В воскресение утром, пока Гена никуда не ушел, Яна позвонила ему и потребовала срочно встретиться. Гена соображал даже спросонья и понял, что это не девичий каприз.
В полдень они уже разговаривали. Гена выслушал Яну с равнодушным лицом. Когда она закончила, он коротко глянул на нее и протянул:
— Не-е, я не согласен.
Яна предполагала такой ответ, но отступать так легко не хотела.
— Почему? Ты что, боишься? Он хилый, как червяк.
Гена недовольно посмотрел на нее.
— Я ничего не боюсь, крошка, — самоуверенно заявил он.
— Так в чем же дело?
— Зачем мне это? — он пожал плечами.
— Ты не хочешь мне помочь?
Он промолчал, глядя в сторону.
— Лучше не молчи, — Яна поняла, что начинает злиться, хотя не особо и рассчитывала на Гену. — Лучше признайся, что кишка тонка.
— Заткнись, — мягко, без грубости потребовал он.
— Не заткнусь, — также мягко отпарировала Яна. — Почему-то в прошлый раз ты не долго сопротивлялся. Или тогда тебе было ради чего это делать и теперь тебе это неинтересно? Если так, Гена, знаешь, это похоже на то, как поступают дешевки.
Он быстро глянул на нее, но не успел ничего сказать.
— Но ты ведь не такой, Гена, — добавила она. — Ты — мужчина.
Он усмехнулся, хотя глаза вдруг стали злыми.
— Прошлый раз — это совсем другое. Так, баловство. Считай, я выполнил твой каприз. Теперь ты просишь кое-что похлеще, и у меня возникают сомнения: зачем тебе это? Ты случайно не свихнулась на этом кореше?
Яна почувствовала негодование, терпкое и горячее. Мелькнуло желание припугнуть Гену, заявить, что если он не согласится, она подскажет кому-нибудь, кто разбил окно ее учителю. Конечно, она этого не сделала. Гена не дурак, его так легко не запугаешь, сразу колючки выпустит. В конце концов, если она его заставит, он не сделает все, как надо ей. Такие лучше действуют по собственной воле.
— Послушай, Геночка, я на этом своем кореше не свихнулась. Он еще и не такого заслуживает. Ты же боишься за свою задницу, хотя не так давно строил из себя джентльмена.
— Послушай, крошка. Если ты такая умная, ты прекрасно знаешь, что предлагаешь мне чистый криминал. За такое деньги платят. Это тебе не ноги раздвинуть.
— Заткнись! — Яна едва не заорала. — Какой умненький! Хочешь, чтобы тебе заплатили? Ну, ты… Ладно, оставлю это при себе. Думаешь, не найдется никого, кто согласится на такую мелочь только, чтобы одного ублюдка на место поставить? Думаешь, нет?
— Я рад за тебя, если найдется, — отпарировал Гена. — Все-таки я тебе не парень, ты мне не девушка. Или я что-то путаю?
Яна, наконец, осознала, что лишь тратит время впустую. Поддалась собственной слабости, ввязалась в словесную перепалку. Нужно было конкретно разговаривать: спросила — он ответил. И все. Она лишь убедилась, что Гена не пойдет на это. У него нет на это причины, он не заинтересован.
— Ладно, поговорили. Пойду я. В общем, давай договоримся: ты меня не знаешь, я тебя не знаю. Никто ни про кого ничего не знает.
— Давай, — равнодушно согласился Гена.
Яна презрительно ухмыльнулась и пошла прочь, мысленно пожелав, чтобы Гену как-нибудь посадили, где ему и следует находиться.
Уже через час она разговаривала с Семеном. Сама позвонила, прямо сказала, что у нее проблема, и она просит Семена ей помочь. С этим можно говорить откровенно. Этот на что угодно пойдет, лишь бы доказать ей свою «крутость и преданность». Необходимо разве что остудить его горячую голову, заставить все продумать и действовать без единой ошибки.
— Он не угомонится, — закончила Яна свой рассказ. — Такие не понимают, если с ними нормально разговаривать.
— Да я ему башку отобью, — завелся Семен. — Он что, охренел? Сильно блатной?
Она кое-как успокоила его, иначе он побежал бы на поиски учителя прямо сейчас. Яна втолковала ему, что она предлагает. Семен слушал ее, вставляя односложные реплики, в основном характеризующие учителя, чаще используя слова, от которых брезгливого человека обязательно стошнило бы.
— И запомни, Семен, — подытожила Яна. — Если возьмешь одного из своих друзей, он не должен знать про меня.
— Не вопрос, рыбка. Никто ничего не спросит.
Дружки Семена были еще менее дальновидны, чем он. Яна уже убедилась в этом.
— Главное — чтобы вас не поймали. Слышишь, Семен? Это главное. Пусть ты не сделаешь все, как надо, но тебя не должны загрести менты.
