рукой резвый арабский конь. Событие это получило неожиданное продолжение, вылившееся, в конце концов, в оказание Ч. Крейном услуг Дому Са’удов в исследовании природных ресурсов Северной Аравии.
Дело было так. По возвращении из Аравии Ч. Крейн открыл на своем ранчо в Калифорнии ферму по выращиванию фиников, а также по разведению новой для Америки породы лошадей — арабской. И достиг поразительных результатов как в финиководстве, так и в коневодстве. В 1930 г., находясь по делам в Каире, познакомился с шейхом Сабикой, представителем Ибн Са’уда в Египте, крупным знатоком лошадей. Слава о конюшнях шейха Сабики гремела тогда по всему Арабскому Востоку. Убедившись, что «неараб и иноверец», действительно, знает толк в лошадях арабской породы, шейх подарил Ч. Крейну двух понравившихся ему лошадей, с богатой, заметим, родословной. Чарльз Крейн, тронутый гостеприимством и щедростью шейха, предложил ему, на безвозмездной основе, оказать геологоразведочные услуги — исследовать земли Ибн Са’уда на предмет обнаружения в них источников пресной воды и природных ресурсов. Доступ иноверцам к работам в землях «колыбели ислама» был в то время, напомним, закрыт. Шейх, зная все это, о предложении Крейна королю все же доложил. И, к немалому своему удивлению, получил положительный ответ. Ибн Са’уд остро нуждался в деньгах. Резко сократилось количество паломников. Его доходы во время Великой депрессии упали с 5 млн. до 2 млн. фунтов стерлингов; увеличился долг — до 300 000 фунтов стерлингов. Столкнувшись с финансовыми трудностями, Ибн Са’уд все чаще и чаще стал высказываться в кругу своих советников в том плане, что если бы нашелся человек, готовый предоставить ему субсидию в 1 млн. фунтов стерлингов, то он выдал бы ему, кем бы он ни был, концессию. И хотя Крейн предлагал не миллион фунтов стерлингов, а всего лишь бесплатные услуги специалистов-геологов, разрешение на геологоразведочные работы в землях Северной Аравии получил. Такие услуги американца, как полагал Ибн Са’уд, могли бы сослужить ему неплохую службу — выявить наличие в его землях природных ископаемых, разработку которых можно было бы проводить в дальнейшем на концессионной основе.
В феврале 1931 г. Чарльз Крейн посетил Эр-Рияд и повстречался с Ибн Са’удом (25 февраля). Однако, в отличие от встречи с шейхом Сабикой, его беседа с королем установлением с ним дружбы не увенчалась. Причиной тому — незнание Крейном этикета бедуинов Аравии, их обычаев и нравов. Рассчитывая, видимо, приятно удивить короля, то есть продемонстрировать ему наличие и в Америке того, чем славится Аравия, Чарльз Крейн преподнес в подарок Ибн Са’уду ящик главного сельскохозяйственного продукта Аравии, фиников, собранных на его ферме в Калифорнии. Иными словами, явился в гости с гостинцем самым, что ни есть, ординарным. С точки зрения протокола племен аравийской пустыни, Ч. Крейн допустил грубейшую ошибку — «не проявил щедрости». И поэтому случилось то, как докладывали в Лондон радостно потиравшие руки английские дипломаты, что и должно было случиться — не последовало «знаков внимания» к гостю и со стороны Ибн Са’уда. И неудивительно, сказывали они, и королева Великобритании реагировала бы точно также, если бы гость, пожаловавший к ней во дворец, поднес бы ей в подарок ящик рыбы.
Как бы то ни было, но, судя по всему, Ибн Са’уд произвел на Ч. Крейна очень глубокое впечатление. Свидетельством тому — телеграмма, отправленная им из Джидды (март 1931 г.) Ф. Д. Рузвельту. В ней говорилось: «Ибн Са’уд — самый выдающийся человек, который появился в Аравии со времен Мухаммада» (28).
