– Нет никакой загадки. Не мучайте меня. Позвольте стать садовником, мусорщиком – кем угодно. Или отпустите. Разве я не могу быть просто человеком?
– Очень вам рекомендую – пойдите нам навстречу, и мы вам поможем. Вспомните, может быть, есть человек, который готов вас опознать, установить вашу личность?
– Да, есть. Но он далеко, я не знаю, где его искать.
– Назовите его, и мы найдем сами.
– Не найдете. Он придет сам... позже.
Я прикрыл глаза. И сразу вспомнилась сгорбленная фигура Щербатина, перед тем как мы расстались на пустынной дороге. Под откосом горел подожженный нами вездеход и все наши цивилизаторские доспехи. Мы не оставили ничего, кроме минимума одежды.
«Главное – не надо меня жалеть, Беня, – говорил Щербатин. – Я сознательно это делаю. Я же обещал, что искуплю свой грех. А как я это сделаю – моя забота. Я уйду один, меня не будет очень долго. А ты живи, как считаешь нужным. Надеюсь, у тебя все будет хорошо».
«Кому нужно это твое искупление?» – спросил тогда я.
«Только мне, Беня. Как ни крути, а каждому в жизни нужно пройти свою желтую линию. До конца пройти, понимаешь? Но весь фокус в том, чтобы самому нарисовать ее для себя. И тогда уже не сворачивать, не метаться, не менять направления. И уже не важно, кто ты такой и что у тебя есть. Главное – идти вперед. Я свою линию вижу, она меня не отпустит, пока не дойду до конца. А там уже можно будет вздохнуть свободнее...»
«Я не стану с тобой спорить, Щербатин. Ты редко ошибаешься. Но что делать мне?»
«Иди к людям, устраивайся. У тебя все будет хорошо. У тебя будет свой дом, друзья, дело жизни, уют и покой. Устройся и жди меня. Мне будет легче, если я буду знать, что в конце пути меня ждут свои».
Мне представились уходящие за горизонт пыльные дороги, огни чужих городов, речки, петляющие в заросших лесах, топкие берега, родники у подножия холмов... Год за годом Щербатин будет идти по своей желтой линии. Его лицо зарастет бородой, кожа огрубеет от ветра, одежда истреплется и выцветет на солнце.
По вечерам при свете костра он будет на мятых листках переписывать раз за разом путь к счастью, до которого так и не дошел сам. Потом – раздавать эти записи людям. Не всем, а лишь тем, у кого он заметит отрешенность и отчаяние в глазах. Кто знает, может, найдется тот, кто захочет набрать таинственный телефонный номер. Наверняка найдется. И почему бы не позволить ему сделать выбор?
– Почему вы улыбаетесь?
– Потому, что я могу быть человеком, – сказал я, не открывая глаз. – Не садовником и не настройщиком кухонного синтезатора, не бедным и не богатым, не большим и не маленьким... Просто человеком. Мне этого хватает.
Солнечные зайчики ползли по моим щекам, я чувствовал их тепло. Все будет хорошо. Будет дом, друзья, утренний воздух из распахнутого окна, дубовый стол, стопка чистой бумаги. А еще огородик с десятком грядок водавийской капусты для себя и для Щербатина. Не бог весть что, однако можно будет порадовать уставшего пилигрима.
– Мы так долго общаемся, а не продвинулись ни на шаг. Мы так и не выяснили ваше происхождение, имя, возраст, профессию, биографию, национальную принадлежность...
– А вы на каждое дерево в лесу хотите повесить табличку с его принадлежностью, способностями, возрастом?
– При чем тут дерево? Дерево совершенно ни при чем. Моя задача – найти ваше место в обществе.
– Кажется, вы его уже нашли. Похоже, вы до конца жизни хотите держать меня здесь и мучить никому не нужными расспросами.
– Вас никто не держит, я всего лишь...
– Не держите? Значит, я могу идти?
– Не уверена. Теоретически да, но...
– Спасибо. – Я встал и направился к двери. – До свидания, был очень рад с вами познакомиться.
– Подождите! Вы не можете уйти, это неправильно.
– Я хочу жить неправильно, – ответил я, не оборачиваясь.
– Вы сами не знаете, что творите. – Кажется, девушка торопливо шла за мной. – Куда вы пойдете, кем вы будете?
– Я буду деревом в лесу.
Я прошел по тропинке между подстриженными кустами, миновал ворота, вышел на ровную дорогу. Впереди был только простор. Откуда-то взялась маленькая рыжая собачонка, она отважно затявкала на меня – видимо, уловила запах чужой земли на подошвах.
– Не ругайся, песик, я свой, – мирно проговорил я. – Хочешь, уйдем вместе?
– Хочу, – ответила собачонка, завиляв хвостом.
– Буду звать тебя Уцим, не возражаешь?
– Нет, пожалуйста!
Ну вот, первый друг у меня уже есть. Осталось только найти себе дом. Немного зеленой травы, пара старых сосен, клочок песчаного берега – вот все, что мне нужно. Неужели не разыщу такую малость на огромной Земле?
