ГЛАВА 40
— Проклятье, Блейк, у тебя кончается время. Вперед!
Мы продираемся сквозь толпу, мужчины поддерживают меня с двух сторон, как подставка книгу. Энди затащил меня в толпу туристов, как только я начала кричать, и сейчас вокруг нас царит хаос.
— Деви! — вопит Блейк.
— Иди! — верещу я, как только мы начинаем пробираться сквозь толпу. — Иди вперед, со мной все будет в порядке.
У меня самой такой уверенности нет, но если Блейк не доберется до противоядия, ему точно конец. А Янус не пойдет за ним на карусель. Он хочет только одного — убить меня.
От этой мысли мой шаг становится более пружинистым.
— Делай, что она говорит, — кричит Энди, продолжая крепко держать меня за руку. — Я остаюсь с ней.
Энди продолжает продираться сквозь толпу, грубо отталкивая оказавшихся на нашем пути людей и сбивая с ног мальчишек на роликовых коньках и скейтбордах. Люди кричат и ругаются, но никто не пытается нас остановить.
Я рискую и оглядываюсь, надеясь, что Янус отстал.
Но нет, я вижу, как он поднимает пистолет, не обращая внимания на невинных людей, окружающих нас со всех сторон.
Раздается дружный вопль, и большая часть толпы бросается на землю.
Мы не можем позволить себе такой роскоши и бежим дальше.
Мы мчимся по пирсу, выписывая зигзаги, рассчитывая, что это помешает Янусу сделать точный выстрел.
Туристы вокруг нас падают на землю или отскакивают в сторону. Уличные актеры отступают к самому краю пирса. Вдалеке я слышу сладостный вой полицейской сирены.
Однако полиция еще слишком далеко.
Справа от нас я замечаю мима, знававшего лучшие дни. Рядом с ним стоит чемоданчик, полный шариков и прочего реквизита. Энди тянет меня к нему, переворачивает чемоданчик — и шарики (наверное, миллион) катятся по деревянному настилу пирса.
Однако это не останавливает мерзавца, и я кричу, когда пуля пролетает мимо моего уха и попадает в деревянный поручень на краю пирса.
— Прыгай! — кричит Энди.
Мы перебегаем на другую сторону, стараясь держаться как можно дальше от нашего преследователя, и, хотя мне хочется мчаться дальше не останавливаясь, я замираю на месте и смотрю на Энди.
— Куда?
Он показывает в сторону и вниз. Мы рядом с рестораном, расположенным в самом конце пирса, а значит, здесь довольно глубоко. И все же…
— Проклятье, Деви, давай!
Я перекидываю ноги через перила, делаю глубокий вдох и прыгаю.
Вода в Тихом океане никогда не бывает теплой, даже летом, и холод жалит меня множеством ледяных стрел. Я с головой ухожу вниз, джинсы и туфли тянут меня на дно. Светит солнце, но у меня перед глазами лишь зеленоватый туман. Вода мутная и грязная, и я ничего не вижу.
Я пытаюсь сориентироваться, понимая, что должна забраться под пирс, если хочу выжить, но тут рядом раздается всплеск. Мне становится невыносимо страшно, когда кто-то хватает меня за запястье и куда-то тащит. Мы выныриваем на поверхность, и я собираюсь закричать, но рука закрывает мне рот.
Энди.
Он смотрит мне в глаза и вопросительно кивает. Я киваю в ответ, потому что у меня возник план.
Бросив взгляд наверх, я убеждаюсь, что люди смотрят на нас через перила, что-то кричат, делают фотографии.
Не вижу я только Януса. Благодарение Господу.
— Он сбежал? — рискую я спросить, как только мы оказываемся под пирсом, возле заросших ракушками опор.
— Наверное, — отвечает Энди. — Полицейская сирена приближается, и если он до сих пор здесь…
— Полицейские, — говорю я. — Энди, а как же правила? Что мы скажем полицейским?
— Мы ничего им не скажем. Ты сумеешь туда доплыть? — спрашивает он, показывая на противоположную сторону пирса.
— Конечно, — отвечаю я, поскольку это не так уж и далеко.
— Будь осторожна. Здесь довольно сильное течение. К тому же мы в одежде.
Он прав, и мне очень хочется раздеться до нижнего белья. Я не делаю этого, потому что стащить мокрые джинсы почти так же трудно, как плыть в них.
Не говоря уже о том, что стоит мне снять одежду, как обязательно появится репортер из «Инкуайрера» и сделает сногсшибательную фотографию.
