— Думаю, они вместе, предположил Уил.
— Должно быть да.
Он внезапно встал:
— Смотри туда…
Он оттенил глаза и указал в сторону, где Лира тут же заметила отдаленное дрожание воздуха, весьма отличное от мерцания теплых испарений.
— Животные? — с сомнением произнесла она.
— Прислушайся, — Уилл приложил руку к уху.
Теперь они превратились в слух, в далеке она услышала глухой ритмичный топот, похожий на гром.
— Они исчезли, — сказал Уилл, прислушиваясь.
Небольшое пятнышко движущихся теней исчезло, но топот оставался в течение нескольких мгновений. Затем повторился более приглушённо, уже значительно тише.
Оба вглядывались в одном направлении и вскоре снова заметили движение, а через пару секунд появился звук.
— Они обошли горный хребет или ещё что-то, — произнес Уилл. — Они приближаются?
— Не могу разглядеть. Да, они разворачиваются, смотри, они идут по этой дороге.
— Хорошо, если нам придётся с ними бороться, то для начала я бы хотел напиться, — сказал Уилл, бросил рюкзак к ручью и, прильнув к воде большими, глотками начал пить, при этом смывая грязь. Его рана сильно кровоточила, он скучал по горячему душу с большим куском мыла и по чистой одежде.
Лира наблюдала… что бы они ни делала, они были очень странные.
— Уилл, — позвала она — они едут на колёсах…
Это прозвучало неуверенно поэтому мальчик забрался обратно немного ближе к склону и, вглядываясь, прищурил глаза. Теперь удалось разглядеть всё детально.
То ли Группа, то ли стадо, то ли банда состояла из дюжины силачей, и они правда передвигались, как сказала Лира, на колёсах и выглядели, как смесь антилопы и мотоцикла, но были даже более странными: с хоботом, как у маленьких слоников.
Они определённо направились к детям. Уилл вынул нож, а Лира, сзади присев на траву, уже достала алетиометр. Он быстро выдал результат, когда существа не успели приблизиться на расстояние в сто ярдов. Стрелка бросилась налево, затем направо, снова налево, налево, и Лира осмыслила значение её перемещений, земля уплывала из-под ног.
— Всё в порядке, Уилл, у них дружелюбные намерения, они искали нас и знали, что мы здесь… это странно, не могу до конца понять… доктор Мэлоун?
Половину она произнесла для себя, потому что не могла поверить, что доктор Мэлоун окажется в этом мире. Однако алетиометр явно определил её, хотя, конечно, не мог выдать точное имя. Лира убрала его и медленно встала рядом с Уилом.
— Я думаю, мы можем спуститься к ним, — сказала девочка, — они не причинят нам вреда.
Некоторые из них в ожидании остановились. Возглавляющий колонну выехал немного вперед, поднял хобот, и они увидели, как он мощными ударами бил себя по бокам.
Некоторые из существ двинулись к водоёму, чтоб напиться, другие ждали, но не бессмысленно, как любопытные коровы у ворот. Они были индивидуумами, живущие с интеллектом и целью. Они были людьми.
Дети спустились со склона, пока не приблизились на расстояние, позволяющее говорить. Несмотря на Лирины слова, в руке Уилла поблескивал нож.
— Я не знаю, понимаете ли вы меня, — осторожно начала Лира, — но знаю, что у вас дружественные намерения. Я думаю, мы должны…
Лидер передвинул свой хобот и произнёс:
— Навестите Мэри. Вы поедите, мы понесём. Навестите Мэри.
— О! — она воскликнула и повернулась к Уилу, у которого улыбка светилась от уха до уха.
Двое из существ были оснащены плетёной уздечкой и стременем. Без седла, хотя оказалось: их прекрасная форма была удобной и без него. Лира ездила на медведе, Уилл на велосипеде, но никто не ездил на лошади, которая могла быть самым сродным сравнением. Однако обычно наездники контролируют лошадей, но здесь не было такой необходимости: существа все решения принимали сами.
— Где… — начал Уилл, но прервался, чтобы восстановить равновесие.
Группа, покачиваясь, медленно спускалась по траве со склона. Движения были сгорбленными, но достаточно комфортными: у существ не было спинного хребта, поэтому Уилл и Лира сидели, как на стульях с пружинными сидениями.
Скоро они подошли к месту, которого не было видно с обрыва: один из островков чёрной или коричневой земли. И они были так удивлены находке дорог сквозь гладкую скалу кружевных прерий, как и прежде услышав о Мэри Мэлоун.
