Она совсем отчаялась и решила вместе с братом покинуть Вильер, но ее неожиданно посетила подруга по заключению Марта. Та буквально купалась в роскоши, имела даже собственный автомобиль. И одета Марта была с иголочки.
Грета наивно поинтересовалась, неужели уборщицам так много платят – Марта, отсидевшая несколько лет за участие в ограблении, устроилась уборщицей в супермаркет.
– Конечно же, нет! – рассмеялась та. – Пришлось поломать голову над тем, как себе помочь. Ты ведь знаешь, что у многих на этом свете имеется большое количество денег. Если забрать часть себе, то сможешь жить припеваючи!
– Я с прежней жизнью завязала, – твердо заявила Грета, помня, что преступления до добра не доводят.
– Ну, как знаешь, – ответила разочарованно Марта. – А то мне требуется помощница для одного дела, вот я и подумала о тебе. Получила бы тридцать процентов от того, что взяли бы. А, поверь, там поживиться можно многим! Подумай о себе и о своем дурачке Модике! Кому вы нужны? Что тебя ожидает? Ну переедешь в столицу, наймешься опять в служанки… Так ведь и другой хозяин будет к тебе приставать!
Грета наотрез отказалась, но всю ночь не могла заснуть, ворочаясь с бока на бок. Рано утром она позвонила Марте и, разбудив подругу (та не подымалась раньше полудня), сообщила, что готова пойти с ней на дело.
– Но только один раз! – заявила она. – Всего один раз! Модику требуются дорогостоящие лекарства.
Все прошло на удивление гладко. Они с Мартой обчистили виллу владельца нескольких автозаправок, пока тот с женой находился за границей. На сей раз Грета поступила со своей долей с умом – она съездила в Экарест, где, изменив внешность, продала драгоценности, а деньги спрятала в банковском сейфе, который абонировала по подложному паспорту.
Как она и ожидала, к ней заявилась полиция. Девушку пригласили в управление, где с ней разговаривал заместитель начальника – неприятный лысый субъект с водянистыми глазами. Грета клялась и божилась, что к ограблению непричастна, показала билет из кинотеатра, заявив, что в то время, о котором ее спрашивали, вместе с братом была на премьере нового фильма. Она с Модиком в самом деле была в кинотеатре, и контролерша ее опознала. На самом-то деле девушка вошла в зал, дождалась, пока не погаснет свет, выскользнула из кинотеатра, присоединилась к ожидавшей ее Марте. И полиция отпустила Грету.
А затем вместе с подругой они совершили еще несколько ограблений. В том числе побывали и на вилле бывших хозяев Греты, где повеселились вволю – изрезали все платья мадам, перебили ее любимый фарфоровый сервиз на пятьдесят персон и положили бумаги из стола хозяина в джакузи. Полиция снова побывала у Греты, но ушла ни с чем – доказать ее причастность к ограблению оказалось невозможно.
В конце концов Марта заявила, что в Вильере ей становится тесно, и вместе со своим дружком-наркодилером укатила в столицу «заниматься серьезным бизнесом». Грета осталась в Вильере одна, но не печалилась по этому поводу. Время от времени, примерно раз в полгода, она пополняла запасы денег, совершая новое ограбление. Она знала, что находится у полиции на заметке и ее подозревают в причастности к преступлениям, но Грета извлекла урок из собственных ошибок и действовала крайне осторожно.
Однажды ей не повезло – за ней увязался Модик. Складывая в заплечный мешок дорогие безделушки в одном из особняков, Грета услышала подозрительный шум и, вооружившись ломиком, притаилась за дверью. Она думала, что вернулись хозяева или появился полицейский, заметивший с дороги свет в доме. Но вдруг разглядела массивную фигуру старшего брата, который вошел в особняк и жалобно позвал:
– Греточка, ты здесь?
Девушка была вне себя от гнева и велела Модику немедленно убраться восвояси.
– Ты ведь воровка, правда? – с неподдельным интересом спросил Модик. – Можно, я тебе помогу?
– Я одна справлюсь! – отрезала Грета, на что братец, надувшись, заявил:
– Думаешь, я такой глупый, что ничего не понимаю? Или считаешь, что у меня недостаточно мозгов, чтобы спланировать и осуществить ограбление? Я же фильмы смотрю и знаю, как подобное делается!
Модик и правда обожал фильмы про ограбления и гангстеров. Грете в тот раз едва удалось убедить его покинуть особняк. Когда девушка вернулась домой, Модик, с нетерпением поджидавший ее, взволнованно объявил:
– Я знаю, кого мы навестим в следующий раз!
– Мы? – подозрительно спросила Грета. – Запомни, братишка, добычей денег занимаюсь я. Ты же сидишь дома и обеспечиваешь мне алиби!
