Стоп. Мне ведь снились сны. И там Экейн был другим. Совершенно другим, не таким, как сейчас. Нет, конечно, сходство было, но тот парень тем не менее мне помогал. Он помогал мне в чем-то…
Я резко села, так, что закружилась голова.
А что если…это, конечно, безумие, но что, если Экейн помогал мне искать мою мать?
Я до боли зажмурилась, боясь утерять ведущую мысль.
Что, если Экейн с самого начала мне помогал отыскать мою биологическую мать, но потом что-то произошло? Может Кэмерон и Лиам ему угрожали, и у него не было иного выхода, как бросить меня? Может именно этого он боялся? Может поэтому он навещал меня в психушке?
Нет, это выходит за все границы.
Рэн не мог и не может быть таким. И даже если он в какой-то степени мне помогал, это может означать лишь то, что я потеряла союзника, а колонна предателей получила еще одного человека.
Я закрыла глаза, а когда открыла то уже не была в своей палате. Я была в своей машине с Рэном. Он выдохнул дым в открытое окно и затушил сигарету.
Я уставилась на парня, следя за каждым его движением. Это действительно воспоминание или просто сон? Я нахожусь в своем собственном теле, и реагирую на Рэна так же, как среагировала в реальности – я боюсь его.
Я до боли в пальцах сжала ручку двери и зажмурилась.
Я во сне.
Я просто во сне. Я не могу контролировать происходящее.
− Я должен тебе кое-что сказать.
Я подскочила и одновременно распахнула глаза. Луч солнца ударил мне прямо в лицо, и я прищурилась. Осторожно посмотрела на Рэна. Он не ответил на мой взгляд – следил за дорогой. Если бы не его снисходительный голос, я бы решила, что он погружен в свои мысли и говорит сам с собой.
− Можешь не притворяться, Аура. – У меня от лица тут же отхлынула кровь. – Я призвал тебя, потому что должен сказать нечто важное.
− О чем ты? – Мои эмоции, казалось, не могли остановиться и метались между изумлением, напряжением и страхом.
− Не общайся с Адамом Россом, − заявил Экейн приказным тоном. – Ему нельзя доверять.
– Останови машину, − возмутилась я, и добавила: − Маньяк!
Рэн снисходительно рассмеялся, бросив на меня взгляд:
– Тебе некуда идти. Все это – сон.
Я опешила. Это не нормально. Как он может говорить о том, что я сплю, когда я сплю? Словно… Экейн заманил меня в мой сон, чтобы поговорить.
Я посмотрела в окно.
− Какой сегодня день?
− Какой ты захочешь. Это может быть ночь.
На моих глазах день превратился в ночь, и Экейн медленно затормозил машину посреди дороги. Теперь у него есть масса возможностей причинить мне боль. Я посмотрела направо, затем налево, хотя знала, что на этой дороге не встретится ни машина, ни человек.
− Это мой сон, разве я не могу проснуться? – осторожно спросила я, и посмотрела на Рэна. Он не был похож на психопата, который мгновенно теряет над собой контроль, но от этого было страшнее, ведь от таких людей можно ждать чего угодно, потому что предположить, о чем они думают, практически невозможно.
− Ты не проснешься, пока не услышишь меня. Будешь сидеть здесь, пока не осознаешь мои слова.
− Я буду слышать тебя, но не слушать.
Рэн наверняка и не догадывался, что, несмотря на уверенный тон голоса, мое сердце огромными рывками подскакивает к горлу и обрушивается вниз, заставляя незаметно содрогаться все тело.
Этот сон был странным и страшным, и он был больше похож на реальность чем все то, через что мне пришлось пройти в психбольнице.
− Лучше не слушай то, что говорит Адам Росс, − посоветовал Экейн, пронзительно глядя на меня своим мрачновато-угрюмым взглядом. − Он не тот человек, которого ты должна слушать.
− Может ты хочешь, чтобы я слушала тебя?
− Для начала да.
− Этого не будет, − отрезала я. – Ты действительно глупый, если думаешь, что заставишь меня.
− Я не хочу так поступать, особенно с тобой.
− Ну конечно, − я саркастично засмеялась, хотя смех был напрочь фальшивым.
− В отличие от Адама Росса.
Улыбка тут же слетела с моих губ, и я сжала зубы. Несколько секунд помолчала, потом произнесла:
− Думаешь, можешь указывать, кому мне следует доверять? Адам – единственный человек во всем мире, который не предал меня. Все вы – кроме тебя, потому что тебе я не верила с самого начала – все вы – люди, которым запрещено верить!
− Послушай, что я говорю.
