class="p1">— Шухер! — шикнул я и резко отступил от гаража на два шага.
Медведев и Погодин последовали за мной. Затем мы отошли еще чуть-чуть подальше от строения, но уже не торопясь, попинывая бычки на земле, брели будто восвояси, беседуя о полезности пива и бесполезности молока для взрослого организма…
Из-за угла вынырнула старая копейка. Красная, но в темноте показалась почти черной. Хищно сверкнула желтым прищуром фар. Мы шли к ней полубоком, я даже жестикулировал, изображая душевный разговор с запоздалыми посетителями гаражей, которые беспечно возвращались домой. В темноте за своих должны сойти, и какого черта эта копейка сюда среди ночи приперлась? Странно…
И тут меня осенила догадка. Я на миг оглянулся и скользнул взглядом по приближающейся машине. Она, вроде как, хотела остановиться, но почему-то засуетилась. Сбавила ход, но не парковалась. Медленно катила.
Ё-мое! Замежевалась она как раз в том месте, где гараж номер пятнадцать! Наш объект…
— Идем, мужики, — прошипел я. — Похоже, это он. Тихо вы, не оглядывайтесь! За угол заходим, скорее.
Рука Феди нащупала кобуру под ветровкой.
— Руки в карманы сунь, — зашипел я на него. — Пистолет не трогай, срисует нас.
— Ага, — прошептал Погодин, отдернув руку от пояса. — Прости, я нечаянно.
Слышно как за спиной тарахтит мотор, но лучики фар отклонились куда-то в сторону. Бл*дь! Что там происходит? Вот бы посмотреть, но боюсь спугнуть.
Послышался хруст переключаемой передачи и шуршание камушков под шинами с характерной такой паузой, будто машина на секунду остановилась. Вот сука! Разворачивается.
Я резко встал и обернулся.
Копейка суетливо выполняла маневр, явно собираясь ехать в противоположную от нас сторону.
— За ним! — крикнул я, выхватив из расстегнутой кобуры пистолет, на ходу снимая с предохранителя и щелкая затвором.
Мало сбавив ходу, машина чуть не въехала в бетонную стену. Дергалась, и движок чуть не захлебнулся. Тот, кто был внутри копейки, явно спешил. Я рванул так, что ветер в ушах засвистел. Пока автомобиль разворачивался, я почти успел до него добежать. В отраженном от белой кирпичной стены свете фар вырисовывалось водителя.
Его морду я сразу узнал…
Это был Савченко. Он обернулся — и тоже явно узнал меня. Лицо его перекосило. Преступник уже поставил машину так, чтобы вырулить в обратную сторону. Хруст передачи, и Копейка, закидывая меня камешками и пылью, рванула с места, уворачиваясь от вкопанного колеса возле гаража напротив.
Скорость старушка набрала на удивление резво. В порядке авто, видно, ухоженное. На своих двоих мне явно не догнать машину.
Я остановился, несколько раз продышался, успокаивая дыхалку, и навел пистолет на отдаляющийся автомобиль.
Бах! — первая пуля увязла в багажнике. Бах! — вторую пустил ниже, целясь в колесо. Бах! Бах!
Машина уходила все дальше, а колеса всё ещё целые.
Бах! Бах! — это уже возле меня стрелял Федя. Встал сбоку и открыл огонь.
— Живым нужен! — перебивая выстрелы, прокричал я. — По колесам бей!
— Хрен попадешь по ним! — прокричал в ответ Федя и снова выстрелил. — Уйдет, гад!
Копейка, высыпав на землю заднее стекло, неслась прочь еще быстрее, будто избавилась от балласта. Еще мгновение и скроется.
Я снова прицелился. Промазать сейчас никак нельзя. Последний мой шанс достать Мясника. Бах! Заднее колесо всмятку. Есть!
Но машина, будто не заметила «ранения», чуть дернулась в сторону, выправилась и дальше понеслась, обиженно шлепая сдутым колесом.
Сзади послышался гул мотора. Зашуршал гравий от резкого торможения. Это Медведев подъехал на нашем «Москвиче».
— Садитесь! — распахнул он дверь.
Мы запрыгнули. Я вперед, Федя назад.
— Не уйдет, — Медведев умело стартанул с места, отбросив колесами назад клубы пыли и россыпь камней.
Савченко уже завернул за угол, когда мы начали разгоняться. Свернули за ним — и чуть не налетели на брошенную копейку.
— Тормози! — заорал Федя.
Я почувствовал, как он судорожно вцепился в спинку моего сиденья. Бампер «Московича» замер в сантиметре от дырявой копейки.
— Ушел, гад! — сетовал Погодин, уже оббегая вокруг машины с пробитым колесом.
— Ты — туда! — махнул я Феде, указывая на дорогу, теряющуюся в зарослях пустыря. — А я назад вернусь, он мог в гаражах затаиться, а не в город пойти.
