– И как? – послушно спросила я, прекрасно зная, что ответа сейчас все равно не получу – Леха мастер нагнетать интригу.
– Сначала Миха Бондаренко предложил покидать портфели и по ним выйти. Все согласились, но никто не дал свой портфель.
– Логично, – согласилась я. – Так как же в итоге вышли?
– А как бы ты вышла? – самодовольно спросил он.
– Ну-у… не знаю, – задумалась я. – Босиком, наверно.
– М-да? – скептически усмехнулся он. – Ну ладно, парни носки снять могут легко. А девчонкам как с колготками?
– Ну где-нибудь в уголке за шкафом…
– Давненько ты в русском не была, – вздохнул Лешка. – Там же никаких шкафов нет.
– Ну по очереди там, я не знаю, одни заслоняют, другие переодеваются…
– Нет, – торжествующе заметил он. – Все гораздо проще.
– Ладно, сдаюсь, – вздохнула я.
– Девчонки подошли к Елене, – продолжал нагнетать интригу Лешка. – А она говорит: «Ну что же я могу сделать. Идите так».
– Вот! – обрадовалась я. – Как я и предлагала!
– Сразу видно – женщины, – вздохнул брат. – Никакой фантазии!
– Угу, – подтвердила я. – Ну ладно тогда… Какие оценки сегодня?
– Что? – сбился он. – Какие оценки?
– Есть такое заведение, называется школа. В ней ставят такие циферки, называются оценки…
– Глумишься, да? – надулся он. – При чем тут оценки?
– Так ты ж про потоп рассказывать не хочешь, – я деланно равнодушно пожала плечами.
– Я не хочу?
– Рассказывай тогда, – поймала я на слове.
– А, – секунду он соображал, а потом зловеще протянул:
– Тем временем в конце коридора собралась порядочная толпа, приготовившаяся как следует повеселиться, глядя, как мы пойдем по луже. Так бы и произошло, если бы не я! – торжествующе закончил он. – Я один догадался поставить стулья и выйти по ним!
– И Елена разрешила?
– С условием, что мы стулья потом помоем. Нам, конечно, было лень, и мы решили просто снять обувь.
– И что?
– Так и перебрались на сухое место. Девчонки, конечно, бестолковые, – пренебрежительно отозвался он, – то портфели, то туфли роняли. Но в целом все прошло благополучно. Потому что руководил операцией я!
– А Елена?
– Ну, когда разочарованная толпа разошлась, мы закричали: «Елена Александровна, выходите!» Но она ответила, что ей надо проверять тетради. Так и не удалось посмотреть, как она выбирается из класса!
– А мне вот удалось посмотреть на драку, – мрачно поведала я.
– Да ты что? – заинтересовался Лешка. – Где?
Я рассказала о своих сегодняшних приключениях. В брате я была уверена на все сто – взрослым мы друг друга никогда не закладывали.
– Вот и не знаю, что теперь будет, – грустно подытожила я. – Я ж теперь посмешищем на весь класс стану. А Смирнов вообще затаит злость и отомстит…
– А почему тебе-то? – удивился Лешка. – Пусть этому Орещенко и мстит.
– Ага, а меня опять к директору?
– За что?
– Провоцирую мальчиков на драки, – процитировала я.
– Фигня, – авторитетно заявил Лешка. – Даже не парься, ты тут вообще не при чем. Один чувак свинья, другой нет. Пусть между собой и разбираются. Кстати, это какой такой Орещенко? – вдруг заинтересовался Ромка. – Это который тогда во дворе к тебе подкатывал?
– Угу, – не стала отпираться я. И уныло протянула:
– Легко сказать – не парься. А я даже не знаю, как завтра в классе показаться…
– Как ни в чем не бывало, – уверенно сказал он. – Вот увидишь, никто не подойдет и ничего не спросит.
– А Смирнов?
– А что Смирнов? Он хоть и скотина, но не совсем же болван, понимает, что не по делу выступил. Наоборот, теперь побоится к тебе лезть.
– Ага, Орещенко испугается!
– А почему бы и нет? Мы, парни, знаешь ли, только силу и понимаем, – самокритично признал он.
– Ну наконец-то ты с темы женской глупости свернул!
– Да ладно тебе, – совсем по-взрослому сказал Лешка. – Вот увидишь, все нормально будет.
В чем я лично, честно говоря, сильно сомневалась.
Глава 7 Француз Жак Иванов
К счастью, наутро нам с Иркой опять надо было драить коридор. Я не ожидала, что так быстро опять подойдет наша очередь. Казалось, что еще очень нескоро, я даже на всякий случай с графиком сверилась – нет, все правильно. Но сейчас я даже была этому рада – не придется идти в класс, ловить там любопытные взгляды, что-то объяснять девчонкам, которые наверняка не преминут высказаться по этому поводу… Нет, конечно, ничего не помешает им сделать это позже, на перемене, но это будет уже не то, основной запал пройдет…
К тому же дополнительный плюс, что первый урок – физика. А физика – это вам не английский. Как раз опрос пройдет, и мы культурно появимся аккурат к объяснению новой темы. И ничего не потеряем.
