Красная роса - Азат Хаматович Абдуллин

где-то на стороне, когда ему перевалит за пятьдесят, возвращается насовсем в родную степь и первым делом бросается искать родник. А найти его не так-то просто: все источники открыты, они все имеют названия. Но если ему все-таки удается найти родник, он оглашает сельчанам эту весть. Удостоверившись в истинности открытия, те принародно присваивают источнику имя блудного земляка. Теперь он снова свой и теперь он может легко вздохнуть: увековечил имя! Никому в моем краю не хочется исчезнуть без памяти о себе…

И ограниченными бытом, кругом своих забот почудятся стороннему взгляду мои сородичи — скотоводы. Но есть еще их глаза, глядящие куда-то далеко за холмы, соразмерность их силы и желания, и работа — реальная и откровенная. Люди отгонного скотоводства зависят во многом от себя, от своей честности и упорства — в этом они сродни подлинным художникам. Они знают: хитрость как волна, вернется обратно и ударит их; долгому одиночеству они противопоставляют свое оружие — поэтическое восприятие жизни; оно дает им силу овладеть своим настроением, направить интересы на наблюдение явлений внешнего мира. Не потому ли они своевольны, великодушны и инстинктивно становятся на защиту всего живого? Они не могут делать ставку на одну физическую выносливость.

Живя вместе с ними, я никогда не чувствую, что рискую упустить что-то в жизни. Надежность, верность своему слову, прочность идеи их жизни — вот что очень существенно в них. Не по этим ли качествам тоскует душа современного человека?

«Белое молоко» было написано там, на наших холмах, когда я слушал неторопливые беседы скотоводов, бродил с ними на перевалах, где раздумье, по полной растворимости в природе, длится годы, а по своему откровению — один миг.

«Синяя блуза» — вид агитационного, эстрадно-драматического представления 20-х годов; название получил от одежды участников.

У башкир есть поверье, что ножом нельзя замахиваться, он может «удлиниться», выйти из воли человека.

Джайляу — летнее пастбище.