сказано о завершении Рильке своего перевода еще в 1904 г. (
Небесная арка. С. 335).
«Мифологию» Цветаевой переслала секретарь Рильке Е.А. Черносвитова. См. письмо Цветаевой к ней и коммент. 2 и 8 к нему (Письма 1924–1927. С. 525–526).
Тайный советник (нем.).
Тайный советник (фр.).
Очерк Цветаевой «Несколько писем Райнер Мария Рильке» в переводе на французский был напечатан в журнале Cahiers de l’Etoile (1929. № 10. С. 564–573). Кто был переводчиком этой прозы на французский язык, не установлено.
Возле умирающего Рильке находились врач Т. Хэммерли-Шиндлер (1883–1944), Н. Вундерли-Фолькарт и сестра-сиделка.
О последних часах Рильке см. воспоминания Т. Хэммерли-Шиндлера в кн.: Небесная арка. С. 336.
См., например, высказывание П.Б. Струве о стихотворении Цветаевой «Старинное благоговение», которое, по его мнению, «произведение беспредметно и не только невнятно, но и прямо непонятно, а потому безнужно» (Родство и чуждость. С. 271).
Он был поэтом и терпеть не мог приблизительностей (нем.). — Цитата из «Записок Мальте Лауридса Бригге» Рильке, где пишется о смерти Алексиса Феликса Арвера (1806–1850). «Он мирно, спокойно отходил, и сиделке, вероятно, показалось, что он зашел дальше, чем то было на деле. Очень громко она распорядилась насчет того, где то-то и то-то найти. <…> она выговорила “колидор”, полагая, что так произносить и следует. И тут Арвер прервал умирание. Ему показалось необходимым сперва ее поправить. Совершенно очнувшись, он ей объяснил, что следует произносить “коридор”. И затем он умер. Он был поэт и терпеть не мог приблизительностей» (пер. с нем. Б. Суриц. Цит. по изд.: Рильке P. М. Записки Мальте Лауридса Бригге. М.: Известия, 1988. С. 123–124).
Безопасное (сущ.) (нем.).
Последняя строфа стихотворения Цветаевой «Хвала времени» (1923). (СС-2. С. 197).
Не снисхожу (фр.).
…семеро было — вместе с Николаем II и его супругой Александрой Федоровной были убиты царевич Алексей и четыре Великие княжны (Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия).
Ср. заключительные слова эссе «Искусство при свете совести»: «Но если есть Страшный суд слова — на нем я чиста» (СС-5. С. 374).
Во время Февральской революции Цветаевой шел 25-й год.
Имеется в виду Сусанна Давидовна Мейн (Тьо).
Риск — это я (фр.). — Переиначенное Цветаевой известное выражение Людовика IV: «Государство — это я».
…весь под знаком готической стрелы. — Ср. у Е.Н. Трубецкого (1863–1920): «Византийский купол над храмом изображает собою свод небесный, покрывший землю. Напротив, готический шпиц выражает собою неудержимое стремление ввысь, подъемлющее от земли к небу каменные громады. И, наконец, наша отечественная “луковица” воплощает в себе идею глубокого молитвенного горения к небесам, через которое наш земной мир становится причастным потустороннему богатству» (Умозрение в красках. Вопрос о смысле жизни в древнерусской религиозной живописи. М.: Типография товарищества И.Д. Сытина, 1916. С. 9). Ср. также у О. Мандельштама: «Хорошая стрела готической колокольни — злая, потому что весь ее смысл — уколоть небо, попрекнуть его тем, что оно пусто» (Утро акмеизма. В сб.: Литературные манифесты (От символизма к Октябрю). М., 1929. С. 47).
Из стихотворения Б. Пастернака «Про эти стихи» (1917).
Текущий счет (фр.).
Название площади и станции метро в Париже.
«Кто Вы, мадам» (фр.).
«Русская беженка, месье» (фр.).
Вечер 26 апреля 1930 г. О нем см. письмо к А.А. Тесковой от 21 апреля 1930 г. и коммент. 1 к нему.
Замок (фр.).
Пасадена — город в Калифорнии, где в 1929–1930 гг. находилась Р.Н. Ломоносова.
Билеты на вечер 26 апреля 1930 г. («Вечер Романтики»). См. о нем ком-мент. 1 к письму к А.А. Тесковой от 21 апреля 1930 г.
«Вечер Романтики» 26 апреля 1930 г.
Датируется по содержанию.
Программу вечера см. коммент. 1 к следующему письму.
Вечер Романтики состоялся 26 апреля 1930 г. в большом зале Географического общества (184, bd Saint-Germain, 6-е). Назвав вечер таким образом, устроители хотели тем самым отдать дань отмечаемому в Париже столетнему юбилею французского романтизма. Участвовали С.М. Волконский (читал «Воспоминания юности»), Г.В. Адамович, Г.В. Иванов, Н.А. Оцуп, В.Л. Андреев, Б.Ю. Поплавский (все с чтением своих последних стихов), Н.А. Тэффи (рассказы). Вечер закончился выступлением М.И. Цветаевой (Хроника, II. С. 50–51).
По предположению И.В. Кудровой, речь идет о сердечном увлечении, которое переживал в это время С.Я. Эфрон. Д.П. Святополк-Мирский в письме от 14 апреля 1930 г. сообщал Вере Сувчинской: «Про Эфроновскую барышню я все выяснил. Зовут ее Léry (Валерия) Rahm, она швейцарка из Казани. Отец ее миллионер и бывший консул. <…> Эфрон говорит, что он начинает отходить от своего безумия и сомневаться в том, пара ли она ему…» (Д.П. Мирский. Письма. С. 118–119).
Махин Федор Евдокимович (1882–1945) — полковник, общественный деятель, издатель. Во время революции возглавлял штаб военной организации эсеров. В эмиграции с 1919 г. Жил во Франции, Англии, Югославии. Сотрудничал в «Воле России», журнале «Pour la Russe». В Париже бывал наездами. Цветаева могла с ним познакомиться на одном из литературных вечеров. На момент встречи с Цветаевой был председателем Земгора в Югославии. Основал сербско-русский журнал «Руски архив» (Цветаева печаталась в нем).
К осени 1930 г. перевод
