Значит, Марк ее по-прежнему интересует… Вика понимала, что должна бы поревновать для приличия, а чувствовала только раздражение. Они в реанимации, где-то совсем рядом человек, которого она знает, за жизнь борется, а эта бабища решила вспомнить, что и ей личная жизнь не помешала бы!
– Немец там, где ему и положено быть, – в Германии. Ты мне скажешь, что произошло с Игорем или нет?
– Самой бы хотелось знать! Он ворвался в круглосуточный супермаркет ночью, весь в крови. Прохрипел что-то бессвязное, но его не поняли. Потом он отключился. Сотрудники вызвали «Скорую». Повезло ему со сменой! Знавала я случаи, когда точно так же из магазина людей, порезанных или избитых, которые за помощью прибегали, просто выкидывали на улицу. Типа, проблемы им не нужны. А его не бросили, первую помощь оказали… Молодцы, конечно.
– Я не сомневаюсь, что они молодцы, и даже готова им лично шоколадку купить, но потом! Расскажи мне наконец, что с Игорем!
– Пулевое ранение у него. Пуля навылет прошла, легкое задела, он очень много крови потерял. Плюс ссадины и синяки на ногах, мне врачи сказали, что он, похоже, с небольшой высоты упал. Ну, кости уцелели!
– Он убегал от кого-то, – задумчиво произнесла Вика. – Убегал, вот и прыгнул вниз… Но от кого? Сотрудники магазина никого не видели?
– Говорят, что нет. Они первым делом на улицу выскочили, потому что он и выглядел так, словно за ним гонятся. Но там ни людей не было, ни машин, кроме его автомобиля. С ним, естественно, никто поговорить не мог – он как там отключился, так больше в сознание не приходил. До недавнего момента все вообще сомневались, выживет или нет. Ну, вроде выжил…
– К нему охрану надо приставить! Если за ним кто-то серьезный гнался, могут и вернуться! А судя по тому, что это пулевое ранение, там реально дело серьезное!
– Давай ты не будешь меня учить, как мою работу делать! – оскорбилась Рина. – Объявила тут, что небо, оказывается, голубое, и радуется! Понятно, что этого бегуна охранять будут. Ты мне лучше скажи, какое ты к этому отношение имеешь? И почему там, где ты, там всегда неприятности?
– Не всегда, а выборочно. Причем его неприятности ко мне никакого отношения не имеют!
– Да неужели?
– Представь себе! Я этого парня плохо знаю, мы совсем недавно познакомились. На автобусной остановке… Вечер был, поздно, разговорились между делом, он сказал, что у него девушка умерла. Он мне показался настолько раздавленным этим, что я дала ему свой номер телефона – на всякий случай.
Говорить следовательнице правду Вике не хотелось. Рина сразу начнет возмущаться: почему самоубийцу врачам или полиции не сдала?! Она в эмоциях не сильна…
– Ты всем подряд на улице свой телефон раздаешь?
– Говорю же, он реально несчастный был! Похоже, ему было не с кем поговорить. Тогда я не верила, что он позвонит… а он позвонил. Немного пообщались, он мне жаловался на жизнь… И все! Слишком глубоко в подробности я не вдавалась, не знаю даже, где конкретно он работает, кем…Мне просто хотелось помочь ему, но это не значит, что мы с ходу подружками стали! А недавно у меня и вовсе не было настроения слушать его жалобы и я его конкретно так послала. На этом все…
– То есть ты не знаешь, кто мог на него напасть и почему? Он ничего такого не упоминал?
Сказать ей или нет? Другому следователю Вика, может, и не сказала бы – из страха, что ее неправильно поймут и в чем-то обвинят. Но Рина хоть и ворчунья, а «своя». Она должна понять.
– Он хотел кое в чем разобраться…
– То есть?
– Расследовать.
– Опять двадцать пять! – всплеснула руками следовательница. – Мисс Марпл наносит ответный удар!
– Прекрати клоунаду, я тут ни при чем. Я, наоборот, не хотела лезть в это. Собственно, на базе моего нежелания снова превращаться в детектива и произошла наша последняя ссора.
– Подробнее, Сальери, не заставляй вытягивать из тебя каждое слово.
Хранить это в секрете Вика не видела смысла. Она рассказала Рине все, что знала о смерти Сони и расследовании Игоря. Подвох заключался в том, что знала она не слишком много! Какой работой занималась Соня, что за информацию передала Наташа – она тогда не вдавалась в подробности, а потому и следовательницу просветить не могла.
– Пока что все сходится… Последний звонок с его номера действительно был сделан на номер соседки Сони, Наташи этой или как ее там… Вот только ее саму пока найти не могут. Ищем.
– Наташа пропала?!