Как ни просил Модик, как ни ныл, ни канючил, Грета оставалась непреклонной. Она не хотела втягивать любимого старшего брата в свою преступную деятельность. Модик через некоторое время успокоился, нашел себе новое увлечение: пропадал до позднего вечера в небольшой пристройке, переоборудованной в мастерскую, и над чем-то там напряженно работал. Грета, уверенная, что брат пыхтит над подарком к ее дню рождения, не беспокоила Модика.
Прочитав в местной газете об ограблении в доме заместителя мэра, Грета подумала, что у нее появился опасный конкурент – кто-то чрезвычайно ловко обвел вокруг пальца охрану, проник в дом и похитил несколько старинных бронзовых подсвечников. Полиция не могла понять, почему грабитель не прихватил деньги и ценности или хотя бы картины, висевшие на стене гостиной, а заместитель мэра утверждал, что это происки политических противников, желавших запугать его и продемонстрировать, что он не может чувствовать себя защищенным в собственном доме.
– Кто же похитил подсвечники? – произнесла, размышляя вслух, Грета. И неожиданно услышала ответ – Модик, сидевший напротив нее (они как раз завтракали), с шумом вздохнул и промямлил:
– Я!
– Не говори ерунды! – хохотнула сестра.
– А вот доказательства! – провозгласил сбегавший куда-то Модик и водрузил на кухонный стол два больших витых подсвечника. Грета едва не подавилась булочкой с джемом. Модик заботливо постучал ее по спине и обеспокоенно спросил: – Греточка, с тобой все в порядке?
– Господи, откуда они у тебя? – закричала Грета. – Скажи мне, что ты нашел их на улице – грабитель выбросил эти штуковины, а ты их подобрал! Надо от них немедленно избавиться! Лучше всего утопить в горной речке или закопать в лесу!
– Нигде я их не находил, – обиженно протянул Модик. – Я же сказал тебе, Греточка: на виллу проник я и подсвечники похитил тоже я. Хотел доказать тебе, что у меня хватает мозгов для подобного мело… мероприятия!
Как выяснилось, Модик не обманывал. Он продемонстрировал Грете воровские инструменты, изготовленные им собственноручно в мастерской (так вот чем занимался братишка!). Описания инструментов и даже чертежи он отыскал в Интернете. Грета не знала, что делать – плакать или смеяться.
– Почему ты взял подсвечники? – только и вымолвила она. Модик, потупив взор, ответил:
– Они такие красивые! К тому же золотые, если их расплавить, то можно продать!
Грета не стала разочаровывать братика и промолчала о том, что подсвечники сделаны из бронзы. Она потребовала от Модика рассказать, как он осуществил ограбление, и тот пересказал сюжет одного из любимых гангстерских фильмов. Он действовал так же, как и герои киноленты.
– Разве ты не понимаешь, что в фильме все ненастоящее! – схватилась за голову Грета. – Все, что ты видишь, снято в соответствии со сценарием! Поэтому там охранники и отвлекаются в нужный момент на глупый телефонный звонок, но в реальной жизни все не так! То, что ты сделал, Модик, очень опасно! Тебя могли схватить!
– Раз в фильме получилось, значит, получится и по-настоящему, – упрямо твердил братец. – А если бы меня все же схватили, то все равно в тюрьму не отправили бы. Я же дурачок! Таких, как я, закон жалеет.
– Пообещай мне, что никогда, слышишь, никогда более не станешь заниматься подобными глупостями! – воскликнула Грета. – Ты ведь мог угодить в лапы охранников, и они, недолго думая, выстрелили бы в тебя!
– Клянусь, сестричка, что не буду заниматься, – послушно сказал Модик. И ту же добавил: – Один не буду. Теперь я понимаю, как захватывающе интересно проворачивать ограбления. Отныне мы все будем делать вдвоем: ты и я!
– Об этом не может быть и речи! – заявила Грета.
Но Модик пододвинул к ней тетрадочку, страницы которой были покрыты косыми прыгающими буквами, и сообщил:
– План нового ограбления. Прямо как в фильме! Я уже и жертву присмотрел, несколько раз мимо особняка прошелся и в сад заглянул!
Грета, с трудом разбирая каракули братца, ознакомилась с планом и, к своему удивлению, обнаружила, что он совсем не плох. Она похвалила Модика, а тот с гордостью кивнул:
– На занятиях в школе для дуриков нас учили шевелить мозгами, вот я и шевелю. Так когда мы пойдем на дело?
– На дело пойду я! – ответила Грета. – Ты будешь ждать меня дома…
На глаза Модика навернулись слезы. Преступление было для него занимательной игрой, и он не осознавал опасностей, которые были сопряжены с ограблением.
