Виктор Пронин - Ошибка в объекте

– Я не опоздала? – спросила Клара, отбросив назад сумку на длинном ремне. Девушка улыбалась радостно, почти счастливо.

– Нет, вы поспели в самый раз. Мы с гражданином собираемся немного прогуляться по свежему воздуху... Вы не хотите присоединиться?

– С удовольствием! – Клара прошла вперед, подставила стул к столу, вынула из сумки блокнот и вопросительно посмотрела на Демина. Но он отрицательно махнул рукой, мол, ни к чему, спрячьте.

– Этот человек, – Демин кивнул в сторону Сухова, – видел преступника, может его узнать. И сейчас всячески помогает нам. Его зовут Сухов Евгений Андреевич. А вас, если не ошибаюсь, Клара...

– Александровна...

– Очень приятно. Из молодежной газеты, – пояснил он Сухову. – Итак, Евгений Андреевич, вы несколько дней проводите с преступником, вы единственный человек, с кем он общается все эти дни... Неужели он ни разу не посоветовался, как, к примеру, попасть куда-то, найти кого-то, узнать что-то?

– Если он у меня что-то и спрашивал, то в основном, где находится тот или иной ресторан.

– Постарайтесь воспроизвести его слова... Как он к вам обратился?

– Значит, так, – Сухов оглянулся на Клару, распрямился, поднял голову, стараясь выглядеть достойнее. – Слушай, говорит, поехали в «Пламя»... Это ресторан такой... Я отвечаю, что, дескать, поехали. И тогда он спрашивает, где этот ресторан.

– Ну вот, Сухов! – Демин удовлетворенно откинулся на спинку стула. – А вы говорите, что сказали все.

– Разве я что утаил?! Я ведь говорил, что мы ходили в рестораны...

– Я не об этом. Если он вам предлагал пойти в ресторан «Пламя», значит, он знал, что есть такой ресторан. Значит, он бывал в Москве, но недолго; возможно, бывал в этом ресторане, но не один, его туда водили, дороги в таких случаях не запоминаешь.

– Да, мне тоже показалось, что город он приблизительно знает... Как-то предложил мне поехать на Цветной бульвар: там, дескать, цирк, рынок... И еще он говорит: поехали к Галке...

– А кто эта Галка? – спросила Клара.

– О, Галка! – Сухов живо обернулся к девушке. – Галка – это пивнушка такая, очень хорошая пивнушка! Недалеко от нашего поселка. Понимаете, Галка не разбавляет, это все знают, она не доливает, да, но чтобы разбавить – ни-ни! У каждого свои правила, так вот у Галки – не разбавлять. Чтобы хоть кто-нибудь хоть один раз уличил ее...

Клара, ничего не понимая, обернулась к улыбающемуся Демину.

– Ну что, Клара, я вижу, он вас уговорил? Поехали.

– К Галке или в Галку?

– Ну что же тут непонятного, – опять вмешался Сухов. – Галка – это продавец. И чтобы каждому сразу было ясно, куда направляемся пивка выпить, где кого искать, для краткости говорим – у Галки.

– Все ясно, – Демин сложил бумаги и запер их в сейф. – Едем к Галке. Мы сегодня, Сухов, проедем с вами по тем местам, где вы были с Николаем. А вы старайтесь вспоминать – о чем шел разговор в том или ином месте, с кем встречались, может, где знакомого встретим, который видел вас с Николаем... Понимаете?

– Понимать-то понимаю, – упавшим голосом ответил Сухов.

@INT-20MIN = Клару Демин усадил возле водителя, а сам с Суховым сел на заднее сиденье. Девушка была оживлена необычностью предстоящего, с любопытством рассматривала водителя и даже саму машину, хотя в ней наверняка не было ничего необычного.

– Вы не торопитесь? – спросил у нее Демин.

– Нет, что вы! Я полностью в вашем распоряжении.

– Приятно слышать. Ну что, Сухов, с чего начнем?

– Вам виднее...

– Поехали в ресторан «Пламя». Знаешь, Володя? – спросил Демин у водителя. Тот, не оборачиваясь, кивнул. – Ну, Сухов, начинайте... Говорите, все время говорите! Вот мы едем сейчас по улице... Вы были здесь с Николаем?

– Проходили как-то...

– Куда шли, откуда, зачем, что он вам говорил, что вы ему отвечали и почему отвечали то, а не другое, кто вам встретился... Вопрос ясен?

– Вы ждете, чтобы я проговорился и выдал вам то, что вроде бы скрываю? – грустно спросил Сухов. – Вы напрасно мне не верите.

– Я вам верю, – Демин положил руку на его тощую коленку. – Насколько позволяют наши отношения. Не больше и не меньше. Да, я хочу устроить ловушку, но не в том смысле, который вы вкладываете в это слово... О Николае вы знаете гораздо больше, чем написали в своих показаниях. Но не догадываетесь об этом. Вы не слышали историю, как женщина во время родов вдруг заговорила на чистейшем китайском языке?

– Не может быть! – воскликнула Клара.

– Как потом выяснилось, будучи еще ребенком, она вместе с родителями жила на Дальнем Востоке и у них за стеной жили китайцы, целая семья. Из-за перегородки постоянно слышались их разговоры... Вот эти разговоры женщина и воспроизвела во время родов.