– Подойдем к вопросу мягче: не отвечает на звонки и отсутствует дома. Может, просто шляется где-то, в загул ушла…
Вика в этом сильно сомневалась. Нет, в принципе, Наташа вполне тянула на особу, способную уйти в загул и позабыть обо всем на свете. Но может ли такое совпасть – случайно! – с нападением на Игоря и переданными ему документами?
Что-то определенно нечисто. Может, Наташа тоже стала жертвой тех, кто стрелял в мужчину? Хотя не исключен вариант, что она была их сообщницей и просто подставила его. Но зачем? Без этой ее информации он ничего не знал, он зашел в тупик!
Все сводится к работе, которой занималась Соня. И вряд ли это стандартная карьера модели…
– Никаких документов у Игоря не нашли? – спросила Вика.
– В машине – нет. Еще в квартире обыск будет, там есть шанс что-нибудь отыскать. Но пока – глухо. И как ты таких находишь?..
– Карма у меня, видно, несчастливая. Можно к нему?
– Нет, он же в реанимации!
– Ты знаешь, о чем я!
Реанимация недоступна только для простых смертных, у полиции свои порядки. Они тоже не всесильны, но… Попробовать стоило. Рина знала об этом и, к счастью, не стала спорить или подшучивать.
Она отошла в сторону и долго о чем-то говорила с врачом, а вернулась уже с застиранным белым халатом.
– У тебя пять минут, – предупредила следовательница. – Только дурное это дело. Он хорошо и надолго в отключке, чуда не случится – ему тупо медикаменты не позволят прийти в себя. И не вздумай трогать его!
– Я не собираюсь туда идти, чтобы обнимашки устраивать! Я просто хочу его видеть!
В сущности, Вика и сама не знала, зачем ей это надо. Она не собиралась говорить с ним или задавать вопросы. Рина права, ответов не будет. Ей просто хотелось лично убедиться, что он жив…
На тот свет Игорь и правда не отправился, но застыл в шаге от этого. Бледный от потери крови, измученный, обмотанный какими-то кровавыми пластиковыми трубками… Он казался уже мертвым, однако мониторы невозмутимо напоминали, что пациент стабилен.
– Во что же ты влез? – прошептала Вика.
Она чувствовала себя виноватой. Может, если бы она выслушала его тогда, поговорила, не стала так однозначно отказывать, с ним все было бы в порядке?..
«Нет, – твердо напомнила себе она. – Если бы все продолжилось, пострадало бы больше людей. Я, Сальери… Теперь к этому привлечена полиция. Они и в смерти Сони разберутся, и в том, что с ним случилось. Я здесь ни при чем!»
Совесть почти угомонилась. Почти. Легкий осадок остался.
Но его было недостаточно, чтобы заставить Вику позабыть о собственной безопасности и окунуться в омут с головой. Условно выражаясь, не ее это война. Она ни Соню не знала, ни Наташу. Даже если бы она реально хотела помочь им, она бы лишь путалась под ногами у полиции! Да и то, что произошло с Игорем, показывает, что это не детские забавы. Кто-то играет по-крупному.
– Я могу ожидать, что от тебя не будет проблем? – покосилась на нее Рина, когда девушка вернула халат.
– Можешь. Мне и самой проблемы не нужны, своих хватает.
– Каких?
– Тихо, не надо сразу думать, что я планирую свергать кровавую тиранию монархии в Великобритании! Я квартиру сейчас ищу, вот и все. Легальным путем!
– Тогда развлекайся, – расслабилась следовательница. – А в Великобритании делай что хочешь, не мой район!
Покидая больницу, Вика раздумывала, говорить ли о случившемся Сальери. Пожалуй, лучше не надо. У него ведь синдром обостренной справедливости! Он и из-за проститутки уличной когда-то нехилые разборки устроил… Нет, его лучше не посвящать. Да и самой забыть об этой не самой приятной истории.
Однако ее решимость забыть длилась недолго. До следующего телефонного звонка; номер оказался скрыт.
После недолгих колебаний Вика решила все-таки ответить:
– Да?..
– Виктория Сальери? – поинтересовался незнакомый, но достаточно приятный мужской голос.
– Она самая. А это, простите, кто?
– О, моя скромная персона для вас совершенно не важна. Я бы хотел поговорить с вами по поводу перспективной и очень хорошо оплачиваемой работы. Как вы смотрите на карьеру модели?
* * *
Верена понимала, насколько хрупка ее позиция в этом доме. Хорошо еще, что она перед приездом поднатаскать Стефана додумалась! Научила его преданно заглядывать в глаза, называть Марка «папой», обниматься, плакать, если что… Только это их спасало. А еще то, что Марк был явно обеспокоен исчезновением Штайна, на нее много внимания не обращал, казалось, иногда даже забывал, что она в его доме.
