− Почему ты кричала? – и вновь на Лиама, который как ни в чем не бывало продолжал лежать на боку. – Что ты сделал?
− Ничего. Едва успел заметить, что она проснулась.
Лицо Рэна смягчилось, когда он приблизился, а я не могла контролировать собственное выражение. Против воли вспомнился диалог с Адамом. Он говорил странные и ужасные вещи. Не только о нем – о Рэне Экейне – но обо всем. Обо мне, о моем предназначении, о том, что я сделаю.
Краем глаза я заметила резкое движение и испуганно вздрогнула, но это лишь Лиам сел. Он недовольно нахмурился.
− Эй, тебе не кажется, что это уже слишком? Не кажется, что ты перегибаешь палку, шарахаясь от меня, как от прокаженного? – Серые глаза сверкнули сталью, но я сдержала себя и не поежилась от пронизывающего взгляда. Парень наставительно посоветовал: – Прекрати уже, я просто лежу на твоей кровати. Никто не должен чувствовать в моем обществе себя неуютно.
− А я вот чувствую, − отрезала я. Хотя, откровенно говоря, внутренне я немного расслабилась. Лиам не псих и не маньяк-убийца, как услужливо объяснил мне Рэн. Он просто парень, который пытался мне помочь. Он поднялся с кровати и, скрестив на мускулистой груди руки, затянутые в зеленую футболку с какой-то надписью, надменно спросил у брата:
− Ты ничего не объяснил? – Я не могла не отметить, что Лиам заметно окреп и немного похудел. Наверное, от тревоги. Рэн спокойным взглядом одарил младшего брата и посмотрел на меня, словно проверяя испытываю ли я нервозность. Я неуверенно кивнула, показывая, что чувствую себя нормально.
− Я сказал ей, что ты с нами.
− Знаю я, как ты все рассказал, − многозначительно пробормотал Лиам, и я представила, каким высокомерным взглядом он оценил Рэна. Когда я была готова вообразить закатывание глаз и гневное пофыркивание, Лиам внезапно плюхнулся на кровать, отчего мы едва не соприкоснулись носами, и с расстановкой, будто я глупая, произнес:
− Аура. – Его длинные руки оказались по обеим сторонам от меня. Рэн не шевелился. – На самом деле никто никогда не заботился о тебе больше меня. – Я скептически вскинула брови, и Лиам важно кивнул: − Ага. И те записочки мерзкие, которые ты нашла в моем учебнике, − это не я. Я спрятал их лишь потому, что обнаружил их в вашей с Кристиной комнате. Не хотел, чтобы ты испугалась.
− Не хотел, чтобы я испугалась, − мрачно повторила я. – Не знала, что преследование называется заботой.
Лиам легонько шлепнул себя по лбу, то ли от облегчения, то ли от раздражения, и упал на спину. По тону голоса я поняла, что от облегчения.
− Я не хотел тебя пугать. Ты меня стукнула! – он бросил в мою сторону взгляд, так что надеюсь в эту секунду мое лицо было таким же непроницаемым как у Рэна, замершего будто дворецкий у кровати, в ожидании приказа. – У меня не было выбора. Мне нужно было знать, что именно связывает тебя с Адамом. Ты убежала, не позволив ничего объяснить.
− Даже не думай обвинять меня! – возмутилась я, и Лиам вскинул брови, будто не ожидал такой реакции. Он сел, и я цепким взглядом проследила за каждым его движением. – Не нужно притворяться, будто бы вы хотели мне что-то объяснять!
− Ээ…нет?.. – парень бросил взгляд на Рэна и тот качнул головой. Я продолжала давить:
− Нужно думать, что ничего этого не было бы, если бы я знала все обо всем!
− Адам все равно нашел бы лазейку, − произнес Лиам, внезапно севшим голосом. Он был немало удивлен, чем вызывал у меня раздражение: сначала пытался обвинить меня, а теперь Адама. Я произнесла:
− Не смей о нем говорить. Адам не плохой.
− Опять двадцать пять. – Лиам поднялся на ноги. Похоже, он тоже начинал нервничать, хоть и держал себя в руках. – Снова ты очарована его дьявольской силой.
− Ничем я не очарована, – возразила я, и собралась подкинуть пару аргументов невиновности своего друга, как тут Экейн спокойным тоном попросил Лиама выйти, потому что мне и ему предстоит важный разговор. Лиам не стал спорить.
Когда он, с недовольным бурчанием выражая сомнения насчет важности нашего разговора, скрылся в коридоре, я почувствовала, как меня покидает вся уверенность. Более того, я не смела поднять глаза на Рэна, который все еще возвышался надо мной.
Вот уже три дня между нами в воздухе висела недосказанность. Она пропиталась в мой организм и скрутила желудок в тесный узел, который, возможно, Рэн собирался развязать. Вот только после подобной операции все равно останется боль и синяки.
Раньше я могла игнорировать Рэна и насмехаться над ним. Ненавидеть, презирать, испытывать негативные эмоции. А теперь, после того, что я узнала правду, появились стыд и вина. И другие чувства, которые я не хотела признавать, поэтому что это неправильно – не в теперешнем положении.
