образом описал обуревавшие его чувства:
«Настал тот самый печальный момент, когда я навсегда должен сказать вам „Прощайте навек“, когда самые лестные надежды на будущее разрушены. Вашему образу с сияющими чертами суждено навсегда запечатлеться в моем сердце».
В ответ на его страстную просьбу подарить ему что-нибудь на память Анна-Софи все-таки смилостивилась и довольно неосмотрительно прислала ему перчатку со своей руки, ибо это возродило в сердце Фридриха-Вильгельма новые надежды. Он счел это основанием для продолжения переписки и возобновления своих более активных домогательств. Король продолжал обхаживать предмет своего обожания, и в следующее письмо вложил прядь своих волос и попросил у девушки, согласно наилучшим традициям набиравшего в ту пору силу романтизма, прислать кольцо, сплетенное из ее волос. Фридрих-Вильгельм даже начал помышлять о том, чтобы развестись ради банкирской дочки со своей законной супругой.
По возвращении в Франкфурт королю все-таки удалось встретиться с Анной-Софи. Свидание состоялось в имении банкиров под присмотром семьи. Уезжая из Франкфурта, король писал о своих страданиях:
«Амур оказал содействие Кюстину [39] в нешуточной мести за удар, который я нанес ему. Бог любви заставил меня потерпеть полное поражение. Я намеренно выехал перед восходом солнца, глаза мои были красны, как у старой ведьмы, к счастью, я надел свою круглую шляпу, дабы скрыть лицо. Те два дня, в которые я видел вас, вновь беседовал с вами, возможно, станут последними прекрасными днями в моей жизни!».
Волнения в Польше потребовали от монарха покинуть негостеприимный Франкфурт-на-Майне и отправиться на новоприобретенные земли, но не заставили его прекратить переписку. Его послания то выказывали кроткое примирение со сложившейся ситуацией, то были полны надежд. Письма Анны-Софи были совершенно безучастными и лишь просвещали Фридриха-Вильгельма относительно событий в светском обществе Франкфурта. Эта переписка длилась до августа 1794 года, когда на короля нашла глубокая меланхолия, и им овладело желание полностью забыть радости, пережитые при встрече в поместье франкфуртских банкиров. С тех пор письма поступали все реже и были самого невинного свойства. Король жаловался Вильгельмине:
«Опять получил холодное письмо от Софи, извещающее, что она выйдет замуж за Шварцкопфа, написал ей грубое послание и хочу порвать с ней, она есть сущая Дёнхоф».
Отсюда неудивительно, насколько была ошеломлена Анна-Софи, когда король в октябре 1795 года потребовал от нее в течение двух недель принять последнее и окончательное решение. Девушка ответила, что с ее стороны все было ясно давным-давно. Король очнулся от долговременных грез, счел себя обманутым в своих надеждах и написал девушке:
«В вашем существе сокрыто нечто сверхъестественное. Вы — воплощение либо ангела, либо демона. Если вы действительно не желаете видеть меня, то я склонен верить в последнего, хотя с виду вы являете собой первого». с
Заключительный акт этой истории состоялся 29 декабря 1795 года, когда король окончательно осознал тщету своих устремлений и сказал своему предмету обожания окончательное «прости».
В качестве постскриптума следует поведать читателю, что Анна-Софи 2 ноября 1796 года вышла замуж за Иоахима фон Шварцкопфа. Это событие было приветствовано во Франкфурте многими. Мать Гёте писала, что «выбор девушки сильно прибавил ее репутации как в моих глазах, так и всего общества». Супружеская чета сделала салон семьи Беттман-Метцлер одним из самых видных в городе. У Шварцкопфов родилось шестеро детей. По причине, о которой документы умалчивают, оба безвременно скончались в 1806 году с промежутком всего в два месяца.
Во время отсутствия короля Вильгельмине пришлось изменить свой образ действий как доверенного лица и советника короля. Политическая ситуация в Европе и Пруссии все усложнялась, король нередко испытывал неуверенность в принятии решений и все чаще требовал от Вильгельмины разведать, что говорит дух их сына по такому-то поводу. Вильгельмину же мучили угрызения совести, ей претило эксплуатировать святую память их сына для земных дел. Тогда она изобрела встречи с так называемыми «мудрыми людьми», отягощенными жизненным опытом, монахами или священниками, которые будто бы давали ответы на вопросы короля вместо Александра. Таким образом ее косвенное влияние как советчицы в житейских и государственных вопросах лишь возросло.
Если во времена, когда в сердце короля царили Юлия фон Фосс и графиня фон Дёнхоф, Вильгельмина Ритц предпочитала удаляться в свое владение, теперь в течение отсутствия короля она отправлялась в продолжительные поездки в Аахен, Спа и Теплиц для лечения на водах. Во время пребывания в Спа в 1792 году при самых романтических обстоятельствах произошло знакомство Вильгельмины с 21-летним ирландским лордом Темплтоном. Когда в сентябре 1792 года она направлялась на какое-то светское мероприятие, на ее карету напали грабители и принялись стрелять по ней. Случайно оказавшийся поблизости лорд Темплтон встал на защиту дамы и успешно сопроводил ее к цели поездки. После этого он в течение недели навещал ее, получил приглашение приехать в Берлин, что и сделал весной 1793 года. Он целый год усиленно ухаживал за Вильгельминой, так что в обществе ему присвоили статус «официального воздыхателя». Вильгельмина откровенно писала о том, что лорд ей не безразличен, ибо «готов сделать для меня что угодно на свете», и появлялась в обществе со всеми детьми (напоминаем, что отцом четверых из них был Фридрих-Вильгельм) в сопровождении лорда. Это не понравилось королю, и, когда дело запахло законным браком, он запретил Вильгельмине вступать в него из страха, что его советчица уедет в Англию. Темплтон чуть не сошел с ума от ревности, и Вильгельмине стоило большого труда отделаться от него. Она сумела в 1794 году отправить его в Кассель под предлогом участия в торжествах по случаю женитьбы наследного принца, а сама осталась в Берлине. Прошло еще полгода, прежде чем лорд перестал преследовать ее.
В сентябре 1794 года король возвратился в столицу после почти двухлетнего отсутствия и возобновил свои ежедневные посещения Шарлоттенбурга. Однако весной 1795 года здоровье Вильгельмины настолько ухудшилось (у нее обнаружили язву желудка), что против воли короля, но при поддержке «мудрых друзей», она отправилась под именем графини Ритц в Италию. Поездка продлилась более года, с мая 1795 по июль 1796 года. Король жаждал последовать за ней и познакомиться поближе с «мудрыми друзьями», но в военное время об этом и думать было нечего. Крушение этого плана повергло Фридриха-Вильгельма в глубокое уныние.
Вильгельмина путешествовала не торопясь, с длительными остановками в Праге, Вене, Мюнхене, Цюрихе. По пути она систематически посещала торговцев, галереи, академии, фабрики, где покупала материалы, предметы украшения интерьера (ковры, камины и
