а виски сдавила мерзкая тяжесть. Черт! Что со мной не так? Я делал это много раз, а тут трясусь как задрот на ЕГЭ. И все таки, жаль мне его убивать…
Шаг, еще шаг. Вот я уже чувствую знакомый аромат кроваво-красного вина из недопитого бокала на столе. Огонек свечи затрепетал сильнее, будто хотел предупредить Диониса об опасности. Но король мерно сопел и был неподвижен, словно памятник из камня. Сделаю все быстро и без шума. Как мне повезло, что рядом нет берсерков…
Шаг, второй, третий… Я уже чувствую тепло жертвы. На его могучей шее просматривается жилка. Она моя цель. Никогда не бью в живот и грудь. После таких ударов жертва еще может долго жить. Шея — вот самое уязвимое место любого животного. Не зря все хищники вцепляются в горло…
Я вытянул вперед руку с кинжалом. Его тусклый клинок заиграл переливами смерти в отблеске свечи. Острие медленно плывет по воздуху, приближаясь к жилке, еще пара сантиметром и можно сделать смертельный «чирк». Я задержал дыхание и весь обратился в сжатую пружину.
— Ты правда, хочешь это сделать, Ловчий? — спокойный голос Диониса прозвучал как гром, он сказал это даже не обернувшись.
Я вздрогнул и одернул руку с кинжалом, чуть его не выронив….
Король встал и посмотрел на меня с легкой усмешкой, словно застал неразумное дитя за кражей конфет. Мне, почему-то хотелось провалиться сквозь землю. Я опустил глаза и спрятал кинжал за спину, а через секунду и вовсе отшвырнул его в сторону и спросил:
— Ты ждал что я приду… Как ты узнал?
— Ты забыл, Ловчий? Я хорошо разбираюсь в людях… Я сразу понял, кто-ты. Когда в лесу на вас напал вепрь, вы сражались как умелые воины, а не как охотники или стражники караванов. Но вы не носите доспехов, значит, вы наемные убийцы. Во всем королевстве Гроаберг лишь одного человека хотят убить недруги. И этот человек — я.
— Ты взял нас на службу загонщиками, предложил мне должность командующего — все это была комедия? Но зачем?.. Не проще ли было сразу нас убить? — я незаметно осматривал комнату, ища спрятанных за шторами берсерков или других головорезов.
— Мы одни, — улыбнулся Дионис, уловив мой взгляд. — Можешь не искать засаду. Я и сейчас надеюсь, что ты примешь мое предложение. Ты не первый встречный, я знаю кому предлагаю…
— Ты хочешь чтобы я стал командующим даже после того как я хотел убить тебя? Я ничего не понимаю…
— Перед этим ты спас меня от Черной ведьмы… Это судьба.
— Я просто защищался от колдуньи…
— Не просто… Ты не такой как все. Если бы ты был обычным человеком, то поддался бы чарам и благополучно впал в забытье. Тебе самому не известно твое предназначение, тебе неизвестна твоя истинная сила…
— Я не такой как ты думаешь, я убийца… — вздохнул я.
— Ты убивал женщин?
— Нет.
— Детей?
— Нет.
— А кого тогда?
— Я убивал плохих людей, на их счету много крови…
— Ты это делал за деньги?
— Нет…
— Тогда зачем?
— Я не хочу это вспоминать, мне трудно об этом говорить…
— Все мы в каком то роде убийцы, кто-то убивает врагов, кто-то невинных людей, а кто-то себя. Я хочу тебе кое-что показать. Кто тебя послал? Огата?
— Да, она сказала, что ты собираешь свои войска, чтобы захватить соседнее с ней государство — Купеческую гильдию, чтобы контролировать весь материк через торговые пути…
— Огата всегда была амбициозной и беспощадной правительницей, но невозможно контролировать материк через пути по океану. Для этого нужен военный флот. В королевстве Гроаберг флота нет, а купеческие баркасы не предназначены для перевозки большого количества людей. Их трюмы приспособлены под тюки с тканями и другой товар. Они тихоходны и неповоротливы.
Дионис подошел к резному шкафчику и достал оттуда какой-то свиток. Он развернул пергамент на столике. Пожухлые края свитка были истрепаны, а поверхность потемнела от времени.
— Это древнее послание, — проговорил Дионис. — Оно передавалось из поколение в поколение и досталось мне от отца. Оно написано на древнем языке, но мой придворный колдун смог его прочесть. Там говорится, что однажды на земли наши обрушится великая напасть. Лишь объединившись мы сможем противостоять беде. Но в бой нас поведет иной… Он прибудет из другого мира, спасет жизнь правителю Гроаберга, а затем возглавит его войска.
— Ты думаешь я тот самый иной? Я никогда никого не спасал… И ведьму убил случайно, мне просто повезло.
— Тебе знакомо это место? — Дионис придвинул пергамент поближе ко мне.
На истрепанной временем и тленом поверхности просматривалось какое-то знакомое строение. Я пригляделся и похолодел. Я ясно увидел крепость, стены, башни, соборы, купола. Твою мать! Это же… Кремль! Это же Москва!..
— Ты узнаешь это место? — повторил король.
— Это… Это мой мир, — выдавил я и сглотнул комок.
* * *
— Где тебя носило? — проворчал Тион, когда я открыл дверь нашей комнаты на постоялом дворе.
Было далеко за полночь, и Каллин уже вовсю храпел.
— Какую награду дал тебе король? — продолжал допытываться воин. — Мы сможем подобраться к нему поближе?
— Сможем, — растерянно улыбнулся я, — Только его командующий не даст его убить.
— Значит, убьем и командующего… — пожал плечами ассасин.
— Это будет сложно, потому что он твой друг…
— Что?!Я все рассказал Тиону, он внимательно слушал, и по мере повествования его брови забирались все выше и выше на морщинистый лоб.
— Ты не говорил, что из другого мира! — выдохнул воин, когда я закончил рассказ.
— А ты бы мне поверил?
— Наверное, нет… Мне и сейчас верится в это с большим трудом.
Я вытащил из кармана небольшой бронзовый знак в виде треугольного щита с изображением на его фоне орла, распустившего когти:
— Знаешь, что это?
— Это герб королевства Гроаберг?
— Да, такой знак выдают командирам королевского войска. Теперь я на службе у Диониса…
— Ничего не понимаю… Зачем тебе королевская служба? Он пообещал тебе много золота?
— Он дал мне смысл жизни… Может хватит уже разрушать, пора что-нибудь создать? Я прожигал свою жизнь, питая ее местью. А теперь я снова могу жить…
Я рассказал Тиону про ту летнюю ночь, когда впервые убил. Я шел по заброшенному парку, и несмелая луна отбрасывала корявые тени от разлапистых елей. Тени цепляли меня, словно щупальца мифических чудовищ. Они пытались проглотить одинокую человеческую фигуру, бесцельно бредущую по заросшей аллее. Тени не понимали, что я здесь делаю и почему я их не боюсь. Они не знали, что цель у меня была, и
