Домино молчал. Он никогда и не подозревал в Азате особой искренности: в конце концов, чего можно ожидать от человека, с детства хлебнувшего всей жестокости Севера? Но чтобы так хладнокровно выступать против него, кого он сам называл братом? Подлый, беспринципный лис…
— Я не заслуживаю твоего прощения, — не дождавшись ответа, продолжила Алекта. — Я заслуживаю… вот этого всего. За недоверие. Получила своё. А Азат теперь и тебя катит на своё дно…
— Я и сам качусь неплохо, — неслушающимися губами возразил Домино. — Ты и понятия не имеешь, сколько я уже всего сделал. Мы с ним как две капли воды теперь.
— Может быть. Но ты всё равно лучше.
— Не грызи себя, Алекта. Он виноват, только он. Ничего удивительного. Жаль, что я раньше этого не видел… да и сворачивать уже поздно. Кстати, где Крайт?
— В магазин вышел. Он у тебя замечательный. Если бы ты изначально был с ним, наверное, было бы лучше.
— Скорее ничего бы этого не было. У него другие методы решения проблем, — Домино улыбнулся, и Алекта закивала.
— Он как верный пёс. Вообще от тебя не отходит. Наверное, вы на одной волне.
— Нет, ему просто тоже что-то от меня надо, как и всем, кого я встречал. — На этих словах её радость погасла. — Пока не могу разобраться, что именно, но я давно перестал уже доверять людям.
Где-то далеко хлопнула входная дверь, и они оба повернули головы к выходу из комнаты, ожидая появления в коридорчике напротив Крайта. Однако вместо него на пороге оказался криво ухмыляющийся Азат.
— Как удачно, что ты наконец очухался, страдалец, — поприветствовал Домино Азат, и от него ощутимо пахнуло спиртным. — У меня большие планы. Как ты относишься к вуайеризму? Могу устроить с нашей девочкой шпили-вили прямо тут, чтобы ты не довольствовался только звуками…
— Какая же ты гнида, — процедил сквозь зубы Домино, и Азат понимающе кивнул.
— Ну ясно, безотказная киска тебе наконец во всём призналась. Мою версию хочешь узнать?
— Это было актуально лет шесть назад.
— Да нет, почему же так давно? Я и тогда и сейчас искренне считаю, что она тебе не пара, и то, чем она занимается, прямое тому доказательство.
— Ты сам знаешь, что это сделал Гани!
— Ага, а она с удовольствием подмахивала. Зачем она тебе? Посмотри, сколького мы достигли. А где бы ты был рядом с ней? Лизал задницу ГШР и МД в лице Шоны по очереди?
— Ты откуда знаешь?! — Домино задохнулся от злости. Азат издевательски пожал плечами.
— Предполагаю. Тем более было бы ради чего… Давай, Алекта, раз открыла свой умелый ротик, договаривай. О чём ты думала, когда решила отдать себя за переубеждение Домино? Не о том ли, что, если у вас не срастётся и ты бросишь его, он хотя бы не станет, как ты считаешь, преступником?
Уже успевшая гневно вскочить Алекта, только что готовая засыпать его оскорблениями и обвинениями, вдруг сникла, и под звон открывшейся в Домино пустоты Азат торжествующе провозгласил:
— Я как всегда прав! Благими намерениями, сами знаете, куда ведёт дорожка…
— Ты поступил из каких-то других? — ещё пытался сопротивляться Домино.
— Я хотя бы рядом с тобой. И помогаю тебе как могу. А в её случае верностью и не пахнет. Только этими прогнившими принципами.
— Что ж ты не сидишь тут, в моей комнате?
— Потому что Крайт на меня чуть ли не кидается, ты, похоже, забыл, что он всё же человек, а не собака… Ладно, поболтали и довольно. Пошли, киска, — Азат в один шаг схватил Алекту за руку и потащил вон из комнаты.
— Хватит её мучить! К чему она тебе нужна?
— А чтобы знала своё место, — козырнул ему Азат и вместе с сопротивляющейся Алектой скрылся в коридоре, захлопнув за собой дверь.
Домино уставился в потолок, глуша в себе ярость и боль. Ему не хотелось — но он верил. Азату. Так или иначе, когда-то он выбросил Алекту из своей жизни именно вот из-за этого, что ему сейчас рассказал Азат: Домино так и не смог тогда увидеть в ней бескорыстия. Просто любви. Даже выгоняя его, она намеренно била по больным местам и манипулировала им. Азату такое дозволяется, как бы это ни выглядело, потому что у них взаимовыгодная сделка — была изначально, такой и останется.
Но и у него есть благие намерения. Для всех них. Поэтому, как только вернётся Крайт, надо будет обговорить с ним способ отослать Алекту с Севера навсегда. А заодно и не дать Азату совсем уж свалиться на дно.
Крайт был у него уже через десять минут — стоило ему открыть дверь, как Домино опять услышал стоны Алекты, больше похожие на плач, и едва справился с желанием прижать к ушам ладони. Крайт тут же притворил дверь и сел на стул.
— Её надо увезти отсюда, — сказал ему Домино, и риз согласно кивнул.
— Я уже тоже не могу это слушать. Я вывезу, как только Азат опять уедет по делам. Вот только куда? Она же бесприданница, только опять в рабство продавать…
— Если ты дашь мне телефон, я позвоню Трою. У него наверняка есть знакомые в нормальных местах. Он не откажется помочь.
— Хорошо. А теперь уколы и спать, — Крайт помахал в воздухе неизвестно откуда извлечённым шприцем. — Ты, кстати, как, ломки не чувствуешь?
— Не успеваю, — проворчал Домино, однако упоминание о «гидре» заставило его машинально сглотнуть.
— Ты кремень. С него тяжело слезть. Я думаю, тебе не стоит больше его принимать. Одной ипостаси Азата нам вполне достаточно.
— Может быть.
Он беспрекословно выдержал три больных укола, и почти сразу его потянуло в сон. Крайт что-то ещё говорил там, где-то на краю восприятия, но Домино слишком уж хотелось опять перестать думать, чтобы задерживаться.
Азат как будто услышал их и следующие дни почти не покидал дома. Все вопросы он решал по телефону, расхаживая из одной комнаты в другую и громко ругаясь на кого-то, — он явно чувствовал себя в своей тарелке. Крайт в те часы, пока Домино спал, развлекал Алекту, чтобы ей было легче переживать обращение ауриса, определённо считавшего себя её хозяином. Впрочем, судя по всему, аурисса не так уж болезненно относилась к его выходкам, и риз подозревал, что ей попадались «клиенты» и похуже. Азата он ненавидел пламенно, поэтому с трудом представлял, что кто-то способен достичь в унижении человека большего, но Алекта видела это иначе, и ему оставалось только беседовать с ней на самые разные темы, чтобы она не забывала, что она не только игрушка в его руках.
Искренне полагая Азата врагом номер один для Домино и себя, Крайт постоянно следил за ним и запоминал всё, что он говорил по телефону. Была для этого ещё одна причина, которой пока не стоило знать никому из них, но скорее формальная, чем значительная, и Крайт не считал, что делает что-то неправильно. Что бы ни произошло, он не потащит Домино за собой, а просто пойдёт рядом, какая уже разница почему?