– Это я виновата, – сокрушалась Ирка, возя по полу намотанной на швабру тряпкой.
– Почему это? – удивилась я.
– Если бы я за телефоном не пошла, ничего бы не случилось…
– Ну вот еще не хватало, чтобы ты себя виноватой чувствовала! – с досадой сказала я.
– Ну как же, если бы я не ушла, мы бы с тобой там не сели, и ничего бы не случилось.
– А почему это мы бы там не сели? – возмутилась я. – Мы что, люди второго сорта? И наше место на задворках? Тоже мне, господа нашлись!
– Все равно, нас вдвоем он бы не послал! – упиралась Ирка.
– Уверена? – прищурилась я. – А по-моему, ему абсолютно все равно.
– Даже если так, за меня Орещенко заступаться бы не полез! – хитро усмехнулась она.
– Что ты хочешь этим сказать? – подозрительно переспросила я.
– Насть, ну неужели непонятно, что это он все из-за тебя, а вовсе не ради борьбы с мировым злом и восстановления вселенской справедливости!
– Откуда ты знаешь, может, как раз из-за борьбы, – смущенно проговорила я. – И восстановления.
– Ага, как инспектор Виктор Крон!
– Вот-вот!
Я оглянулась – вымыта была лишь ничтожно малая часть нашего участка коридора. Такими темпами мы вообще на физику не попадем, не то что на опрос! А самостоятельно изучать новую тему, как ни крути, удовольствие ниже среднего.
– Ирк, давай быстрее, – поторопила я, и мы с удвоенными силами взялись за швабры.
Нет, это просто наказание какое-то – по только что вымытому полу протопали грязные ботинки.
– Опять? – возмущенно бросила я. – Ну ты и…
– Здравствуйте, – ответили мне тихим вежливым голосом.
Я подняла глаза и буквально онемела – передо мной стоял историк.
– Здрасть… – пролепетала я. – Извините. Мы вот тут пол…
– Хорошо учитесь, – невозмутимо кивнул он и пошел к лестнице своей фирменной походочкой.
Я остолбенело смотрела ему вслед, смысл произошедшего доходил до меня медленно, но верно.
– Все, Ирка, – наконец грустно сказала я. – Со мной надо что-то делать. Второй день подряд накалываюсь по-крупному…
– Да ладно тебе, – отмахнулась она. – Ничего не будет. Ты что, Яблокова еще не изучила?
– А ты изучила?
– По крайней мере, вижу, что жаловаться и скандалить он не будет. Слыхала, как он обо всем этом поломойстве отозвался? «Хорошо учитесь»!
– Вообще да…
– Ладно, давай, правда, домывать, а то времени уже… – Ирка бросила выразительный взгляд на большие часы над входом. Мы, конечно, знали, что они спешат, но даже с учетом этого они показывали, что большая, очень большая часть физики уже безвозвратно миновала.
Оглушительно хлопнула входная дверь, протопали и остановились шаги. И медленно повернулась, удостоверилась, что на этот раз передо мной действительно Ромка, а не, скажем, физик Жак Ардолеонович, который сейчас, наверное, как раз к новой теме переходит… Ссадина на его физиономии подсохла, но, конечно, все еще отлично просматривалась, и это придавало Орещенко какой-то браво-романтичный вид. Прямо как у… инспектора Виктора Крона из «Магия бесмертна»! Вот же меня занесло. А все Ирка виновата!
Мы стояли и молча смотрели друг на друга, и это было ужасно глупо.
– Ты всегда опаздываешь? – все-таки первой отмерла я.
– Только когда ты дежуришь, – ухмыльнулся он.
Брякнуло ведро. Это Ирка, оказывается, домыла коридор и пошла в туалет выливать воду. Типа, я не в курсе, но мне неинтересно!
Орещенко тоже не задержался – кивнул мне, так и не придумавшей никакого остроумного ответа, и, что-то напевая, пошел к лестнице. Как будто вовсе не опаздывает на физику. Без уважительной причины, в отличие от нас!
Ирка все сделала сама – вылила воду, отжала тряпки и отнесла все это добро в кабинет информатики. Хорошо хоть недалеко, по лестнице не тащить. А может, площади для поломойства распределяются как раз в зависимости от того, на каком этаже классный кабинет? И нас достался этот грязнущий вестибюль не потому, что мы старший класс, а из-за Дормидонтовны? Так вот кто нам удружил!
