— А последние статьи в «Активе»?
— Это писал не Фокин. Это сыщик Савенков из агентства «Сова». Он, возможно, и знает что-нибудь о ценностях.
— Хорошо, Нина. Вы подумайте до завтра. И Фокину передайте, что я готов заплатить за бабушкины игрушки сто тысяч баксов. А за информацию о них чуть меньше. Договорились? Завтра днем я позвоню.
Незнакомец говорил, как хозяин. Нина все больше и больше стала злиться на этого нахала.
— Послушайте, дорогой, а вы не боитесь, что я скажу о вас не только Фокину, но и следователю, который ведет дело? А что, если я просто позвоню в полицию.
— Нет, вы этого не сделаете! И Фокин не сделает. Вы оба боитесь…
— Почему это?
— Вы устойчивая пара любовников! И вдруг вы узнаете о бабкиных ценностях. Фокин пытается их достать, но убивает старушку и вешает все на вашего мужа, которого он сам к бабуле и послал. А вы, Нина — сообщница…
— Но это ваша версия.
— Да! Очень хорошая версия для следствия! Улики по ней я обеспечу. Ну, до завтра, Ниночка.
Незнакомец сам открыл защелку, выскользнул на площадку и аккуратно прикрыл дверь.
Распахнув дверь в комнату, Нина увидела, что Фокин стоит неподвижно, прижимая к груди брюки. По его лицу было видно, что он все слышал, но ничего не понял.
— Кто это был, Нина?
— Откуда я знаю! Коллекционер какой-нибудь. Там же музейные вещи.
— Музейные? Да он сто тысяч за них предлагал. А значит, что там наверняка на миллион. Или больше! Я не успел тебе сказать, Савенков мне адрес своей дачи дал.
— Ну и что?
— А то, Нина, что убитая старуха была его соседкой. Там же и ее бункер с чемоданом. Послезавтра он приведет полицию. Они вскрывать будут.
— Точно?
— Савенков просил к этому времени нашего фотографа прислать. Снимки для статьи.
— Значит, все это будет послезавтра? Что, Фокин, думаешь, можем успеть?
* * *
До последнего времени она считала себя очень удачливой. То, что она, Галина Семеновна, к своим пятидесяти годам всего лишь продавец в хозяйственном магазине не так уж и плохо.
Потом, не просто продавец, а старший. Зато, когда год назад налоговая инспекция закрыла магазин, директор схватил инфаркт, а у нее лишь получился лишний месяц отпуска.
Мужа у нее нет! Но когда-то были. Если считать вместе с неофициальными, то больше десятка наберется…
А посмотреть на тех, у кого муж есть. У большинства он либо пьет, либо баклуши бьет. А если кому и попадется нормальный, так ты к нему теперь привязана на всю жизнь.
И позади был он, и впереди будет он. Скукотища!
* * *
А дети! Нет ни одной знакомой бабы, чтоб довольна была. С ними же одни заботы! Жди их по ночам, стирай за ними, корми, ругайся.
И никакой от них благодарности! И бросить их нельзя. А значит, что свободы у тебя нет.
А Галина Семеновна свободна! И впереди может случиться самое важное, самое хорошее.
И это почти уже случилось.
* * *
Галина разбиралась в мужиках!
Она сразу поняла, что Вавилов ее не обманывает. Есть старушка с нижнего этажа, которая всю жизнь любит непутевого мужика и готова многое для него сделать.
И есть у старушки на антресолях чемодан с чем-то ценным. Продав это, можно всю оставшуюся жизнь как сыр в масле кататься.
В мечтах всю свою будущую богатую жизнь Галя планировала только для себя. С Вавиловым придется активно повозиться, но больше полугода он не выдержит.
Продавщица точно знала, что есть у мужчин какая-то тупая гордость! Они могут женщинам отказать в любой просьбе, кроме этой. Тут, они рвутся из сил и из всех сухожилий! И быстро сгорают…
А много ли старичку надо. Он и так над Галиной изо всех сил пыжится, пытаясь доказать, что есть еще порох в пороховницах.
Вот, когда достанет Вавилов чемодан, он по пять раз в день будет это доказывать.
А Галине уменья не занимать! Она такие ласки знает, что никто не устоит. Она так его заставит себя любить, что в какой-то момент он вместе с последним порохом в своих пороховницах и дух свой испустит…
И это никак не будет убийством! Любовью не убивают! Во всяком случае, когда Галина в подробностях планировала это мероприятие, совесть у нее даже и не пикнула…
* * *
Но все это было еще до убийства богатенькой старушки Нины Горюновой.
