Лейтенант облегченно вздохнул. Несмотря на то, что Зут был прикомандирован к разведке, он все еще ощущал себя полевым командиром, чурался интриг и не писал доносов.
— Многие говорили, что переговоры ничего не дадут.
— Почему?
— Дикари нас не во что не ставят. Мы слишком долго с ними заигрывали.
Ну, что же, мнение офицеров полностью совпадало с моим.
На позиции нас никто не ждал и мне пришлось потратить какое-то время, чтобы найти командира части. С супер-лейтенантом Цопом мы уже были знакомы. Увидев меня, он не выказал особой радости. Мне с большим трудом удалось убедить его в том, что я прибыл по собственному почину и вовсе не намерен проводить никаких проверок. В любом случае, кофе нам не предложили, а для осмотра позиций выделили самого бестолкового офицера.
— Хотите осмотреть укрепления? — спросил моринер-лейтенант Ген.
Он был высок, строен и смотрелся бы намного лучше, где-нибудь при штабе. Идеально отглаженная форма сидела на нем, как влитая, а на указательном пальце поблескивало золотое кольцо. Скорее всего передо мной оказался юный представитель, какого-нибудь старинного дворянского рода, отправленный на край света, чтобы сделать карьеру. В свое время, когда я командовал мориной, мне был по штату положен денщик, похоже времена изменились и Цоп обзавелся личным адъютантом. Трудно было представить командира взвода с таким идеальным пробором.
— Нет.
— Возможно Вас интересуют секреты и ловушки?
— Нет, не интересуют.
— Охрана периметра?
— Нет.
Казалось мои ответы загнали офицера в тупик. Он покраснел и сердито мигнул.
— Простите, господин супер-лейтенант, — обиженным тоном сказал он, — я не очень понимаю, чем могу быть Вам полезен.
— Знаете, господин лейтенант, боюсь, что Вы ничем не сможете мне помочь. Мы тут походим немного, посмотрим, поговорим с десантниками.
— Вы позволите Вас сопровождать?
— Не стоит. У нас секретная миссия, так что возвращайтесь к супер-лейтенанту Цопу.
Офицер козырнул и направился в штаб, всем своим видом выражая крайнее недовольство. Мы спустились к траншее, в которой сидели десантники.
— Странный он какой-то, — сказал Зут.
— Вы, что содомитов никогда не видели?
Лейтенант покраснел и смущенно кашлянул.
— Мне, как-то раньше не доводилось….
Развивать тему не хотелось, тем более, что отношения Цопа с адъютантом меня совершенно не интересовали. Я был рад, что отвязался от лейтенанта. Штабной ничем не мог бы мне помочь.
— Забудьте, — сказал я, — это не наше дело.
В траншее расположилось отделение во главе с моринер-лейтенантом. Судя по запыленной одежде и пропотевшим гимнастеркам, они дежурили с ночи.
— Здравствуйте, — сказал я и спустился по крутым ступенькам.
Десантники козырнули и приветствовали нас нестройным хором. Лейтенант смотрел на меня без робости, с веселым прищуром, очевидно совершенно не понимая, какого черта здесь делает штабной с золотыми эполетами.
— Как Вас зовут? — спросил я его.
— Моринер-лейтенант Род.
— Расскажите мне о том, как часто дикари устраивают провокации на вашем участке, — попросил я.
С отделением мы просидели около четырех часов. В трудовом лагере мне повезло и я, почти сразу после приезда, стал свидетелем безумной выходки аборигенов. Глупо было надеяться, что сегодня мне так же повезет. Дикари устраивали показательные выступления в самое разное время и предугадать, когда из ближайшего перелеска выскочат всадники, было совершенно невозможно. Я угостил офицеров сигарами, и мы неплохо провели время, обсуждая положение на границе. Сначала лейтенант немного смущался, но потом окончательно успокоился и выдал мне секреты гарнизонной службы. Кормили плохо, в город отпускали по воскресеньям и только в том случае, если набиралась группа не меньше трех человек, боялись нападений, жалование задерживали и новых девиц в бордель не завозили.
— А мясо дают или только рыбу?
— Мясо наши повара готовить не умеют, — ответил Род, — оно получается твердое, как подметка. Лучше бы рыбу варили. А фрукты мы у местных вымениваем.
— У аборигенов? — удивился я.
— Так точно.
— Они, что же, прямо сюда на позиции выходят? — удивился я.
Род тут же замкнулся и замолчал, видимо сообразил, что сболтнул лишнее.
— Ну, ну, — подбодрил его я, — договаривайте уже.
Оказалось, что в установленные дни из деревни приходят женщины с корзинами и меняют фрукты на дешевые безделушки, которые можно купить в городе в сувенирной лавке.
— А деньгами не пробовали расплачиваться?
— Они их потратить не смогут, в городе с дикарями разрешен только обмен, товар на товар.
Интересно. Значит туземцы разгуливают на позиции, как у себя дома, и никто не обращает на них никакого внимания. Неужели, все-таки, в нападениях на обозы замешаны местные жители? Что может быть проще, пройти по траншее, предлагая фрукты, выследить отряд, заманить в ловушку и напасть. Допустим Муки таким образом пополняет свой арсенал, но раздобыть карабин еще пол дела. На обучение стрелков уходит много патронов, а у обозного с собой не больше 20 зарядов.
— Вот, что Род, — доверительным тоном сказал я, — меня все эти Ваши шалости с аборигенами мало волнуют. Но есть один серьезный вопрос. На патроны Вам меняться не предлагали?
Что-то в лице лейтенанта изменилось, но он тут же спохватился и отрицательно покачал головой.
Нас прервали. Из-за деревьев выскочили два всадника и с дикими криками помчались вдоль укреплений.
— Стреляй, — сказал я, обращаясь к ближайшему десантнику.
— А, — от неожиданности он не сразу понял, чего я от него хочу.
— Огонь, — скомандовал я.
Солдат вскинул ружье, прицелился и выстрелил.
— Огонь, — еще раз сказал я и рядовой разрядил весь барабан.
Наши выстрелы переполошили всю линию обороны. Ни одна пуля в дикарей не попала.
В траншею спустился сам супер-лейтенант Цоп. Он был очень удивлен и раздражен всем происходящим, но у меня была бумага за подписью Рока и высказывать мне в лицо свое недовольство было весьма опасно. Наконец он ушел, и мы опять остались на позиции втроем, если не считать нижних чинов.
— Рядовой, которого я попросил открыть огонь, хороший стрелок? Сколько выбивает? — спросил я лейтенанта.
— Три из пяти.
Я достал подзорную трубу и стал рассматривать окрестности.
— Простите, господин супер-лейтенант, — спросил Род, — зачем Вы приказали стрелять?
— А, как Вы думаете?
— Мне кажется Вы хотели, что-то проверить. Может быть я смогу ответить на Ваши вопросы?
