конюшня, а впереди открывался взору могучий дом местного владыки. Управленец перевёл взгляд на тяжело вздохнувшего спутника. Тот мысленно сравнивал это, скрывающее половину неба великолепие, и своё поместье. «А ведь всё могло быть по-другому… — думал Гилбер, уставившись на рисунок каменных глыб, составляющих стену цитадели. — И будет!».
Проехав несколько минут меж снующих в разные стороны воинов, всадники спешились под большой аркой, служившей парадным входом.
— Пошли, — тихо сказал рыцарь и махнул кистью руки напарнику. — Говорить буду я, а ты постарайся не попасться нашему другу на глаза. Мало ли где он будет.
Обойдя через ещё одну охрану, мужчины оказались в длинном коридоре, уходящем в глубины строения. Держа путь в помещение для прислуги Гилбер делал поворот за поворотом, стараясь выбрать самый безлюдный маршрут. Сделав ещё один поворот, боковым зрением рыцарь заметил какое-то движение, но не стал оборачиваться, выясняя кто это, пока до боли знакомый, удивлённый голос не окликнул его.
— Ги-и-и-лбер! Ты куда это попёр?
Остановившись, рыцарь сморщился и повернулся, по ходу вращения приведя выражение лица в подобающее состояние.
— Да вот тебя и ищу, Володор.
— Удача сегодня на твоей стороне, — ответил барон, останавливая жестом руки идущих с ним помощников. — Раз ты смог меня найти в этом сраном углу замка, где я никогда не бываю.
— Действительно, что ты делаешь в корпусе прислуги? — спросил Гилбер.
— Осматриваю задницу моего замка, чтобы туда взрывчатки не напихали. Слыхал, в столице плавильню подорвали? И это после покушения на меня! Не просто так. Каждый день теперь какое-то дерьмо происходит! Кстати… почему тебя не было на охоте? Я же всех созывал.
— У меня в поместье беда приключилась. Складик загорелся, тушили всю ночь. Вот теперь я и прибыл справиться, как ты после покушения.
— Опять пожар… — раздражённо отвечал барон, переходя на крик. — Помяните моё слово, ещё пара недель и вся область сгорит к чёртовой матери, если мы не будем заботиться о нашей безопасности и не найдём того, кто это делает!
Взгляд Володора перебросился на второго гостя.
— А это ещё кто с тобой?
Всё это время Горий стоял, опустив голову, а сейчас рухнул наземь в глубоком поклоне.
— Моё имя Тирд, господин, — дрожащим голосом заговорил Горий, уткнувшись лбом в пол. — Возьмите меня к себе на службу, хоть кухарем! Мне без разницы, кем быть, лишь бы поближе к Вам. Более достойного для услужения господина и не найти. Вы самый…
— Ну-ка поднимись… — сказал барон, нахмурившись от голоса, что показался ему слегка знакомым.
— Я проделал долгую дорогу и не смею смущать вас своим обликом. Позвольте мне привести себя в порядок, будучи на вашей службе и служить вам до конца моих дней!
Барон снова поднял глаза на рыцаря и спросил:
— Ты где его нашёл вообще?
— Южанин, имперец, — ответил Гилбер. — Для них служить представителю монаршей власти — большая честь. Он сначала ко мне пришёл, да как узнал, что есть ещё ты — сразу попросился. Барон-то к королю поближе будет.
— Интересно… — расплываясь в улыбке сказал Володор, поглядывая на человека у своих ног. — И ты вот так просто решил лично сопроводить его до меня?
— Я ж говорю, что сам к тебе собирался. А на счёт его, то не по нраву мне их раболепство. Не для того наши предки погибали, чтобы мы сейчас сапоги начальникам лизали.
Здесь упоминается о «Восстании вьюнка» в ходе которого единая Анварская держава была разделена на Анварскую республику, где власть монарха была свергнута, и Анварское королевство, где со значительными уступками в пользу свобод народа монархию удалось сохранить.
— От тебя несёт республиканством, — барон погрозил пальцем в усмешке и вновь обратился к «южанину». — Что ж, Тирд, ты принят. Ступай к главному слуге, он тебя определит. Гилбер тебя проводит.
Горий приподнялся, оказавшись на коленях и увидел перед собой пятерню толстых пальцев на одном из которых виднелся перстень. Если бы не Гилбер, то он тут же бы схватил припрятанный на всякий случай нож и вспорол барона от пояса до ушей, но оставаясь верным своему принципу, что невинные не должны страдать, был вынужден поцеловать поданную руку Володора. Повеселевший от контакта с южной культурой барон двинул своих людей в другую сторону и вскоре скрылся за углом.
До конца пути двое не говорили, а прибыв в комнатку главного слуги, рыцарь пояснил ситуацию и настоятельно рекомендовал определить пополнение на кухню.
— Извините, господин, но я уже нанял на кухню двух новых служанок и он будет просто ни к чему, — сказал седовласый, но молодой на лицо мужчина в простенькой рубашке.
Гилбер оглянулся и пододвинулся к нему поближе.
— Тирд проделал такой путь не для того, чтобы чистить нужники или заправлять кровати. Готовить еду для своего господина и его окружения — особенная честь, — сказав это, рыцарь сунул слуге несколько монет, что приятно охладили его руку.
Седовласый смерил вес и размер монет, оглянулся и сказал:
— Понимаю, но, а если те, кого я нанял перед ним окажутся более способными для кухонных дел?
Количество серебра в его руке удвоилось.
— Значит, ты обучишь его всему, что он должен знать, — ответил Гилбер.
— Но хозяин устраивает банкет уже этим вечером, — не унимался слуга. — Времени на обучение нет, а к хозяину приедут важные гости.
К согретым ладонью монетам добавились новые, но уже из более тяжёлого и ценного металла.
— Значит на сегодня его задача — чистить овощи. А твоя — делать вид, что ничего не было. Ты меня понял?
Старый слуга сразу почуял, что происходит что-то чрезвычайно интересное, с чего можно поиметь хорошие деньги. А потому, дожав максимальную сумму, он довольно кивнул в ответ, убрал состояние в карман и тут же забыл о произошедшем. В его голове даже пробежала мысль бросить свою службу и перебраться в какой-нибудь далёкий город.
С уходом Гилбера Горий оказался наедине со своим новым начальником и весь последующий день вникал в работу замковой кухни.
Как оказалось, кухонные рабочие делились на две группы. Первая занималась приготовлением блюд, а вторая обслуживанием стола и их подачей. Проплаченный новичок оказался во второй группе, чей более тяжёлый и требующий навыка труд оплачивался больше. Кроме того, повара могли быть счастливы ещё потому, что за неудачи и оплошности чаще всего доставалось именно работникам выноса. Именно их головы носили недосоленные супы и жухлые салаты. Тем не менее многие из простолюдинов мечтали попасть на эту работу. Мужчины надеялись выслужиться перед хозяином и убедить того перевести на более престижную службу. А девушки в первую очередь шли за возможностью
