых прудов, а потом на трамвае до остановки «Казарменный переулок». У кого как, но у меня с казармой не самые лучшие ассоциации. Хотя я в армии не служила и в цирк до сих пор хожу с удовольствием. Хорошо еще, что переулок не «Тюремный»!
И как в воду глядела…
В рабочем кабинете Стаса оказался не только Стас.
– Подозреваемые пожаловали! – из-за стола нам навстречу поднялся молодой человек в костюме и интеллигентских очках.
Учитель ботаники, да и только. Полная противоположность Стасу, похожему на зэка.
– Знакомьтесь, мой заместитель Павел Сергеевич, – представил нас хозяин кабинета.
– Почему это подозреваемые? – возмутилась я.
– Потому что вы были знакомы, пусть и косвенно, со всеми задушенными жертвами. А одна из вас, гражданочки, и вовсе наткнулась на два трупа из четырех. Разве это не подозрительно? – Опер сверлил нас глазами.
– Я только на один труп наткнулась. Во второй раз просто мимо шла, – поправила я.
– Так как погибшие связаны с выборами, то с ними косвенно знакомы все, кто участвует в кампании, – добавила Ритка.
– А вот и не все, – возразил очкарик. – О подставных кандидатах только главные лица в штабах знают, ну еще члены избирательной комиссии. А вот относительно девицы, что подписи собирала, и старика, который готов был вашего Табуреткина грязью облить, еще меньше людей было в курсе.
– Выборы – это шоу, Павел Сергеевич, – усмехнулась Марго. – А шоу все обсуждают, друг другу содержание пересказывают. В штабных курилках, в редакциях, дома жене, да просто при встрече. Вы уж мне поверьте, здесь шила в мешке не утаишь.
– Отмазы лепите, Маргарита, – строго произнес опер. – Небось рыльце-то в пушку?
Ритка не удостоила его ответом, обратилась к Стасу:
– Слушай, а что вам у Костина-то про убитого инструктора рассказали?
– Все как есть, так и рассказали, – снова влез заместитель начальника убойного отдела. – Дед – в прошлом инструктор по парашютному спорту. Готовился разоблачить темные делишки своего бывшего ученика Табуреткина. Но сделать это ему не дали. Убили без сожаления. Заткнули рот. Как говорится, ищи, кому выгодно. Вот и получается, что три убийства из четырех напрямую выгодны вашему штабу, девочки. Началось все с двойника Табуреткина, потом девушка, которая нахимичила с подписями в его пользу и чуть не подвела Афоню под монастырь, и вот теперь опасный свидетель. Только тезка Костина из этой схемы выпадает. Он вроде как именно вашему штабу был нужен. Но так, может быть, его прикончили для отвода глаз? Что молчите? Отвечайте!
Я даже вздрогнула от суровости тона. Тоже мне, пугало огородное, вернее, кабинетное.
– Мы не знаем, зачем его прикончили, – дерзко ответила я. – Найдите убийцу и допросите его.
– Мы и ищем, – спокойно и даже доброжелательно произнес Стас. Так, выходит, он – добрый следователь, несмотря на неказистую внешность. А другой вроде как солидный, а на понт берет. Наверное, они так специально придумали, чтобы с толку сбивать. – Но вы должны нам помочь. Маргарита, Виктория, вы, так сказать, в центре событий. Было бы хорошо, если бы вы пригляделись к своему окружению, сообщали бы нам обо всем подозрительном.
