Втроём качать воду было легче. Стала виднеться уже пятая ступенька. На следующей неделе решили позвать сильного Платона и Ташу.
— Только это никакой не секрет получается, — сказал Кит. — Это целая тайная миссия!
Пролетающие над поляной диковинные животные напомнили, что время ближе к восьми. Если бы не облака, Унка снова застала бы только спящих маму и папу.
Дома Унку встретило тихое счастье. На столе стояло фарфоровое солнце с малиновым чаем, а у камина ждали новые мамины рассказы, в которых жил дедушка Тихон. В рассказе деду, конечно, звали иначе, но Уна узнала его по босым ногам, добрым словам и морщинкам.
Папа долго говорил про новых актёров и предстоящее открытие театра в конце сентября. А Унка просто слушала, она любила этот вечер. Треск полешек в камине, грубый и такой родной папин голос. Мамины руки и тепло, что поселилось у неё внутри. Она любила это время, наполненное мечтами, дружбой и запахом осени. Это было время детства, фантазий и приключений.
«Пусть вот так всегда, — думала Унка, — на всю жизнь».
Перед сном она заметила, что родители дорисовали силуэты на старых обоях. Круги превратились в пончики и планеты, а квадраты — в аккуратные домики. А Ункины родители превратились в мечтателей.
Ей снилось, будто она живёт в огромном треугольном шалаше из маминой книги и зовёт ночевать к себе Гришку, чтобы тот не скучал по лесу. Снилась Варя Ким, которая пила чай из цветочного горшка и обнимала своих солнечных медведей.
После уроков Гришка предложил съездить в северную часть города.
— Знаете, Север не такой уж и плохой, как я думал. Я, когда переехал, сразу нашел несколько интересных мест.
Ребят не пришлось долго уговаривать. Гришка и Кит поехали на новых велосипедах, а Унка на стареньком, с обшарпанной голубой краской. Мальчишки говорили, что скрипит он ужасно и, скорее всего, развалится по пути. А Унка слышала в этом скрипе мелодии, и некоторым облакам эта мелодия тоже нравилась. Один облачный поезд даже начал вилять хвостом своего состава и пританцовывать.
Мост через речку Мику в северную часть города был один. И находился он далеко от Гришкиного дома.
— Я летом буду вплавь до вас добираться, — сказал Гришка, заезжая на мост. — Тут по прямой всего минут десять, а если по мосту, минут сорок выходит, не меньше.
— А одежду как? — рассмеялась Унка.
— А что одежда? На мне высохнет.
Проехать через мост и не покидать с него камни было не принято. Ребята поставили велосипеды у перил, набрали камней и старались кинуть их кто дальше. Выиграл, конечно, Кит. Унка ничуть не расстроилась, а Гришка уже привык.
— А давайте представим, будто мост — это взлётная полоса? — предложила Унка.
По дороге, воображая, что летят, ребята чуть не сбили хмурого мужчину.
— Извините. В небе очень трудно столкнуться, поэтому мы потеряли бдительность, — сказал Гришка виновато.
— В небе? Да вы несётесь по дороге прямо на меня!
— Но когда-то именно так изобрели самолёты. Мечтали летать, понимаете? — Кит указал на небо.
Мужчина посмотрел вверх, и хмурость его пропала. Он словно вспомнил что-то очень важное.
— Пролетайте, лётчики, — сказал теперь уже улыбчивый мужчина.
Ребята пролетели книжный магазинчик, булочную и две улицы со странными названиями.
— «Улица Вишнева», — прочитала Унка на табличке. — А кто придумывает названия? — спросила она.
— Наверное, главные в городе. Улицы ведь в честь кого-то называют. В честь великих писателей, облаковедов, изобретателей.
— А кто такой Вишнев?
— Облачный скульптор старинный. Он давно жил, когда ещё моего дедушки не было, — говорил Кит, запыхавшись от того, что крутит педали в горку.
— Все на посадку! — объявил Гришка. — Добро пожаловать на курорт для старых машин.
Заехав в крутую горку, ребята оказались у массивных закрытых ворот, за которыми были сотни ржавых и помятых машин. Некоторые даже стояли друг на дружке. Жёлтые, зелёные, со стёклами и без.
— Это на металлолом. Из них потом новые машины сделают. А эти устали уже, они тут, как на курорте, отдыхают, — объяснил Гришка.
— Вот это да! — попасть в такое место было выше всяких мечтаний. Ведь второй любовью Кита (после облаков, конечно) была техника. Он мог часами копаться в сломанном тостере или магнитофоне. А его комната больше напоминала склад различной техники, чем спальню десятилетнего мальчишки.
Кит оставил велосипед на полосе посадки и пролез между прутьев забора.
— Вы что, так и будете стоять?
«Так вот куда придёт отдыхать трамвай из маминого рассказа», — сообразила Уна.
В тот день где ребята только не побывали! Бордовый грузовичок домчал их до моря. Туда, где Унка отдыхала с мамой и папой. Она показала им мостик, с которого прыгала в воду, и магазин с самыми вкусными арбузами на свете. Мотоцикл с коляской, вмещающей сто тысяч килограммов конфет, свозил мечтателей на шоколадную фабрику. А старенький «фольксваген» напомнил Унке про машину в Грейбурге. Машину цвета океана.
Объездив полмира, Кит с Ункой проводили Гришку до дома. А на обратном пути придумали новое название улицы.
Суббота была жаркой. За завтраком Лукьян объяснил Унке, что началось бабье лето.
— А что, бабам трёх месяцев лета было мало? — серьёзно поинтересовалась Унка.
Лу так расхохотался, что даже перевернул тарелку с бутербродами.
Уна подняла их, как Гришка, сдула невидимых микробов и откусила от одного.
— Так и скажи, что не знаешь!
— Признаюсь, не знаю, — Лу тоже откусил от бутерброда, но даже на него не подул. Бесстрашный.
— Пап, а у тебя есть краска? — спросила Унка осторожно, словно выжидала удобного момента.
— В сарае находил пару банок. А тебе зачем?
Унка вскочила из-за стола. Дожевывая бутерброд на ходу, она направилась в коридор. — Мы с Китом подарок дедушке Барри рисуем. У него день рождения сегодня! — крикнула Унка уже из коридора, надевая ботинки.
— Кит говорит, ему сегодня целая вечность исполнилась!
Унка копошилась в сарае, ударилась локтем о дверной косяк, споткнулась о странное изобретение Вари Ким (то, что похоже на газонокосилку) и наконец нашла две банки синей краски. Кит уже ждал её у калитки с лестницей больше него в два раза. Каждую субботу все жители города собиралась на большой ярмарке, которая проходила на главной площади. И сегодня это было очень кстати.
— Добро утро. Откуда начнём?
— С начала улицы, — заявил Кит со знанием дела. — Хорошо, что ты предложила свою улицу, тут всего одиннадцать домов. Если бы мою начали
