Заведующий 3-м делопроизводством считал необходимым составлять ежемесячный сборник сведений «а) о происходивших в течение месяца событиях; б) о вновь установленных адресах и сношениях эмигрантов как за границей, так и с лицами, в империи проживающими; в) о выбывших за границу поднадзорных или бежавших преступниках и задержанных по возвращении; г) о вновь вышедших за границей революционных изданиях на русском языке или имеющим отношение к России»[482].
По рекомендации Семякина новым резидентом Заграничной агентуры в мае 1884 г. назначен оперативник Департамента полиции П. И. Рачковский[483]. До его назначения политический сыск за границей заключался в основном в наружном наблюдении за эмигрантами, которое осуществляли нанятые иностранцы. Рачковский, прошедший оперативную подготовку в III Отделении Собственной Его Императорского Величества канцелярии и Петербургском охранном отделении, начал свою деятельность с вербовки людей в эмигрантской революционной среде. Отлично понимая, что работать за границей без поддержки органов правопорядка невозможно, он установил хорошие отношения со многими представителями местных служб и использовал их возможности для перлюстрации корреспонденции революционеров. В полициях Франции и Швейцарии с пониманием отнеслись к деятельности коллеги, в те годы сотрудничество правоохранительных органов в борьбе с революционным движением было плодотворным[484]. Европейскому сотрудничеству способствовал и назначенный 21 июня 1884 г. директором Департамента полиции П. Н. Дурново[485].
Рачковский, легально живший во Франции под фамилией Леонов, уделял большое внимание активным мероприятиям. Он нашел подход к французским журналистам и получил возможность через них оказывать влияние на общественное мнение в интересах российского правительства не только во Франции, но и в других европейских государствах. Денег на работу с прессой в те годы не жалели. Одной из наиболее удачных операций Рачковского стало опубликование брошюры народовольца Л. А. Тихомирова «Почему я перестал быть революционером?», в которой автор отрекался от «грехов молодости». Брошюра оттолкнула многих людей от участия в террористической деятельности и стала серьезным ударом по единству в эмигрантской народовольческой среде.
В ноябре 1886 г. благодаря агентуре Рачковского была разгромлена народовольческая типография в Швейцарии, большинство бомбистов были вынуждены переехать из Швейцарии во Францию. Но и там они не чувствовали себя спокойно. В 1890 г. совместными усилиями сотрудников французских и российских оперативников раскрыта мастерская по производству «метательных снарядов». Это событие имело серьезные политические последствия. После осуждения арестованных террористов французским судом началось постепенное сближение России и Франции. За эту операцию Рачковский получил чин губернского секретаря и орден Анны 3-й степени.
П. Н. Дурново
Во 2-й половине 1880-х гг. российские секретные службы улучшили свою работу не только за рубежом, но и внутри страны. Оставшиеся на свободе члены «Народной воли» не смогли преодолеть идейный и организационный кризис. Несмотря на попытки Г. А. Лопатина (в 1884 г.), П. Ф. Якубовича (в 1883–1884 гг.), Б. Д. Оржиха (в 1885 г.) и др., восстановить организацию народовольцам не удалось. Последним громким делом революционеров явилось неудачное покушение на Александра III, организованное группой П. Я. Шевырёва. Боевики Террористической фракции под руководством А. И. Ульянова планировали убить императора 1 марта 1887 г. Однако все они были выявлены органами безопасности на стадии подготовки покушения и арестованы с поличным на месте готовившегося преступления. Арест группы Ульянова – следствие улучшения работы оперативных служб, занимавшихся получением и обработкой информации о возможных покушениях на императора.
23 мая 1887 г., после раскрытия группы Ульянова – Шевырёва, была издана новая инструкция Петербургскому охранному отделению, регламентирующая организацию оперативной работы. В инструкции, в частности, говорилось:
«1. Отделение по охранению общественной безопасности и порядка в СПб. учреждено для производства негласных и иных розысков и расследований по делам о гос. преступлениях с целью предупреждения и пресечения последних.
2. На обязанности отделения, кроме того, лежит:
а) предупреждение стачек рабочих на фабриках и расследование обстоятельств, сопровождающих стачки;
б) принятие мер к предупреждению и расследованию причин всяких недозволенных законом и полицейскими постановлениями демонстраций, сходок и собраний;
в) наблюдение за приезжими в столицу на основании особых правил, издаваемых градоначальником;
г) наблюдение в политическом отношении за учебными заведениями столицы, клубами, обществами и тому подобными дозволенными законом учреждениями;
д) принятие негласных мер к предупреждению и расследованию возникающих в учебных заведениях беспорядков, сходок и иных демонстраций. <…>
4. Общее направление розыскной деятельности отделения по делам политического свойства во всех случаях принадлежит Департаменту полиции. <…>
10. Все постановления об арестах, обысках, выемках и осмотрах, а равно все распоряжения начальника отделения даются от имени с. – петербургского градоначальника.
11. Все чины отделения назначаются, перемещаются и увольняются на общем основании с. – петербургским градоначальником. Выбор секретных агентов зависит от начальника отделения, который ведет им особые секретные списки. <…>
16. Чины отделения и агенты могут быть, с разрешения градоначальника, командируемы в другие местности империи для производства розысков политического свойства. <…>
18. При отделении для охранной наружной службы состоит особая команда вольнонаемных людей (охранная агентура), которая действует под непосредственным руководством и наблюдением начальника отделения. <…>
20. На обязанности охранной команды лежит наружное наблюдение, в пределах полученных указаний, за подозрительными лицами. Порядок службы охранников определяется особой инструкцией, утвержденной градоначальником. <…>
Г. А. Лопатин
23. Охранная команда, в целом составе и по частям может быть командируема в другие местности империи»[486].
В учебном курсе «Обзор общественного и революционного движения в России» (1913 г.), изучавшемся чинами Отдельного корпуса жандармов, отмечалось: «В конце января 1887 года в Департаменте полиции была получена агентурным путем копия письма из Петербурга от неизвестного лица в Харьков студенту университета Ивану Никитину. В этом письме автор сообщал свой взгляд на значение террора в революционной деятельности и выражался настолько решительно, что установление его личности представляло известное значение. С этой целью от студента Никитина было потребовано объяснение об авторе письма, и Никитин назвал студента С.-Петербургского университета Пахомия Андреюшкина. По получении этих сведений в конце февраля за Андреюшкиным, уже ранее замеченным в сношениях с политически неблагонадежными лицами, было установлено непрерывное наблюдение, выяснившее, что Андреюшкин вместе с пятью другими лицами ходил 28 февраля от 12-ти до 5 часов дня по Невскому проспекту, причем Андреюшкин и другой неизвестный, по-видимому, несли под верхним платьем какие-то тяжести, а третий нес толстую книгу в переплете. 1-го марта те же лица вновь замечены, при тех же условиях, около 11-ти часов утра на Невском проспекте, вследствие чего они были немедленно арестованы…»[487].