Мне хочется спросить у Энди, что мы будем делать дальше, но я решаю не тратить силы. Очевидно, план у него есть, и, как только мы оказываемся у противоположной стороны пирса, я понимаю, что он задумал. Там, где мы спрыгнули в воду, несколько человек смотрят вниз, но здесь и в помине нет такой толпы, которая собралась на южной стороне. Я вижу, как одна из девушек машет рукой — очевидно, зовет полицейского, чья машина, судя по вою сирены, выехала на пирс.
— Энди, — говорю я, умудрившись проглотить пол-океана.
Пока я кашляю и отплевываюсь, он тащит меня в сторону берега.
Толпа на северной стороне пирса быстро увеличивается, и я слышу рев полицейского мегафона:
— Пожалуйста, остановитесь!
Вежливое требование, которому подчиняется большинство людей.
Однако я не принадлежу к этому большинству, и Энди тоже. Как только мы оказываемся на берегу, Энди хватает меня за руку.
— Бежим! — говорит он.
И мы бежим.
С того самого мгновения, как Блейк услышал пронзительный вопль Деви, сердце отчаянно колотилось у него в груди. Они с Энди крикнули, чтобы он поспешил к карусели, а сами бросились бежать по пирсу.
Он не хотел оставлять ее одну, но в ту долю секунды, когда требовалось принять решение, Блейк понял, что у него нет другого выхода. Он знал, что его время кончается и он ничем не сможет помочь Деви, если умрет.
Однако из этого не следовало, что он не должен помешать Янусу убить Деви.
Вот почему, как только она повернула на запад и помчалась по пирсу, он стал искать способ остановить Януса. Блейку повезло: он увидел Януса в десяти футах от себя, когда тот поднял пистолет, готовясь к следующему выстрелу.
Ну уж нет!
Блейк схватил маленький баллон с гелием у продавца воздушных шаров и швырнул его в Януса. Он не промахнулся, и пуля ушла далеко в сторону. Одновременно Блейк помчался к Янусу, стремительно сокращая расстояние между ними, и когда Янус повернулся, чтобы навести пистолет на него, Блейк был к этому уже готов.
Мастерский удар ногой в прыжке — и пистолет вылетел из руки убийцы, но в толпе Янус успел отскочить в сторону прежде, чем Блейк вошел с ним в контакт.
Блейк поднял пистолет, надеясь, что другого у Януса нет, хотя он не слишком в это верил. Засунув оружие за пояс джинсов, он побежал вдоль галереи с игровыми автоматами, чтобы попасть в здание с каруселью с противоположной стороны. Блейк сказал себе, что теперь Деви ничто не угрожает, и продолжал повторять это как мантру, переходя с бега на быстрый шаг, чтобы не привлекать к себе внимания в толпе.
Его удивило, что никто не попытался его остановить, когда он поднял пистолет. Может быть, его узнали и подумали, что все это имеет какое-то отношение к съемкам фильма. Или люди просто испугались. В конце концов, это Лос-Анджелес, здесь полно бандитов, и простые граждане предпочитают держаться от них подальше.
Вскоре он вновь оказался у начала пирса. До входа в здание с каруселью оставалось совсем немного, и Блейк двинулся к нему, внимательно поглядывая по сторонам, чтобы не пропустить Януса или Деви.
Однако он ничего не заметил. Толпа двигалась по своим делам, точно вода в реке. Блейку показалось, что на дальнем конце пирса что-то происходит, но отсюда он ничего не мог разглядеть. У него за спиной послышался рев полицейской сирены — патрульная машина направлялась к пирсу.
Отлично!
Появление полицейских, конечно же, отпугнет Януса и заставит его прекратить преследование Деви и Энди. Оставалось надеяться, что Энди и Деви успеют смешаться с толпой до того, как полиция до них доберется.
И еще Блейк с радостью отметил, что полицейская машина одна. Он нигде не заметил «скорой помощи». Никто больше не мчался к пирсу с включенными сиренами.
Блейк не видел своих спутников, так что полной уверенности у него не было. Однако он надеялся, что Деви и Энди в безопасности. Ему приходилось свято верить в это до тех пор, пока Деви снова не окажется в его объятиях.
Вход в здание находился всего в нескольких ярдах. Блейк сделал пару шагов и оказался в далеком прошлом, где яркий свет озарял разноцветную карусель с лошадьми, убранными в византийском стиле, чье великолепие и пышность превращало поездку на них в незабываемое приключение.
Однажды Блейк уже был здесь вместе с Деви, но, поскольку его детство прошло не в Лос-Анджелесе, на пирсе Блейк бывал всего несколько раз. Теперь он и сам не понимал почему — место показалось ему просто волшебным. А ночью здесь, наверное, еще лучше.
Однако до ночи он может не дожить, так что знакомство с каждым пони следует начинать немедленно.
К счастью, карусель стояла, и он смог подняться на платформу и осмотреть каждую лошадь, пытаясь отыскать противоядие, спрятанное во рту у одной из них.
