В августе две тысячи четырнадцатого года его сильно избили, пробив голову то ли кирпичом, то ли битой. Вася стал заикаться, подволакивать при ходьбе ногу, узнавал только самых близких. История закончилась тем, что его определили в Психоневрологический диспансер № 24, где его лечением вплотную занялся лично заместитель главного врача по медицинской части кандидат медицинских наук и врач-психиатр высшей категории Константин Моисеевич Зильденберг-Ванштейнман.
Не случись скандала мужа Коли с женой Дуней, шум какового и разбудил его, то Вася Скоробейкин так и остался бы почивать, а утром, проснувшись, потопал бы, как обычно, на работу. Кстати, в апреле две тысячи пятнадцатого он мог бы встретиться с коренной москвичкой Зинаидой Канарейкиной, после чего у них воспылали бы серьезные и яркие чувства. Возможно, что они бы поженились и родили бы через год ребенка, которого назвали бы Сашей. Но, увы, вместо встречи с женщиной его судьбы Вася Скоробейкин целые дни просиживал в заношенном халате на койке, пуская сопли из носа и слюни изо рта и выслушивая умные изречения доктора Зильденберг-Ванштейнмана, в которых ни слова не понимал. Он уже ничего не понимал: ни человеческой речи, ни времени, ни места, где он находится. Вместо этого в его голове постоянно звучал мотив примитивной песенки со словами куплета:
Крошка моя, я по тебе-е ску-уча-аю-у.
Я от тебя письма не по-олу-уча-аю-у.
Ты далеко и даже не-е скуча-ала-а.
Но я вернусь, вернусь, чтоб ты узна-ала-а-а, что я далеко, я по тебе ску-уча-аю-у…
Но и этих слов он тоже не понимал…
Так что в этой жизни все переплетено и взаимосвязано. Что бы ни случилось: простой чих или высказанное слово обязательно будет иметь продолжение, часто совершенно независимое от нас. А вот интересно, какое будет продолжение у меня с Ириной?
И тут память выкинула очередной фортель. Как только я вспомнил об Ирине, память вдруг подкинула мне воспоминание о встрече еще с одной девушкой. Ее звали Вика…
Давно, еще до нашей размолвки с Ириной, связанной с моим предложением о женитьбе, я как-то без предварительного звонка зашел к ней. Она была не одна, с подругой.
– Знакомься, – сказала Ирина, указывая на подругу. – Это Вика. Мы вместе учились в школе. А это, – Ира улыбнулась, взглянув на меня, – Аристарх Русаков. Репортер телеканала «Авокадо».
– Вы работаете на телевидении? – заинтересованно спросила Вика.
– Да, – ответил я.
– Нравится? – снова спросила подруга Ирины.
– Да вы знаете, когда как, – честно ответил я.
– Ладно, мне пора, – Вика мой приход поняла правильно и засобиралась, не желая нам мешать. Ирина отговаривать подругу не стала, поскольку в сложившейся ситуации Вика была явно лишней.
Когда Вика уходила, то сначала попрощалась с Ириной, а потом со мной, бросив на меня взгляд с какой-то затаенной смешинкой. Точно такой же, каков был взгляд той самой шустрой старушенции в выцветшей косынке, синей кофте и сереньком платье в горошек, которая так быстро подсела на автобусной остановке к Геннадию Павловичу Нехватову, когда я, поднявшись, освободил на скамейке место.
Так вот откуда мне знаком взгляд этой старушки! А я-то столько мучился этим вопросом. Эта старушка, в которой я с самого начала заподозрил переодетую молодую девушку, и есть та самая Вика, школьная подруга моей Ирины! Именно Вика подменила «дипломат» Нехватова, украв у него бумаги и подсунув «дипломат» с бомбой. И очевидно, она и взорвала Геннадия Павловича, когда села в автобус и отъехала на достаточное расстояние. Ай да я! Ай да… в общем, славный малый…
«Память, – как писал в своем эссе «О памяти» Джером Клапка Джером, – это капризное дитя: все ее игрушки поломаны».
Но иногда их все же можно починить…
* * *
– Ирина, привет.
– Привет. Что, соскучился?
– Ага.
– У меня будут полностью свободны суббота и воскресенье, – прозвучала приятная для меня весть.
– Это здорово! – Я натурально обрадовался, поскольку из-за занятости Ирины мы виделись последнее время достаточно редко. Ну не так чтобы уж совсем редко, но, увы, не каждый день и даже, случалось, не через день. А мне хотелось, чтобы наши встречи были много чаще…
– Поедем в эти выходные куда-нибудь на природу? – спросила Ирина.
А что, интересная мысль…
– Заманчивое предложение. А куда? – поинтересовался я.
– Ну ты мужчина, тебе и решать, – резонно ответила Ира. – Только я хочу, чтобы было: костер, звезды, палатка и река. И немного вина. И еще, чтобы совсем не было людей.
