Он очень боялся, что она открыла ему свои объятия из страха или жалости. Страха перед игрой и жалости к нему, ведь следующей ночи у него может просто не быть. Возможно, она надеялась, что стоит им оказаться в одной постели, как все ужасы исчезнут.
Так и произошло. В течение двух часов они оставались вдвоем. Она была такой нежной в его руках и такой страстной. И он понял, что, по крайней мере, в эти часы Деви нуждается в нем не меньше, чем он в ней.
А сейчас он увидел, что дело не только в сексе, и к нему вернулись мужество и надежда.
— Так почему же я гениален? — спросил он, но Деви лишь улыбнулась и сняла телефонную трубку.
— Привет, это снова Деви Тейлор. Послушайте, у вас есть сообщения для Мелани Прескотт?
Деви прикрыла рукой трубку.
— Он проверяет. — Потом снова заговорила в трубку: — Да, да. Это для меня. Я играю роль Мелани Прескотт. Длинная история. Правильно. Нет, спасибо. Я сейчас забегу. Превосходно. Послушайте, вы можете оказать мне еще одну услугу? Мне нужно три сотовых телефона с доступом в Интернет и компьютер. Да, правильно. Как можно быстрее. И кое-какую одежду.
Она сообщила портье свои размеры, а также размеры Блейка, после чего описала Энди, предложив портье самому оценить его размер. Потом повесила трубку и улыбнулась Блейку.
— Все в порядке.
— Следящее устройство? — спросил он, бросив выразительный взгляд на ее компьютер.
— Нам нужно соблюдать максимальную осторожность. Я оставлю его здесь на хранение. А сейчас пора уходить. Послание дожидается нас у стойки портье.
— И ты полагаешь, что портье найдет для нас одежду и телефоны? И обойдется без объяснений?
Деви рассмеялась и взяла его за руку.
— Выполнять желания звездных клиентов — фирменный знак хорошего отеля. Здесь не задают лишних вопросов. — Она быстро обняла Блейка и поцеловала в нос. — Тебе придется еще многому научиться, чтобы стать знаменитым плохим мальчиком, Блейк Этвуд. Но не беспокойся. Я преподам тебе парочку уроков.
Деви потянула его к выходу, и Блейк вдруг осознал, что смеется, — ужас, в котором он жил все последние часы, отступил. Благоприятный перелом и, несомненно, прекрасный способ не потерять самообладание, несмотря на любые повороты игры. Ему не хотелось думать о том, что вскоре им снова придется бежать. Конечно, это палка о двух концах. Он не хотел играть в эту игру. Но должен был играть.
Он понял, что Деви всю свою жизнь играла в игру «Как должна думать и поступать звезда». Эпизод с портье стал лишь одним из примеров. Жизнь, которую вела Деви, не была реальной… и все же это ее жизнь. Как и проклятая игра, в которую их заставили играть. И если они проиграют, последствия будут очень даже реальными.
Она схватила его за руку, и они вышли из закрытого внутреннего дворика к бассейну.
— У тебя такой вид. Ты в порядке?
— Вид?
— Да. — Деви сжала его руку. — Мы решим эту задачу.
Она улыбнулась, и Блейк подумал, что ее улыбки и сияющих глаз достаточно, чтобы излечить его от любого яда.
Впрочем, без противоядия все же не обойтись.
— Я знаю, что мы победим, — сказала она. — Пошли.
В «Шато» Блейк побывал лишь однажды, когда встречался с восходящей телезвездой. Он работал с ней над приемами боевых единоборств, а она работала над ним, пока они не оказались в одной постели. Вскоре после этого она потеряла к нему интерес. К счастью, это оказалось обоюдным. Однако она знала толк в вечеринках и прежде, чем они расстались, успела показать Блейку самые лучшие места Лос-Анджелеса.
Большинство из них пришлись Блейку не по вкусу, но «Шато Мармон» произвел на него впечатление. Уж очень он походил на настоящий замок, расположенный над бульваром Сансет. Конечно, это еще и очень знаменитое место, которое служило вторым домом многим звездам, и здесь произошло немало трагедий.
В тот единственный раз Блейк видел только вестибюль главного входа и бар, и сегодня утром великолепный бассейн произвел на него такое сильное впечатление, что он едва не забыл об игре. Сам по себе бассейн был не слишком большим — овальный оазис, окруженный бунгало, скрытыми за листвой и заборами, — но казался сказочным, волшебным местом.
Они прошли вдоль бассейна, мимо людей, расположившихся на удобных шезлонгах, потом свернули на тропинку и вскоре оказались в вестибюле, отделанном белым кирпичом и обставленном марокканской мебелью.
