Анна Тургенева - Воспоминания о Рудольфе Штейнере и строительстве первого Гётеанума

Вечером состоялась похоронная церемония. Альберт Штеффен в своей речи упомянул о том, что на похоронах Фомы Аквинского вместо надгробных песнопений церковный хор запел "Осанну"; сколько света это замечание внесло в обряд!

На следующий день состоялась кремация и перенесение урны с прахом Рудольфа Штейнера в мастерскую. — Процедура сопровождалась упущениями, недоразумениями. Темные тучи собирались над нами, — а издали грозно надвигался еще больший мрак. Накапливались грехи и ошибки, но благодаря лучшим силам работа кое-как двигалась дальше.

Андрей Белый, Воспоминания о Штейнере, Париж, 1982. С318. " Там же. С. 296, 302 соотв

Там же. С309. "Ныне Силы небесные с нами невидима служат" — великопостный литургический текст

Кроме уже упоминавшихся здесь "Воспоминаний о Штейнере", назовем еще дневники и заметки Белого, относящиеся к тому же периоду, составившие так называемый интимный- материал к его биографии, который опубликовал Дж. Мальмстад. См. выпуски 6, 8, 9 исторического альманаха "Минувшее" (М.,1992). См. также автобиографическую работу Белого "Почему я стал символистом и почему я не перестал им быть во всех фазах моего идейного и художественного развития", — В изд.: Андрей Белый. Символизм как миропонимание. М., 1994. С. 418–493

По-немецки здесь игра слов: Tram — трамвай; Traum — сновидение (прим пер.).

Т. е. совместное причащение католиков и православных. — Прим. пер.

Счета в канцелярии Здания, датированные летом 1914 года, подтверждают, что эта техника для шлифования стекол тогда уже применялась в Дорнахе, — факт, часто вызывающий сомнения у специалистов. — Прим автора.

Эвритмия. Воспоминания из эпохи 1912–1927 гг. — Прим автора

Она вышла в 1915 году в московском издательстве "Мусагет" под псевдонимом "Вольфинг". — Прим. автора

Перевод Б. Пастернака.

Перевод Б. Пастернака.

Подстрочник.

Наброски Рудольфа Штейнера для стекол окон Гётеанума. Дорнах, 1961.

Перевод Б. Пастернака.

Забавный

Речь идет о модели для внешней архитектуры здания, а не для внутренней, как позднее утверждали. Специалисты сцены и компетентные органы потребовали изменить высоту крыши, и доктору Штейнеру пришлось подумать в первую очередь о новой внешней модели. Позже это подтвердил мне архитектор Айзенпрайс