Существа катились по равнинам и впадинам, постепенно набирая скорость. Дорога больше походила на поток воды, чем на шоссе, местами расширялась в маленькие озёра, местами разветвлялась на узенькие каналы, и снова непредсказуемо сливалась. Это было весьма отлично от грубых рациональных дорог в мире Уила, где шоссе пролегали сквозь склоны, поперек долин и на бетонных мостах. Здесь дороги гармонировали с пейзажем.
Они всё ускорялись и ускорялись, хотя у ребят было время привыкнуть к импульсу мускулов и дрожащему звуку колёс по твёрдым камням. Сначала Лире было сложнее, чем Уилу, потому что она никогда не каталась на велосипеде и не знала о маневре наклона в сторону при повороте, но скоро поняла, как это делается и для чего это нужно — для поддержания скорости.
Шум колёс перекрывал остальные звуки, поэтому разговаривать было невозможно.
Вместо этого они удивлённо показывали: на блеск и размер деревьев, на стаи птиц, самых необычных из птиц, у которых по всей длине были крылья, позволяющие извиваться и закручиваться при полёте, на жирную синюю ящерицу, размером с лошадь, которая беззастенчиво грелась посреди дороги. Колёсные существа вообще её не заметили, а просто объехали с обеих сторон.
Когда они начали замедляться, солнце уже высоко поднялось. И в воздухе, безошибочно, стоял запах морской соли. Дорога начала подниматься в гору, поэтому двигались прогулочным шагом.
Лира, совершенно изнеможенная, попросила: «Не могли бы вы остановиться? Я хочу слезть и прогуляться». Или существо почувствовало рывок в уздечке, или действительно поняло её слова, но остановилось. Уилл последовал примеру, и оба ребёнка спустились вниз, с ощущением усталости и измотанности после длительной тряски и напряжения.
Колёсные антилопы остановились что-то обсудить, их хоботы изящно вибрировали во время произнесения звуков. После минутного разговора они продолжили путь, Уилл и Лира были счастливы идти, окружённые запахом сена и цветущим лугом, среди рядом катившихся существ. Один или двое выехали вперед к вершине возвышенности, и теперь дети, когда им не надо было концентрироваться на держании, заметили, с каким потрясающим изяществом и мощью передвигались, наклонялись и поворачивались эти создания.
Как только они добрались до вершины, все остановились. Уилл и Лира услышали голос вожака: «Мэри близко. Мэри там».
Они посмотрели вниз. На горизонте виднелся синий отблеск моря. Широкая медленная река рвом пролегала по средине луга. И в подножии длинного склона среди рощ из маленьких деревьев и рядов овощей стояла деревня из соломенных домиков.
Множество существ, подобно этим, передвигались среди зданий, или работали на грядках, или занимались деревьями.
— Теперь снова садитесь, — сказал лидер.
Там было недалеко идти, но Уилл и Лира забрались на свои места, пока другие существа внимательно проверяли стремена своими стволами, чтоб убедиться в их прочности.
После этого они, выбивая дорогу боками, понеслись вниз под склон, пока не достигли немыслимой скорости. Дети крепко ухватились руками и упёрлись коленками.
Ветер бил прямо в лицо, отбрасывая волосы и щипля глаза. Грохот колёс, летящее поле с обеих сторон, уверенность и мощь в вихре единства. Мулефа любили опустошающий голову экстаз скорости, а Уилл и Лира, чувствуя их радость, счастливо смеялись в ответ.
Они остановились в центре селения, и другие, кто видел их приближение, столпились вокруг, подняли свои стволы и произносили приветствия.
И Лира закричала:
— Доктор Мэлоун!
Из одной хижины вышла Мэри, её бледно голубая рубашка, её коренастая фигура, её теплота, румяные щёки выглядели одинаково чудно и знакомо.
Лира подбежала и обхватила её. Мэри крепко обняла девочку. Уилл осторожно, с недоверием стоял в стороне. Мэри с любовью поцеловала Лиру, и обернулась, чтоб поприветствовать Уила. Затем в голове произошёл небольшой сумбур симпатии и неловкости, который разрешился менее чем через секунду.
Отодвинув в сторону жалость к ситуации, в которой они оказались, Мэри хотела обнять его так же как Лиру. Но женщина понимала, что она уже взрослая, а он почти взрослый, и могла представить, что подобное отношение может выставить его ребёнком, потому что так обнимают только детей. Она никогда не обнимет мужчину, которого не знает, и мысленно отодвинулась в сторону, прежде всего, желая уважать в нём друга Лиры. Она не заставила его потерять лицо, а протянула руку, и он пожал её. Мощная волна понимания и уважения прошла между ними, которая сразу стала симпатией, и оба почувствовали вечную дружбу, поскольку действительно стали друзьями.