– Ну ты даешь, Валя! – покрутил головой водитель.

– Медицинский факт, Володя. Можешь у Кучина спросить. Это он меня иногда потешает такими историями.

Сухов опустил руки между колен, ссутулился, почти касаясь головой спинки переднего сиденья, и некоторое время молчал. Потом как-то искоса быстро взглянул в окно, снова уперся взглядом вниз...

– Мы шли по этой улице на следующий день после... после... Николай был возбужден, у него вообще во время волнения появляется такая привычка... Он поддергивает вверх плечами, а локти прижимает к бокам и тоже поддергивает вверх... Ну вот, как если бы он поправлял на себе пиджак. Мне кажется, это привычка человека, который постоянно чувствует на себе взгляды... И эти ужимки идут от актерства... Он... Он позер... Без надобности улыбался, все время старался понравиться, причем людям, которые ему были совершенно безразличны... При мне он остановил какого-то парня и начал спрашивать, как проехать к ресторану «Пламя», причем таким тоном, будто знакомился с этим парнем надолго или же давно знал его... Слушай, говорит, друг, выручай, мы здесь с корешем, это со мной значит, маленько заблудились... Ну и так далее. Парень не знал. Тогда все повторилось в такси...

Ресторан «Пламя», построенный в нижнем этаже жилого дома, напоминал не то комбинат бытового обслуживания, не то благоустроенный гараж. Единственно, что его отличало, это аляповато раскрашенные стены.

– За каким вы столиком сидели? – спросил Демин.

– Вон за тем, у окна... – Сухов показал стол у бетонной колонны, выкрашенный ярко-желтой краской.

– Отлично. Вы, Сухов, садитесь на свое место, я сяду на место Николая, а вы, Клара, выбирайте, где вам удобно. Понравился Николаю ресторан?

– Что вы! У нас, говорит, таких и нет вовсе.

– У кого это у них?

– В их городе... Он не назвал города, не сказал, откуда он... У нас, говорит, рестораны маленькие, в подвальчиках, а этот как ограбленный склад. А когда попробовал кофе, то выматерился. У нас, говорит, такой кофе официанткам в лицо выплескивают.

– А я могу задать вопрос? – спросила Клара у Демина. И когда тот кивнул, повернулась к Сухову: – Скажите, а вам не показалась его речь странной, нездешней?

– Нет, ничего такого я не заметил, – передернул плечами Сухов. – Вот, правда, словечки у него всякие... проскакивали... Но это так, блатные...

– А мой разговор вам не кажется странным? – опять спросила Клара.

– Ну, вы, конечно, не здешняя. С Украины, наверно?

– Точно! – обрадовалась Клара и победно оглянулась на Демина.

– Оглянитесь, Сухов, среди официанток нет той, с которой вы общались здесь?

– Вон та молоденькая... Рыжая... Николай и сел сюда, когда увидел, что она эти столики обслуживает.

– Скажите, – обратился Демин к официантке, когда она наконец подошла, – вы не помните этого товарища? – он показал на Сухова. – Со своим другом он был у вас недели две назад... Они сидели за этим столиком... Заказывали... Что вы заказывали, Сухов?

– Коньяк, – быстро сказал тот. – Две бутылки. Вы еще не хотели нам давать сразу две и приносили по одной... А Николай просил вас подсадить за наш столик каких-нибудь девушек... Но только чтобы они на вас были похожи...

– А! Вспомнила! – Девушка улыбнулась. – Да, они были у нас... Сидели до самого закрытия... А ваш друг называл меня почему-то Любашей... Можно, говорит, я буду называть тебя Любашей... Он сказал, что я похожа на его жену...

– До того вечера вы его никогда не видели?

– Нет, но я и работаю здесь недавно.

– Что он вам еще говорил?

– Предлагал выпить... но я отказалась. Я путаюсь в счете, когда выпью... А они тогда много выпили, опьянели...

– Ну, ладно, – Демин поднялся. – Если еще вспомните что-нибудь или он сам появится, позвоните вот по этому телефону... Ему, разумеется, ни слова. Понятно?

– А он что...

– Он совершил преступление.

– Скажите, а у нас был... Уже... после?

– Да, у вас был как раз после. В себя приходил. И очень, видно, ему хотелось, чтобы кто-то утешил его, успокоил. Значит, вы все поняли? До свидания.

Потом они потолкались в пивнушке, где две недели назад Сухов с Николаем баловались крепленым вином в розлив. Потом заезжали еще в несколько забегаловок, и Демину казалось, будто вместе с ними переезжают и все их посетители. На удивление одинаковые, с помятыми физиономиями, жалко улыбаясь, они уступали место у прилавка, некоторые, осмелев, предлагали выпить, а те, которые уже опьянели, вдруг становились обидчивыми, тут же стремились выяснить отношения, доказывали свою значительность если не в настоящем, то в прошлом. Бывший боксер, которому кто-то съездил по физиономии, плача, рассказывал, что когда-то он уложил нокаутом олимпийского чемпиона. А в следующей забегаловке вместо боксера в углу стоял фотограф и взахлеб хвастал, как редакторы газет звонили ему по ночам и просили снимки...