С визгом схлопнулся воздух, рождая Воздушную Линзу на его пути, решетом хлестнула кирпичная кладка под мощью материализовавшейся стихии, возжелавшей занять ее место.
Руслан хладнокровно глянул на куски ржаво-красной шрапнели, плывшей в киселе индивидуального щита и снял защиту.
- Светлана, я жду решения.
Но три года и свобода - пробился сквозь панику манящий приз. Всего три года... Он пока юн и неопасен. Не знает, зачем нужны девушки. Не знает своих возможностей. И ведь совсем не обязательно желать ему зла? Стать подругой... Нет! Нет! НЕТ! Три года - и убежать. Свобода... Новые документы... Свобода...
- Я согласна, - убрав щит и огладив платье, через мгновение Светлана выглядела невозмутимо царственно, вложив в ответ солидную толику одолжения и сомнений.
Руслан намек понял и предпочел не спрашивать крутившийся на языке вопрос 'что это было?'. А Светлана в качестве благодарности не стала торговаться. Так бывает у людей, знающих друг друга десять лет - для вопросов и ответов не нужны слова.
- А та кафешка, она еще работает? - Понимающе кивнув, спросил Руслан, вновь надев маску жизнерадостного школьного завуча.
- Ага. Даже название такое же.
- Сходим? - заинтересовался мужчина, предлагая руку спутнице.
- Хорошо, но на этот раз плачу я. Долги надо отдавать, - улыбнулась она.
- О-о! Тогда я требую ту самую тройную порцию пюре, как у тебя!
- И четыре котлеты!
- А знаешь, вы сработаетесь, - умильно тронул Руслан пальцем краешек глаза.
Светлана загадочно улыбнулась и быстрым шагом первой вышла из комнаты.
Глава 7
- Это наш человек, все об этом знают. - громко прозвучало утверждение, призывая в свидетели деревья с пожелтевшей листвой и безлюдный пригорок.
В лицах, упрямо нахмуренных, в их угрожающе сведенных лопатках и выдвинутых вперед плечах, тянущих за собой ткань хорошо пошитых черных костюмов, читалась уверенность подтвердить свои слова - другими словами, сказанными еще громче, а если не хватит и их, то силой и жестокостью.
- Я не заключал такого соглашения. - лениво, с тщательно скрытой усмешкой прозвучал ответ.
Острые стрелки бежевых брюк насмешливо исказились от расслабленного движения левой руки, чуть оставившей в сторону гнутое оголовье позолоченной трости.
- Это было до тебя! - взял слово второй из двух нахмуренных парней.
- Но теперь я здесь. - свободная рука небрежно обозначила полукруг. - И со мной вы не договаривались.
- А мы с тобой договариваться и не должны! Мы договорились с ним! - резкий указующий жест на высококлассного специалиста, наблюдавшего за происходившим безмолвно и безропотно, через массивную оправу очков, прижимая к груди объемистый чехол.
- Ты им что-то должен? - конец трости указало на специалиста.
Тот замешкался, но затем отрицательно мотнул головой.
- Он вам ничего не должен, - последовала светлая улыбка. - Так не пора ли вам удалиться?
- Да не важно, что он там думает! - Гаркнули новый аргумент, демонстративно потирая кулаки.
- Важно то, что думаю я. - Трость заняла место перед ним, и на нее легли обе ладони. - Теперь это мой человек, и с ним буду работать только я.
- Да ты кто такой! - Дернулся вперед первый, посчитав, что время слов прошло.
Трость резко выстрелила нападавшему по мениску, тут же была перехвачена посередине и резко притянула врага за шею, поймав ее дугой ручки.
- Стоять! - другая рука взлетела в останавливающем жесте в сторону ринувшегося вперед второго соперника.
Но в прозвучавшей команде оказалось достаточно воли, чтобы тот замер, словно наткнувшись на стену, и с запоздавшим испугом посмотрел на товарища, стоящего на коленках и под неудобным углом смотревшего снизу вверх.
- Я тот, кто решает здесь все, - с холодной жестокостью был дан ответ. - Даже то, как ты будешь дышать.
- Да пошел ты! - Дернулся пленник трости, пытаясь взмахнуть рукой, но тут же скривился от боли в шее.
- Вдох, выдох, вдох, выдох, - спокойный тон озвучивал движение кадыка.
Парень ожесточенно задышал, пытаясь сбить тон, но куда там - слова коротки, не запоздать, не сбиться. Тогда он решил проявить волю и не позволил новому выдоху свершиться, с вызовом глядя на соперника, озвучившему новый приказ. Прошла минута, и он побурел кожей. Еще тридцать секунд, и с шипением выпустил остатки прошлого вдоха.
- Ну же, я разрешаю тебе вздохнуть, - ободряюще предложили ему.
Парень не выдержал и с жадностью сделал глоток воздуха. Тут же трость покинула шею, и тот смог рухнуть на выставленные вперед руки, опираясь о сырую сентябрьскую землю.
- Дыши и не трогай мое. - Последовал хлопок тростью по плечу и обращение ко второму. - Забирай друга.
Тот дрогнул отходя от неведомо отчего наступившего ступора, настороженным полушагом приблизился, не сводя взгляда с бежевого костюма и уголка выглядывающей белоснежной сорочки, помог товарищу подняться и быстрым шагом повел его на выход из парка, оглянувшись только единожды, перед крутым поворотом.
- Ты как, все в порядке? - спросил я Артема - признанного специалиста по математике восьмого 'а'., как-то странно поглядывавшего на меня с нижнего яруса веток разлапистого дуба - не того же самого, но тоже вполне подходящего для восхождения и обороны от тех, кто полезет следом.
- Ага, - ответил он, спрыгивая на землю. - Только у меня портфель в классе. С собой вот - скрипка только, - шмыгнул он, оглаживая чехол от сора и пыли.
- А зачем портфель? - Сбился я.
- Ну, ты математику списывать будешь?
- А? Нет, - отмахнулся я, оперевшись о трость и сберегая левую ногу.
Вечерний прыжок обошелся в небольшой перелом, совсем не замеченный на фоне удара земли по ногам. Вот когда я попытался встать, тогда и почувствовал, да так, что после второй попытки в сознание пришел уже в гостиной, с обрезанными до шорт брюками и закрепленным на левой самодельным бандажом из косяка входной двери. Были, вроде, другие подходящие палки, но учитель отчего-то решил, что лучше позаимствовать именно эту деталь. Зато когда приехали доктора, было уже открыто. Ничего страшного, заживет.
А еще мне одолжили трость - с гордостью посмотрел я на золоченное оголовье и лакированное основание. Правда, очень просили вернуть в целостности, потому что это заготовка под новый папин заказ. А еще просили не направлять в него силу и не нажимать на... Но тут учитель сделал страшные глаза, и папа-Миша осекся и расхотел рассказывать, на что именно нельзя нажимать. Ничего, потом выясню. Интересно ведь!
- Тогда зачем ты все это сделал? - Всерьез удивился Артем.
- Не надо было? - Поднял я бровь и тихонечко зашагал к выходу.
