Мое плохое настроение объяснялось просто: сердце чуяло, что придется искать ту дыру, в которую я провалилась, когда выскочила из машины Виктории. При этом воспоминании меня передернуло. Было это прошлой ночью, вернее, рано утром, а кажется, что уже очень давно. Я вновь ощутила на своем лице дыхание душного бензинового огня и воочию услышала тяжелые шаги Лимона, искавшего меня среди кустов.
Кирилл выругался и отошел в сторону. Я молчала под впечатлением своих воспоминаний. Неужели у меня хватит сил пережить все это снова? Но, с другой стороны, я же и подбила ребят на экспедицию в пещеры – надо ведь спасти Леонида Борисовича от мучительной смерти!
Ужасно вдруг захотелось, чтобы кто-нибудь другой взвалил на себя ответственность за происходящее. Если бы Родион взял меня за руку и твердо заявил, что мы возвращаемся домой, я бы не сопротивлялась. Но вместо этого отвратительный толстокожий тип взял меня за плечи и заглянул в мои глаза со словами:
– Придется тебе вспомнить, где находится та дыра, в которую ты провалилась, иначе как мы попадем в пещеру?
– Это невозможно, – глухо сказала я, отвернувшись, чтобы он не видел, как я разозлилась.
В самом деле, то устроил скандал на пустом месте из-за того, видите ли, что я задержалась, а то собирается тащить меня в темную опасную пещеру! Там он меня потерять не боится! Впрочем, я тут же поняла: этот самодовольный тип уверен, что, пока я возле него, со мной ничего не может случиться плохого, он сумеет защитить меня от любой опасности. Мои же нервные клетки вообще никого не волнуют.
– Это невозможно, – повторила я, – меня везли не отсюда, я дороги не найду, у меня вообще топографический кретинизм.
– Напряги извилины! – посоветовал Слон. – Да побыстрее, скоро стемнеет. Зря мы, что ли, сюда тащились?
От злости в моей голове что-то прояснилось, и я вспомнила, как в телевизионных новостях говорили, что авария произошла в районе тридцать седьмого километра Московского шоссе. На цифры-то у меня память хорошая…
Стало быть, шоссе проходит почти рядом с тем оврагом. И это вполне логично, потому что не стала бы Виктория устраивать собственную смерть где-нибудь в глуши. Ей-то нужно было, чтобы сгоревшую машину нашли поскорее, а в ней – труп. Так что движение-то должно быть на дороге. А так никто и не хватился бы. Или приехали бы через месяц.
– Едем на тридцать седьмой километр, – скомандовала я, – оттуда будем танцевать.
– Ну что, эта, что ли, дорога? – спросил Слон с безнадежностью в голосе.
– Вроде эта… – с сомнением сказала я, – только елок мало…
– Дорога какая была – асфальтированная? – деловито осведомился Кирилл.
– Да нет, гравий, кажется, там был, – протянула я, вспомнив, как что-то било в днище кузова, – а может, это был проселок. Слушай, меня на смерть везли, только мне и дела было – дорогу запоминать!
– Ну хоть машина какая была, ты помнишь? – Кажется, Слон потерял терпение.
– Помню, – спокойно ответила я. – «Ауди».
– По этой дороге «ауди» не пройдет, – встрял Кирилл.
– Сам знаю! – Слон круто затормозил и стал разворачивать машину, чтобы выехать на шоссе и снова свернуть.
По обеим сторонам этой дороги тянулся бесконечный мрачный ельник.
– Ну, и где это твое место? – спросил Слон, скосив на меня глаза.
– Где-то здесь… – проговорила я неуверенно.
Он хмыкнул, и я неожиданно разозлилась:
– А ты что думаешь, я спокойно глядела по сторонам и запоминала дорогу? Я, между прочим, ждала смерти и думала, как ее избежать!.. Вот, вот оно!
– Что?! – подскочил Кирилл на заднем сиденье.
– Вот оно, то место!
Дорога сделала поворот, ельник с правой стороны расступился, уступив место оврагу с крутым, заросшим колючим кустарником склоном.
– Точно? – переспросил Слон, притормаживая. – Мы уже столько дорог обследовали…
– На этот раз точно! – отозвалась я, вглядываясь в обочину. – Ну или почти точно… кажется, это здесь…
Я уже ни в чем не была уверена: все ельники и все овраги вдоль этого шоссе были похожи один на другой, как дети в большой дружной семье.
– Ну, смотри! – Слон выключил зажигание и поставил машину на ручник. Я распахнула дверцу, вышла на обочину. И тут меня охватило такое неприятное чувство, что захотелось немедленно вернуться в машину и уехать отсюда как можно дальше. Ну да, наверняка это то самое место, где меня хотели убить, поэтому мне и стало так худо…
Я прошла немного вдоль склона, вглядываясь в густой кустарник.