— А мне что делать? — спросил медвежатник. — С тобой?
— Опасно, он может быть вооружен, чем ты мне поможешь? Стой здесь, в багажнике монтировка, возьми ее. Спрячься в машине и не высовывайся.
— Не привык я прятаться, — поморщился Медведев, вытаскивая монтировку.
— Лезь в машину! — приказал я, уже на ходу.
Побежал в темные гаражные закоулки. Оглянулся, увидел, как Федя рванул в сторону пустыря, через который вела дорога к городу.
Пробежал два ряда. Свернул, сделал крюк. Нет Мясника!
Бах! — за спиной прогремел выстрел. Ёпрст! Это что, Федя палит? Нет, не похоже, слишком близко. Твою мать, Медведев!
Я развернулся и побежал назад. Выскочил из-за угла и увидел, как Медведев стоит с поднятыми руками. Фигура в черной куртке направила на него пистолет. Ёпт! Какого же хрена он в машину не залез? Не привык подчиняться, самодеятельный артист. И что теперь?
Бах! — прогремел выстрел, и Медведев упал. Ах ты, сука!
На бегу не прицелиться. Я остановился, дыханием сдерживая стук сердца. Навел ствол. Нет… Слишком далеко, не попаду. Спугну только.
Савченко тем временем спешно обыскивал неподвижное тело Медведева. Что это он, сука, делает? Вот до него уже не больше пятидесяти шагов.
Я осторожно приближался. Камешки предательски щелкали под ногами, Савченко поднял голову и увидел меня. Вскинул пистолет. Бах! Бах!
Пули прожужжали близко, я метнулся в сторону и укрылся за выступом гаража. Сменил магазин. Выглянул из-за бетонки. Савченко нет… Черт! За машиной спрятался или слинял? Непонятно. Хотелось рвануть за ним, но если он за машиной притаился, то мне конец. Снимет меня на подходе.
Я отошел назад, юркнул в щель между гаражами, хотел оббежать ряд и зайти с тыла. Но долго обходить, уйдет, сволочь. Как же тебя изловить, вампир? Как поймать тебя, Мясник?
На ходу я придумал новый план. Вскарабкался по тонкому, но достаточно крепкому дереву и очутился на крыше гаража, которая переходила в крышу соседнего, а та — в следующий. Передо мной расстилалось сплошное черное гудроновое полотно крыш гаражного ряда. То, что нужно! Я поскакал по крышам, стараясь не топать, пружинил на носочках. Но двигаться нужно быстрее. Перескочил через пару пустых консервных банок и сломанный стул. Даже на крышах валялся всякий хлам.
Вот уже автомобили близко. Замерли, как и Медведев, оставшийся лежать на гравийке. Вокруг темнота и пронзительная тишина. Слишком навязчивая после грохота выстрелов.
Я сбавил бег, пригнулся и дальше пробирался уже осторожно, как мышь.
Поравнялся с «Москвичом». Глянул сверху вниз. Ага! Вот и Савченко. Спрятался со стороны капота «Москвича», присел, пистолет наготове держит. Меня, сволочь, поджидает. Ну-ну, а я уже здесь. Сюрприз, мать твою!
Прыжок! Слетел я с крыши прямо на Савченко, как коршун на добычу. Стрелять не стал, живым возьму.
Сбил его с ног. Тот покатился по земле, в его глазах я успел разглядеть недоумение и испуг. Никак не ожидал, что с неба на него свалюсь.
Я первым вскочил на ноги и, не давая опомниться, ударил его рукояткой пистолета. Попал по хребту. Следом отвесил удар ногой в живот, и еще один в грудь. Мясник скрючился, закрывая лицо руками. Пистолет он выронил, еще когда я на него свалился. Я наклонился и приставил собственный ствол к его затылку.
— Не дергайся, сука… Продырявлю. Морду в землю! Руки за спину.
Савченко подчинился, только слышно было, как скрипят его зубы.
В это время очнулся Медведев. Застонал и приподнял голову. Увидев меня, выдавил:
— Курсант, помоги…
— Потерпи, брат, — закивал я. — Сейчас. Только гада скручу.
Воспользовавшись тем, что я отвлекся на шубника, Савченко резко развернулся, попытавшись скинуть меня со своей спины. Его затылок увильнул от ствола ПМ.
Сава паучьей рукой вцепился в мою руку с пистолетом, притягивая ее к себе, держа так, чтобы ствол был направлен в сторону, а не на него.
Бам! — я зарядил ему другой рукой промеж глаз.
Кулак врезался в череп. Добрый удар вышел, головенка Мясника откинулась и впечаталась затылком в гравий.
Бах! — следом последовал мой выстрел. Пальнул я прямо возле уха Савченко.
Тот схватился за голову и застонал. Оглушило его, будет знать…
Добавив