− Ладно, говори, – я безмятежно скрестила руки на груди, собираясь до конца притворяться сильной, смелой и независимой, но Рэн внезапно положил мне на затылок руку, и я застыла. Его пальцы сжали кожу, и по моему позвоночнику пошел ток от страха. Он свернет мне шею? За язвительность?
Его пальцы, кажется, не собирались этого делать – я почувствовала легкие массирующие движения на коже, но все равно не выдохнула. Экейн склонился вперед и повернул мою голову к себе.
− В тебе не должно быть столько злости, Аура, − прошептал он угрожающим тоном, и я, не отрывая взгляда от его глаз, прошептала в тон:
− Тебя должны поселить в соседнюю палату со мной.
Рэн прикрыл веки и вздохнул. Я ощутила на своем лице теплое дыхание, затем почувствовала, как пальцы с затылка опустились на плечо, но лица не отодвинула. Наши с Экейном носы едва не соприкасались. Он не заметил, а я даже очень, и уже начала думать о вещах, о которых не должна. Целую секунду я молчала, затем произнесла:
− Да, Рэн. – Он открыл глаза и встретился со мной взглядом. Они черные. Невозможно черные. – Если бы ты поселился в соседней палате, мы смогли бы видеться иногда в общей комнате. Могли бы делиться друг с другом страхами. Я бы рассказала тебе о том, чего боюсь больше всего на свете, и ты тоже смог бы рассказать мне.
Его глаза изучали мои. Иногда они переключались на мои губы, и мне было любопытно думает ли он о том, чтобы поцеловать меня. Я – да. Я даже сейчас нахожу его привлекательным. Это не нормально, но это и не должно быть нормальным, потому что я ненормальная. Да и он тоже.
− Ты хочешь меня поцеловать? – спросила я. Кажется, я уже спрашивала у него об этом.
– Я хочу, чтобы ты перестала общаться с Адамом Россом. Этому человеку верить нельзя. Нельзя было с самого начала. – Экейн вздохнул и отстранился. Я тоже выпрямилась. – Я знаю о твоей настоящей матери.
Мое сердце пропустило удар.
Что он сказал?
Он говорит, что знает о моей маме. Он, конечно, имеет в виду мою настоящую маму, − ту, которую нашел Адам.
Не успели мои мысли сложиться в логическую цепочку, как Экейн сказал:
− Я знаю, что ты вспомнила те редкие моменты поиска своей матери. Из-за нашей связи ты начинаешь понемногу вспоминать. Мы с тобой искали ее. – Мое сердце колотилось все сильнее с каждым произнесенным словом. Экейн говорил через силу, словно заставлял себя. – И нашли.
Зачем он это говорит? Почему именно сейчас? И здесь?
Через минуту я поняла, когда Рэн произнес:
− Мы нашли ее в женском монастыре. Мертвой.
Я исступленно выдохнула.
Он снова лжет.
− Не могу поверить, что ты снова делаешь это. – Мой голос сочился ядом, а взгляд был убийственным. – Не верю, что ты снова лжешь, после того как доказывал, что тебе можно верить.
− Аура…
− НЕТ, ХВАТИТ! – громогласно остановила я. Сжала кулаки в ладони и ударила по бедрам. − Не говори больше ни слова! Я знаю, что она жива! И она приедет, чтобы помочь мне выпутаться из ловушек, которые вы мне устроили!
− Она не может, Аура. Она мертва, – повторил Экейн, словно верил в то, что говорит.
Я зажмурилась, собиралась высказать ему все что думаю, но, когда открыла глаза, увидела лишь серые стены психушки.
Темно. Холодно. Подо мной скрипучая, неуютная кровать, а не приятное сидение форда.
Но мое сердце все еще колотилось в груди.
Словно все было реально.
Я судорожно вздохнула.
Рэн Экейн. Он говорил странные вещи, твердил, что я не должна доверять Адаму, в то время как сам не внушает доверия, в то время как сам обманул меня.
Я тихо заплакала, уткнувшись лицом в подушку.
Сколько еще он будет мучить меня?
Я ненавижу свою жизнь…
Прошел еще час. Пока считала минуты, сердце немного успокоилось. Я погрузилась в состояние между реальностью и сном. Я словно бы спала, но слышала все, что происходит в комнате; чувствовала холод, распространяющийся по телу, чувствовала под собой шершавую простынь.
Ты не должна ему доверять…
Почему Экейн сказал это? Почему он сказал именно это? Потому что они хотят лишить меня даже Адама?
Я очень, очень устала. Сил не было даже думать о том, как все ужасно и о том, что возможно это никогда не закончится. Я останусь здесь, между миром снов и реальностью, и в конце концов перестану находить границу между этими мирами.