– Принято, – ответил я (а что еще я мог ответить?).
– Тогда думай, куда мы поедем. Пока есть время… – заметила Ирина.
– Хорошо. А у меня есть к тебе дело, – сообщил я.
– Давай, – прозвучал ответ.
– Помнишь, я когда-то зашел к тебе, и у тебя в гостях была девушка по имени Вика? – начал я.
– Помню, и что? – немного настороженно произнесла Ирина.
– А ты с ней сейчас поддерживаешь контакт? – спросил снова я.
– А тебе зачем это знать? – прозвучало в ответ.
Ревнует. Это хорошо…
– Есть одно предположение касательно нее, – сказал я, внутренне довольно усмехнувшись. – Мне его просто надо проверить.
– Это как-то связано с расследованием, что ты сейчас ведешь? – спросила Ира. Кажется, она все-таки меня немного ревновала.
– Связано, – подтвердил я.
– Я с ней давно не виделась, – как-то неуверенно произнесла Ирина.
– Но ее телефон-то у тебя есть? – спросил я.
– Где-то есть, – опять неуверенно ответила девушка.
– И адрес, – добавил я. – Мне еще будет нужен ее адрес.
Через минуту Ирина дала мне телефон Вики и сообщила ее адрес.
– Скажи, а что она собой представляет? Интересы там. Чем сейчас занимается? – попросил я.
– Ну что тебе сказать, – раздумчиво произнесла Ирина. – Девочка симпатичная, как ты успел заметить…
– А вот это ты зря, – перебил я Ирину, придав обиженные интонации голосу. – Я тогда видел только тебя, а на твою подружку и внимания никакого не обращал. К тому же она так поспешно ушла…
– Ну не знаю, – слегка обиженно протянула Ирина. – Так вот, Вика симпатичная, умная. Даже очень. После окончания школы поступала в Щуку. Не прошла. На следующий год поступала туда снова. И опять не прошла. Потом работала в какой-то фирме, торгующей обувью. Вскоре ушла и устроилась помощником реквизитора в театр «Открытие» на Беговой. Теперь, наверное, она уже настоящий реквизитор с разрядом, поскольку тамошний реквизитор сильно пил и его все время собирались уволить…
– А реквизитор – это… – я сделал паузу, – человек, отвечающий за реквизит, то есть декорации, мебель, костюмы… Верно?
– Ну да, – отозвалась Ирина.
– Вот спасибо, – обрадованно произнес я.
– Это все? – после недолгого молчания спросила Ира.
– Да, – ответил я.
– Ну так что, поедем с тобой на выходные куда-нибудь на природу? – спросила напоследок Ирина для того, чтобы я не позабыл.
– Поедем, – пообещал я.
– Хорошо, – сказала Ирина. – Позвони, когда решишь, куда мы поедем.
– Ага, – ответил я.
На этом наш разговор завершился.
Что ж, получается, что Вика имела полную возможность заиметь старушечий реквизит, одежду, парик, загримироваться и… сыграть роль той самой старушенции, что подсела к Нехватову на автобусной остановке. И проделала она это в высшей степени достоверно. Не зря она поступала в Щуку и хотела стать актрисой. Это у нее получилось бы, наверное. Но ее все же выдали глаза. Вернее, взгляд. Его не загримируешь…
Ну и каковыми будут мои дальнейшие действия?
Глава 10
Как бы случайная встреча, или Бывший оперативник коломийцев
Вике я решил не звонить, чтобы не спугнуть. Ведь она наверняка узнала меня тогда, на остановке, когда погиб Геннадий Павлович. И если я ей позвоню и стану договариваться о встрече, это ее наверняка насторожит. Более того, она может не прийти на встречу, уволиться с работы и свалить со своей квартиры, и потом ищи ее в мегаполисе…
Встреча должна произойти случайно, как будто бы ненароком. Следует понаблюдать, как эту встречу воспримет Вика: испугается, постарается поскорее отделаться от меня или будет невозмутима. Значит, надо как-то перехватить ее по дороге к дому. Выследить и пойти ей навстречу эдаким прогулочным шагом. Или деловым и спешащим. А потом: ба, какая встреча! Вы же Вика! Помните меня? Я Аристарх Русаков. Нас познакомила ваша школьная подруга Ирина пару лет назад, когда я зашел к ней в гости…
Блин! Неужели это она взорвала Нехватова? Но зачем ей это? Каким образом она имеет ко всему этому отношение?
А может, эта Вика и есть убивица Анны Чекулаевой? Но в таком случае, какой у нее мотив?
Может, она была любовницей Валентина и хотела избавиться от мешавшей супруги? Но в таком случае, какую роль здесь играет Жанна?
Нет, что-то не вяжется…