В одном месте этот кустарник был изломан, склон пересекала глубокая колея, уходившая в глубину оврага. И там, на самом дне, возле огромного замшелого валуна, чернела большая круглая проплешина. Место недавнего пожара. Сгоревшей машины на этом месте не было, наверное, ее увезли для каких-то следственных действий.
Меня невольно передернуло: ведь это место чуть не стало моей могилой…
– Ну что? – спросил Слон. Оказывается, он стоял прямо у меня за спиной.
– Точно, вон оно, то место! – проговорила я неожиданно охрипшим голосом.
Кажется, он понял, что я чувствую. Во всяком случае, Слон придвинулся ближе и заботливо обнял меня за плечи. Я благодарно улыбнулась ему. На душе сразу стало легче. Самую малость. Затем я осторожно высвободилась и медленно двинулась вниз по склону, разглядывая землю слева от оставленной машиной колеи. Где-то здесь я выскочила из нее и спряталась в кустах…
Слон и Кирилл шли за мной, вполголоса переговариваясь.
Я спустилась уже почти на самое дно оврага, почти дошла до валуна, о который разбилась машина Виктории, но все никак не могла найти вход в пещеру.
– Наверное, этот вход завалило землей! – проговорил Слон, догоняя меня. – Иначе его нашли бы или бандиты, или милиция…
– Может быть, – проговорила я, вертя головой. – Слушай, а куда делся Кирилл?
Действительно, Кирилл, который только что плелся по склону рядом со Слоном, как сквозь землю провалился.
Сквозь землю?
Я бросилась к тому месту, где только что видела массивную фигуру неудачливого моряка.
Обежав колючий куст можжевельника, который попытался остановить меня для задушевного разговора, я споткнулась о торчавший из земли корень, потеряла равновесие, попыталась ухватиться за корявый ствол маленького кривого деревца…
И земля ушла у меня из-под ног.
На этот раз я не потеряла сознание.
Пролетев несколько метров по крутой норе, задевая спиной и плечами за корни и выступы стен, я наконец упала на плотный земляной пол и торопливо отползла в сторону.
Сделала я это очень своевременно, потому что буквально через секунду сверху посыпались комья земли, и в темноте рядом со мной, на то самое место, где я только что находилась, плюхнулось что-то тяжелое.
– Ты тут? – послышался в темноте до боли знакомый голос Слона.
– Нет, я провалилась сквозь землю и выскочила на поверхность в Австралии! – отозвалась я.
– Ну, раз шутишь – значит, ты в порядке! – удовлетворенно проговорил Слон. – А где Кирюха?
Из темноты в стороне от нас донеслось негромкое восклицание. Достаточно грубое, чтобы мы могли не сомневаться – это он, Кирилл.
– Зараза чертова! – процедил он сквозь зубы и добавил несколько непечатных выражений.
– О ком это ты так ласково? – поинтересовался Слон.
– Да о зажигалке, мать ее! – прошипел Кирилл. – Не зажигается сволочь…
В ту же секунду в темноте вспыхнул маленький оранжевый огонек, осветивший довольную физиономию Кирилла:
– Фу, зажглась наконец! – проговорил он удовлетворенно и зажег припасенную заранее свечу.
В ее неровном колеблющемся свете мы встали, отряхнулись и огляделись.
Мы стояли в длинном подземном коридоре с низким сводчатым потолком, так что даже мне, не говоря уже про Слона с Кириллом, приходилось нагибаться. Несомненно, это было то самое подземелье.
Конечно, на этот раз я чувствовала себя гораздо увереннее: сейчас никто за мной не гнался, я находилась не в полной темноте, а самое главное – я была не одна, а в сопровождении двоих крепких и решительных мужчин.
– Ну, и в какую сторону нам нужно идти? – спросил Слон, нарушив гнетущую тишину подземелья.
– Н-не помню… – протянула я неуверенно. – Кажется, налево…
Слон искал что-то в своем рюкзаке. Наконец он достал фонарик, включил его и направил в избранном мною направлении сноп яркого голубоватого света.
Кирилл погасил свечу. Мы двинулись вперед – довольно бойко, несмотря на то, что все время приходилось нагибаться.
Однако с каждым шагом потолок нависал все ниже и ниже, так что скоро Кириллу, а потом и Слону пришлось опуститься на колени и двигаться вперед почти ползком.
– Нет, – решительно остановилась я. – Наверное, я ошиблась… в прошлый раз потолок повышался.
– Ладно, – Слон охотно развернулся и двинулся в обратную сторону. – Хорошо, что у нас всего два варианта.
