Низвержение Менгира
На плакатах, призывавших французов голосовать за Национальный Фронт на выборах в Европарламент в мае был изображен профиль юной девушки с одухотворенным лицом, в стальном шлеме с кольчужной бармицей. Внизу, гораздо более мелко — стоящая на трибуне блондинка в строгом костюме, над ней держит белый зонт телохранитель. Девушка в шлеме — прославленная героиня Франции Жанна д'Арк, блондинка — Марин Ле Пен. Подпись на плакате гласила: «Нет — Брюсселю, да — Франции!».
1 мая 2014 г. Марин Ле Пен и ее отец Жан-Мари шли в первых рядах многотысячной демонстрации Национального фронта. Митинг партии, как обычно, проходил у памятника Жанне д’Арк на площади Пирамид (1 мая, широко отмечаемый во Франции День Трудящихся, еще и «домашний» праздник НФ — с 1988 г., когда Жан-Мари Ле Пен объявил, что Орлеанская дева, покровительница французских националистов, была весьма ревностной труженицей). Тогда Ле Пен-старший выступил с зажигательной речью в поддержку своей дочери и преемницы, которой предстояли выборы в Европарламент. «Жанна получила свыше миссию освободить Францию от английской оккупации, — заявил он. — Марин здесь, чтобы освободить Францию от ига Брюсселя».
Это был последний партийный праздник, на котором отец и дочь шли рядом, плечом к плечу. Прошло совсем немного времени — и вспыхнувший между ними конфликт заставил журналистов говорить о конце «Семейного фронта».
8 июня в своем видеоблоге «Бортовой журнал», размещенном на официальном сайте партии, Ле Пенстарший позволил себе двусмысленную шутку в отношении певца, актера и профессионального игрока в покер Патрика Брюэля. Сказал он про него, посмеиваясь, следующее: On fera une fournée la prochaine fois. Слово «fournée» во французском языке имеет несколько значений. Например, «группа», «цепочка» — тогда получается, что «в следующий раз мы сформируем (из таких, как Брюэль) целую группу». Но в то же время «fournée» это еще и «печь» — и в этом случае выходит, что автор «Бортового журнала» собирается в следующий раз отправить Брюэля в топку. Поскольку Брюэль — алжирский еврей, исповедующий иудаизм — шутка получилась совсем не смешная, хотя вполне в духе Жан-Мари Ле Пена. И, разумеется, многочисленные противники Национального Фронта немедленно ухватились за очередной «прокол» его основателя (это далеко не первый подобного рода «каламбур» — в прежние годы Ле Пену приходилось выкладывать круглые суммы в качестве штрафов за неполиткорректные высказывания).
Марин была шокирована. После всех усилий по «де-демонизации» получить такой удар в спину от обожаемого когда-то отца! Она расценила эскападу Жан-Мари не просто как личный выпад, а как непосредственную угрозу партии. И, оправдывая репутацию женщины решительной и жесткой, не колеблясь, осудила отца, назвав его выступление «политической ошибкой», а опасный каламбур «разрушительным». А Луи Альо, высказался еще резче — «это не просто неудачная фраза, это удручающая политическая глупость!».
В довершение всего, с официального сайта партии были удалены все видеоблоги Жана-Мари Ле Пена (осталась лишь ссылка, ведущая на личный сайт патриарха — «во избежание проблем с правосудием»).
85-летний Жан-Мари Ле Пен воспринял все это крайне болезненно. Еще бы: ведь в скандальном своем выступлении он защищал дочь от либералов, которые, «используя хорошо известные механизмы», выставляли Марин «нацисткой» и сравнивали ее с Гитлером. А вместо благодарности, или, на худой конец, простого понимания — такое унижение.
Он написал дочери открытое письмо — подчеркнуто официальное по форме, начинающееся словами «Госпожа Президент», и в то же время очень эмоциональное, пронизанное обидой. «Я жертва враждебной и клеветнической интерпретации, которая была сделана нашими политическими врагами или „полезными идиотами“, — писал Ле Пен-старший. — Я не прошу ничего, кроме справедливости, взываю к вашему авторитету для восполнения несправедливо нанесенного мне ущерба. После этого, в наших общих интересах, я буду считать инцидент исчерпанным».
Марин не посчитала нужным принести отцу извинения, тем более публично. А когда в апреле 2015 г. Жан-Мари позволил себе повторить свои же собственные высказывания о том, что газовые камеры были «всего лишь деталью» истории Второй мировой войны (впервые он заявил так еще в середине 1980-х годов) — терпение Марин лопнуло окончательно. Не для того она выстраивала новый образ Национального Фронта, как респектабельной политической партии, не для того отказывалась от альянсов с крайне правыми движениями Центральной Европы, жертвуя перспективой создания крупной фракции в Европарламенте, чтобы подставить под удар репутацию НФ из-за откровений своего старого папы, которому вдруг приспичило признаться в симпатиях к маршалу Петену. «Я никогда не считал маршала Петена предателем», — отрезал Жан-Мари. Можно представить себе реакцию российской общественности, если бы кто-то из отечественных политиков заявил, что не считает предателем, например, генерала Власова. Только в случае с Ле Пеном градус общественного негодования можно было смело помножить на три.
«Статус почетного президента партии не означает, что Жан-Мари Ле Пен может ставить под удар партию и допускать столь явные провокации, цель которых — навредить мне», — заявила тогда Марин Ле Пен. А вице-президент НФ Флориан Филиппо добавил: «Жан-Мари Ле Пен высказал точку зрения, которая означает полный, окончательный и непоправимый разрыв с позицией Национального Фронта. То, что он говорит, совершенно противоречит позиции партии и Марин Ле Пен».
Вслед за публичным выговором последовали и оргвыводы. Жану-Мари запретили выдвигать свою кандидатуру на региональных выборах в декабре этого года в регионе Прованс-Альпы-Лазурный берег. Вместо него партию там будет представлять его юная племянница, Марион Марешаль Ле Пен. «А я все равно считаю, что был бы лучшим кандидатом», — сварливо заметил Жан-Мари. 3 мая Марин Ле Пен заявила, что больше не желает, чтобы слова ее отца звучали от имени всей партии. И, наконец, в понедельник, 4 мая, состоялось заседание исполнительного бюро НФ, созванного для решения о дисциплинарных санкциях за провокационные высказывания в прессе о Второй мировой войне, на котором было принято решение «приостановить» (suspendre) членство Ле Пена-старшего в партии. Кроме того, бюро постановило в течение трех месяцев созвать внеочередной партийный съезд, который должен будет решить вопрос о лишении Жана-Мари статуса почетного председателя партии.[209]
На сей раз старый политик среагировал с такой экспрессией, которая сделала бы честь многим молодым людям. Он назвал решение бюро «предательством», «преступлением» и «результатом заговора», и заявил, что надеется на поражение своей дочери на президентских выборах 2017 г. «Противник бьет в лицо, а она бьет ножом в спину, — кипятился Жан-Мари в эфире радиостанции Europe-1. —Если человек с такими моральными принципами будет руководить Францией, то горе Франции».