— Не волнуйся. Ты только покажи мне этого козла.
1.
Андрей возвращался домой поздно, в двенадцатом часу.
Пришло почти летнее тепло. На всех деревьях распустились листочки. Появились новые запахи. Это была сердцевина весны.
Андрей еще не хотел спать и потому не спешил. Шел медленно, наслаждаясь долгожданным теплом и впечатлениями от вечера. Сначала он прогулялся с Машей, затем навестил Руслана.
На этот раз они с Машей не выгуливали Тошу. Маша сказала, что с собакой пожелал пройтись отец, и предложила сходить на набережную, полюбоваться рекой. Андрей согласился. Сейчас там еще нет множества гуляющих, столпотворение по вечерам на набережной начнется ближе к лету, и потому им никто не помешает.
Они по-прежнему старались остаться незамеченными и встречались только после наступления темноты. Андрей уже в шутку задавал Маше вопрос, что они будут делать, когда дни станут длиннее. Маша отшутилась, сказав, что до этого еще далеко, и они прежде пожениться успеют. Между тем до этого оставалось все меньше и меньше времени.
Сегодня Маша сказала, что хочет познакомить его с родителями. Они уже знают, что он — учитель. Не похоже, чтобы их это шокировало или возмутило. Лишь отец деликатно спросил, сколько Андрею лет.
— И что ты ему ответила? — поинтересовался Андрей.
— Отшутилась, сказала, что ты молодой, и меня твой возраст устраивает.
— И когда же… ты меня представишь?
— Завтра или послезавтра. Я позвоню после школы. Смотря, как у мамы с работой получится. Если позвонит и скажет, что придет поздно, тогда перенесем на денек. Ты согласен?
Андрей был согласен.
Он заволновался, но, так или иначе, он сам этого хотел. Андрей уже задавал себе вопрос, как быть, если они с Машей окажутся наедине, у нее дома или у него? Идти ли в этом случае до победного конца? Кажется, Маша будет не против, и сам Андрей не хотел бы сдерживаться. Тем не менее, он сомневался.
И пару дней назад он пришел к выводу, что сначала познакомится с родителями Маши. Если после этого все останется по-прежнему, это и будет ответом на его сомнения. Он верил, что ничего не изменится, но рисковать не хотел. Если по какой-то причине родители воспротивятся тому, чтобы дочь с ним встречалась, Андрей расстанется с ней, пусть даже сама Маша потребует его не уходить. Все-таки она слишком молоденькая, чтобы толкать ее на противостояние собственным родителям.
В этом случае Андрей не мог допустить, чтобы перед самым разрывом они с Машей легли в постель. Пусть лучше этого не будет вообще, если им не суждено встречаться дальше. Для Маши это — лишняя привязанность и, значит, дополнительная боль.
И ему не все равно.
В этот вечер, возвращаясь с набережной, они с Машей останавливались через каждые двадцать шагов. Останавливались и долго целовались. Шли дальше и снова целовались. Этому способствовала блаженная темнота. У подъезда договорились не задерживаться, сразу же попрощались, понимая, что в противном случае не смогут расстаться до глубокой ночи.
К Руслану Андрей заявился в приподнятом состоянии духа. Давно он не навещал друга в таком настроении. К счастью, и Руслан чувствовал себя хорошо. Шутил через каждое слово, и к собственной радости Андрей прибавил и радость за друга.
Они не играли в шахматы, для этого Андрей зашел поздновато, просто общались обо всем по чуть-чуть. Когда Андрей уже посматривал на часы, понимая, что надо уходить, Руслан спросил:
— Кстати, как там брюнетка?
Андрей пожал плечами.
— Ничего.
— Неужели утомилась и угомонилась? — Руслан улыбался.
— Пару дней не подходила ко мне. Не знаю, может, выловить меня не смогла? — Андрей усмехнулся. — Вообще-то, на меня эти ее реплики уже вроде не так действуют. Кажется, еще немного — и я на нее, как на дурочку, смотреть буду.
— Вот и отлично, — сказал Руслан. — Вот и отлично. Я же тебе говорил: не реагируй.
Андрей вышел от друга и впервые подумал, что не имел бы ничего против, чтобы Руслан жил дальше, нежели в соседнем доме. Андрей всегда отмечал, что это очень удобно — друг, живущий так близко. Но сегодня он хотел бы пройтись. С другой стороны, что ему мешало совершить недолгую прогулку? Все равно ведь не заснет, если через десять минут ляжет в кровать.
Он двинулся к школе. Когда обходил здание, его мысли перескочили с Маши на последние слова Руслана. Не реагируй. Прямо, как наставление мудрого индийского старца Ошо. Не реагируй. Дзэн-буддизм, не иначе. Не реагируй, не отражай и стань пустым зеркалом, не суди, растворись с окружающим миром.