Судьбе угодно было распорядиться так, что вскоре Ч. Крейн навсегда покинул Аравию (из-за непрекращавшихся тяжелых расстройств желудка). Простившись с «Островом арабов», Ч. Крейн, будучи в Каире, навестил шейха Сабику. Представил на его рассмотрение список 20 инженеров, которые могли бы профессионально заняться поиском природных ископаемых во владениях Ибн Са’уда. Поскольку список был составлен на английском языке, а шейх им не владел, то он ткнул в него наугад пальцем… и «выбор» пал на инженера-геолога Карла Твитчела, который по поручению Ч. Крейна уже выполнял аналогичную работу в Йемене и Абиссинии.
В апреле 1931 г. К. Твитчел прибыл в Хиджаз. Первым делом занялся поисками воды в Вади Фатима, что на пути в Мекку. Затем исследовал старинные золоторудные шахты, известные как Золотые копи царицы Савской, что в местечке Джабаль Махд ад-Джахаб, а потом отправился в Эль-Хасу (зимой 1931–1932 г.). По результатам проделанной там работы К. Твитчел нашел геологическое строение Аравии многообещающим, и рекомендовал начать поиск нефти в райне Даммама, где ее впоследствии и обнаружили.
Заметное место в истории нефти Саудовской Аравии принадлежит Гарри Сент-Джону Бриджеру Филби, известному британскому востоковеду, отцу работавшего на Советский Союз знаменитого разведчика Кима Филби. Будучи плененным, по его выражению, Аравией, «колыбелью арабов», он развелся со своей женой-англичанкой, оставил сына Кима и дочь Диану, и после окончания службы (1925 г.) перебрался туда на постоянное место жительства. Принял ислам, взял имя ‘Абд Аллах (Раб Аллаха), и стал впоследствии личным советником короля Ибн Са’уда. В 1930 г. совершил первое паломничество в Мекку. Острые на язык арабы Аравии не поверили вначале в искренность чувст бритта к Аравии, и прозвали его ‘Адб ал-Киршом, то есть Рабом шести пенсов (бывшая в то время в ходу мелкая разменная монета кирш равнялась шести пенсам). Они считали, что «пронырливый инглиз» обратился в новую веру исключительно корысти ради, — дабы получить льготы в торговле для фирм «Форд» и «Маркони», чьи интересы в Аравии он тогда представлял. Но впоследствии мнение о нем изменили. Он свободно говорил на арабском языке. Достаточно хорошо знал Коран. В доме своем в Эр-Рияде, сообщает Вайолет Диксон, Хаджжи ‘Абд Аллах Филби, как его уже тогда величали аравийцы, собрал богатую библиотеку и уникальную коллекцию документов. Сохранил все адресованные ему письма, все свои дневники и заметки. Библиотеку и документы выкупила впоследствии нефтяная компания АРАМКО (29).
Весной 1932 г. Джон Филби познакомился в Лондоне с Ф. Лумисом, сотрудником нефтяной компании «Стандарт Ойл оф Калифорния» (СОКАЛ), и имел с ним обстоятельную беседу по вопросу о нефтяных концессиях в землях Ибн Са’уда (получил предложение стать доверенным лицом компании с окладом в $1 тыс. в месяц). О встрече этой узнали, и, как выяснилось позже, не без участия самого Джона Филби, воротилы финансовонефтяного бизнеса Англии. Результатом игры, затеянной Филби, стал нашумевший в свое время англо-американский нефтяной аукцион на получение концессии на поиск и добычу нефти в Саудовской Аравии.
Надо сказать, что прогнозы британских специалистов относительно наличия нефти во владениях Ибн Са’уда были довольно скептическими. И поэтому их участие в нефтяном аукционе, устроенном Филби, объяснялось, скорее, целями политико-дипломатическими, нежели коммерческими. Задача англичан состояла в том, чтобы «оградить Аравию от американцев», не