Блейк с удивлением обнаружил, что у стойки портье их уже ждет девушка.
— Сейчас вам принесут письмо, — сказала она.
Пока они ждали, Деви оперлась на стойку и оценивающе посмотрела на Блейка.
— Что такое?
— На самом деле… я не знаю… меня бесит, что я не понимаю, кто за всем этим стоит.
— Малышка, ситуация и без того неприятная. Давай не будем гадать о том, кто дергает нас за ниточки.
— Даже если это поможет нам быстрее покончить с кошмаром?
— Что я слышу? Ты думаешь о том, чтобы положить конец игре? Выяснить личность плохого парня и полностью прикрыть игру?
Деви слегка вздернула голову.
— Ну да. Именно об этом я и думаю.
Она выглядела такой уверенной в себе и упрямой, что Блейк не сумел сдержать улыбки. Как это похоже на Деви! Зачем идти кружным путем, если можно двигаться напролом, по прямой? К сожалению, в ее плане имелись серьезные недостатки. Например, тот факт, что было уже почти девять часов утра.
Если в их расчетах нет ошибки, у него осталось всего одиннадцать часов, после чего противоядие станет бесполезным. В теории он бы очень хотел найти ублюдка, который все это придумал.
В реальности необходимо было отыскать очередную подсказку. И желательно побыстрее.
Терпение.
Он всегда отличался терпением. И знал, что обязательно будет вознагражден.
Да, в предгорьях они сумели от него оторваться, но теперь он знает, куда они направились.
В «Шато Мармон».
Он припарковался неподалеку, и ему был хорошо виден въезд в знаменитый отель. Он обдумывал, не войти ли внутрь, чтобы отыскать их. Однако следящее устройство, которым его снабдила игра, не могло определить их местонахождение точнее.
Лучше ждать. И наблюдать.
Рано или поздно им придется выйти.
И он будет их ждать.
На сей раз подсказка напечатана на листе бумаги. Я считаю это хорошей кармой. Я всегда предпочитала бумагу и карандаш, и лишь необходимость заставила меня перейти в чудесный мир «Макинтоша». Загадку на бумаге разгадать легче. У бумаги есть жизнь. У нее есть флюиды.
Она может поделиться с вами своими секретами.
К несчастью, этот лист бумаги твердо решил помалкивать.
Не слишком большой сюрприз, если учитывать ту чушь, которая напечатана на страничке. На обратном пути к бунгало я крепко сжимаю листок в руке, то и дело пробегая глазами новую загадку:
Ты можешь до-си-до,
А потом еще кое-что.
Ты можешь поднять с пола конский хвост
У океана, у моря,
Из давно прошедших столетий, но его все еще можно увидеть.
Не говори, не болтай, тебе нельзя,
ты полна,
И нужно лишь потянуть.
О господи! Кто придумал это дерьмо?
— Что скажешь? — спрашиваю я у Блейка.
— Фигня какая-то.
Он мрачно смотрит на часы. Я закрываю ладонью циферблат.
— Мы успеем вовремя разгадать загадку. Нам удалось начать все сначала, и будь я проклята, если позволю какому-то дурацкому яду нам помешать.
— Начать все сначала? — спрашивает он, глядя на меня своими внимательными темными глазами.
Я чувствую, что краснею.
— А разве нет?
— О да.
Я хочу добавить еще кое-что, но мы уже в бунгало. Как только мы входим, к нам бросается разъяренный Энди.
— Проклятье, где вы были? Я тут с ума схожу!
Я отступаю на шаг, удивленная его ядовитым тоном.
— Мы ходили к стойке портье. Хотели получить послание, как и ты.
— Черт возьми, Деви, я твой Защитник. Ты не можешь просто взять и уйти.
Я расправляю плечи и открываю рот, чтобы поставить его на место, но решаю промолчать, потому что он прав.
Я должна чувствовать себя в «Шато» в безопасности, но это не так. До тех пор, пока игра не закончится, моей жизни будет постоянно угрожать опасность. Да, я с Блейком. И мне становится очень стыдно, потому что рядом с ним мне не так страшно. Впрочем, в этом нет ничего удивительного, ведь Блейк прошел специальную подготовку. Но моим Защитником является Энди. Однако сердце твердит, что эта роль отведена Блейку.
— Ну? — нетерпеливо спрашивает Энди, который явно чего-то от меня ждет.
Я говорю единственное, что могу сказать:
— Извини. Я поступила глупо. Это не повторится.
Похоже, мое раскаяние удивляет Энди, потому что он молча смотрит на меня, а потом кивает.