В тот день Галине показалось, что удача утекает, как сухой песок сквозь пальцы…
Мог ли старушку убить Вавилов?
Конечно, мог! В том смысле, что в ту ночь Галина не была с ним вместе. Но она его об этом не спрашивала и даже думать об этом не хотела.
В одном она была точно уверена, что пока чемодан Вавилову не достался.
Но не достался он и тому бедолаге журналисту, которого замели за убийство.
И полицейским, которые наспех осматривали квартиру, он тоже не достался.
А значит, что лежит чемодан в дальнем углу антресолей за старыми одеялами, за коробками, за банками и склянками.
* * *
Галя несколько дней и, особенно, ночей уговаривала Вавилова пойти и взять то, что не может и не должно принадлежать никому, кроме как ему.
Кто многолетнему и единственному любовнику убитой? Кто доставлял старушке несусветную радость? Он!
Если честно, то Вавилов, это почти муж убитой! И квартира старушки, она почти его! Он же спал с ней в этой хате несколько лет. Хотя и с перерывами.
И что удобно, ключ от той квартиры у него остался…
* * *
Она уговорила его при условии, что пойдут они вместе.
Галина осталась у подъезда и, спрятавшись за кустами, страховала его. Продавщица стояла «на стреме».
Подъехавшая вскоре светлая «восьмерка» не очень испугала Галю. Мало ли какой загулявший жилец вернулся домой посреди ночи. Но машину она осмотрела и номер запомнила.
Его и запоминать-то нечего было: буквы МЖМ. Два мужика, а между ними баба. И цифры такие же: 616. Женщина главная между них. Она всегда первый номер. А мужики, как «шестерки» прицепились к ней справа и слева…
* * *
Правда, когда хозяин этого любовного треугольника выскочил из подъезда, и «восьмерка», завизжав тормозами, сорвалась с места, Галина поняла, что ей лучше отбыть домой.
Ей надежней дома дожидаться утра, которое должно быть мудренее и вечера, и ночи.
* * *
Утром все прояснилось!
Галина четко поняла, что Вавилов умер, но не от ее любви.
Она догадалась, что чемодан все еще на антресолях.
И, самое важное то, что есть еще кто-то, кто охотится за чемоданом. Этот кто-то ездит по ночам на «восьмерке» с запоминающимся номером.
* * *
Найти хозяина «Жигулей» с номером «МЖМ» было для Галины плевым делом. Долгое стояние за прилавком имело и свои преимущества.
В кругу ее широких связей был и сотрудник ГАИ. И не рядовой, а, как и она, старший инспектор. Он быстро «пробил» по учетам номер машины и уже к вечеру принес ей полные данные.
И денег за свою услугу он не взял. Только погостил у Галины часа полтора.
* * *
Хозяином ночной машины оказался юрист Никита Сергеевич Рубин. И контора его была совсем рядом…
У Галины хватило сообразительности решить, что юрист, это и завещание и другие бумаги, где старушка могла упомянуть про чемодан и его содержимое.
Юрист мог знать все! А значит, что он хотел все это получить себе…
А теперь, после убийства Вавилова, она знает о юристе Рубине такое, что он и чемодан добудет, и часть добра ей отдаст.
Половину чемодана! Причем, большую половину! Еще бы! Он ей всю жизнь поломал, когда жениха зарезал.
В приемной Рубина сидело несколько человек, но Галина, бросив на ходу «Я из налоговой полиции», решительно прошла в кабинет…
Юрист оказался достаточно понятливым. Она почти не давила на него, не кричала. Так, пошумела три минуты, и он сник.
А потом он сам предложил план, который вполне ее устраивал…
* * *
Выходя из кабинета в бодром расположении духа, Галина чуть не сшибла плотного лысоватого мужчину, который суетливо топтался у двери, ожидая своей очереди.
Последнее, что она услышала, покидая приемную покладистого юриста, был возглас секретарши: «Теперь вы проходите, господин Савенков».
* * *
Ефим Уколов очень пожалел, что не отодвинул того лежащего парня от двери и не спустился вниз как все нормальные люди, на лифте.
Это он понял где-то в районе четвертого этажа, сползая вниз вдоль балконных стоек и сшибая цветочные горшки.
Ему надо было спешить, но и суетиться нельзя. Руки дрожали, и он вполне мог загреметь вниз…
Почувствовав под ногами опору очередного балкона, он схватился за перила и, закрыв глаза, решил передохнуть. Всего-то десять секунд.
Но когда он открыл глаза, то прямо перед ним, попыхивая сигаретой, стоял коротко стриженый мордоворот в майке. У этого бугая был довольно «приятный» голос.