− Я не хочу говорить про Адама, – наконец произнесла я, вскидывая голову, и практически наблюдая за метаморфозами: Рэн Экейн ожил, его лицо разгладилось, на губах появилась призрачная улыбка. Он опустился на кровать с идеально ровной спиной, в то время как я ссутулилась и украдкой вытирала ладони о покрывало. Рэн продолжал со всей серьезностью ждать, что я скажу дальше, отчего я нервничала все сильнее. Не придумав ничего лучше, я спросила:
− Вы действительно братья?
− Да.
Я обдумала этот ответ, пристально глядя в лицо Рэна. Они совершенно разные. Кэмерон, Лиам и Рэн. Ни темпераментом, ни внешностью – ничем не похожи. У Рэна ресницы стали длиннее?
− Как это возможно? Кто вы такие?
− А ты как думаешь? – спокойно спросил он, от чего мне захотелось сказать «чокнутые». Он не оценил бы шутки. А я не уверена, что это шутка. Но, казалось, парень действительно полюбопытствовал, а не спросил это для того, чтобы поддержать разговор.
− Если Адам – падшая душа… то есть… − я боялась сделать неправильный вывод и ляпнуть какую-нибудь глупость, − он демон или что-то вроде этого, да? – Экейн согласно кивнул, и я приободрилась. – Если он демон, который пытался забрать у меня душу, а вы хотели, чтобы этого не произошло, значит ли это, что вы… ангелы? − полушепотом спросила я, склонившись к Рэну. Я почувствовала, что сердце сжалось от волнения, а секунда, которую парень потратил на размышление, растянулась в вечность. Наконец он кивнул:
− Почти правда.
Я резко выпрямилась, огорошив и его, и себя массой вопросов:
− И как вы здесь очутились – на земле? Разве вы не должны летать по небу, а не слоняться здесь и все портить? И вы подменили свидетельство о рождении Кэмерона?
Опять целая секунда на раздумья, когда я едва не сошла с ума. Наконец в глазах Рэна появился проблеск. Могу поспорить это была искра смеха. Искорка. Зарождение смеха. Ну, теперь он веселится надо мной, что не так уж и плохо – лучше, чем непроницаемая маска.
− Нет.
− Как это – нет? – не сдавалась я. Наши с Рэном голоса и тоны контрастировали: я говорила очень быстро, он – медленно, я с воодушевлением, а он как обычно бесстрастно. – Риды ангелы?
− Нет.
Я выпустила воздух сквозь стиснутые зубы и мрачно проскрипела:
− Почему бы тебе не сказать все как есть? Или это очередной секрет?
− Не секрет, просто нравится наблюдать как ты пытаешься угадать. Ладно, не сердись, Аура. – Рэн набрал полную грудь воздуха и выдохнул. Я отсчитала пять секунд, когда он наконец собрался с мыслями и произнес: − Риды просто люди. Когда мы с братьями узнали, что на земле родится ребенок, которому предоставят выбор на какой стороны оказаться, мы вынуждены были спуститься с небес, чтобы иметь возможность повлиять на твою судьбу.
− Что это значит?
− Мы с братьями… − Экейн поморщился, подбирая нужное слово. – В прошлый раз, когда я признался кто мы, ты окатила нас градом насмешек. В частности, меня.
− Я?! И что ты сказал в прошлый раз?
− Я сказал, что мы мойры.
− Что? Кто это? – сейчас я не знала, что это значит, поэтому мне не было смешно. Уголок губ Экейна дрогнул, скрывая усмешку.
− Скажем так, Кэмерон – ангел Жизни. – Моим глазам стало больно, и я поняла, что вытаращилась. Рэн не реагировал. – Он присутствовал при твоем рождении. Он сказал Ридам, что на земле есть ребенок, которому угрожает опасность и их миссия – спасти этого ребенка. Они поверили своему «сыну от Бога» и отправились в монастырь к Изабелле – сестре Марка. Они забрали тебя в семью, где Кэмерон заботился о тебе все последующие годы, оберегая от Теней и Падших.
− А ты тогда… − мое сердце затрепетало от волнения. Должно быть, он какой-нибудь ангел Любви. Есть такой, вообще?
«Что за бред – ангел Любви?» − осадила я сама себя. Рэн бесстрастно произнес:
− Я ангел Судьбы. – Его голос не выражал никаких эмоций, но взгляд – да. Он пытался понять, что я испытываю, услышав признание. Я была в смятении, но чувствовала, что Рэн говорит нечто очень-очень важное, как для меня, так и для себя самого. В доказательство моих соображений он подсел поближе, и приглушенным голосом, в котором появилась хрипотца, заговорил: − Я понимаю, что ты растеряна. Я вынужден был спуститься на землю вслед за братьями, потому что, как и они, я не могу контролировать твою жизнь. Мы не можем влиять на тебя, как на других людей. Ни я, ни Кэмерон, ни Лиам.
