Соня хотела что-то сказать, но проглотила слова. Снова напряглась, и снова промолчала, будто не могла подобрать слова. А глаза ее наполнились влагой, но взгляд остался таким же внимательным, изучающим и каким-то… сумасшедшим, что ли. И вот она нашла нужные слова, потому что, наконец, сказала, но совсем не то, что я ожидал.
– Пароль! – бросила она в лицо, буквально впившись в меня глазами. И я увидел, что она сейчас готова была на все. Соня крепко держала меня за руку, так и не отпустив, и я ощутил, как задеревенели ее пальцы, действительно готовые вцепиться в горло или выхватить нож, или достать пистолет.
В другое время и в другом месте я бы не удержался и позволил себе колкость. Но не здесь. Сейчас вопрос стоил жизни. Или смерти – это как посмотреть.
– Орел, – ответил я спокойно, постаравшись лишний раз даже не шевелиться, потому что всерьез был напуган той безумной, сумасшедшей надеждой, что плескалась в ее глазах. И страхом… страхом ошибиться.
Я почувствовал, как узкая ладошка слегка вздрогнула, когда я ответил на вопрос, и в следующий миг такая знакомая и незнакомая Соня бросилась на меня и сжала в объятиях. Ее тело сотрясалось в беззвучном плаче, а моя шея, куда она уткнулась лицом, стала мокрой от слез. Земля дрожала под ногами от поступи исполинских чудовищ, а мы стояли, обнявшись, на дороге в степи.
В этот момент, когда человек, которого я считал другом, которого так хорошо знал, когда он превратился в странного чужака, я окончательно убедился, что все вокруг не могло быть сном, выдумкой, плодом воображения. Пусть я спал, но для людей, которые жили здесь и сейчас, это был совсем не сон. Я не имел ни малейшего представления, как такое могло быть. И я не знал, хорошо это или плохо. А еще я отдавал себе отчет, что мог в любой момент покинуть этот сон. Но встретив Соню, я не уйду отсюда, пока не выясню все, что смогу. И пока не смогу помочь ей. Пусть она не та, с которой я виделся всего несколько часов назад, но я знал, что она была самой настоящей, и даже был готов поверить, что ей сто восемьдесят лет. Что полтора столетия она посвятила борьбе с неким Гадом. Что у нее с Клаусом были дети, а у них – свои дети, у тех – свои, и так далее, пока не появилась Софи, ее точная копия. И пока я не выясню всю правду, то не уйду.
Соня отстранилась от меня и заглянула в глаза.
– Это и правда ты, – прошептала она. – Я не смела надеяться, что Видящая окажется права… Я так боялась поверить ее предсказаниям…
Я «достал» и протянул девушке носовой платок, но совершенно неожиданно, Соня вдруг шарахнулась от меня, отскочила и молниеносным движением выхватила из кобуры пистолет, наведя его мне в лицо. Сказать, что я был удивлен – ничего не сказать. Еще секунду назад она была так рада нашей встрече, а сейчас готова убить. Почему?!
– Гад, – процедила она сквозь зубы.
Я видел, как напрягся ее указательный палец на спусковом крючке, как он тянула его, и скорее чувствовал, чем видел, как из черного дула на меня уставилась сама смерть.
– Предохранитель, – невозмутимо сказал я, надеясь выиграть хотя бы секунду, долю секунды.
Всего лишь на короткий миг Соня отпустила меня взглядом, бросив его на пистолет в своей руке, но мне хватило и этого. Я не сместился ни влево, ни вправо, чтобы уйти с линии огня, не упал на землю. Она уже раскусила мой блеф и вдавила спуск, страшась опоздать. Я успел, хотя от грохота близкого выстрела у меня заложило левое ухо. Соня успела выстрелить еще два раза, прежде чем, вскрикнув от боли в запястье, которое я перехватил, выронила пистолет. Второй рукой она выхватила из ножен на бедре нож и, продолжая движение, ударила меня им в основание шеи. Я едва успел сдержаться, потому что собственное тело среагировало моментально – ушло от атаки и нанесло ответный удар, едва не ставший смертельным. Болезненно охнув, девушка выпустила из руки клинок и осела на землю, жадно хватая ртом воздух. Слезы покатились из ее глаз, когда она подняла на меня глаза полные бессильной ярости.
– Прости, – единственное, что я мог ей сказать, потому что на ум, шокированный происшедшим, больше ничего не пришло.
– Все равно ты сдохнешь! – выплюнула Соня, кривясь от боли. – Ты думаешь, что уничтожив базу, победишь?! Нет! Люди уже эвакуированы, и тебе никто не достанется! Слышишь меня?! Никто! Только я! Радуйся, тварь! Ну же! Чего ты ждешь?!
Жалость разрывала мое сердце, когда я видел, как сильно Соня страдает. Как ей было горько и обидно от того, что она ошиблась, подумав, что действительно встретила своего старого друга. Мне было больно видеть, что она готовится умирать. Уже готова, и намеренно злит своего врага, добиваясь от него быстрой и легкой смерти. Слезы бежали по ее щекам, но глаза смотрели с безумной отвагой и несгибаемой решимостью. А я… А что я? Я был готов на все, только бы эти глаза улыбнулись. Я снял с головы шлем и, шагнув к сидевшей на земле Соне, опустился на колени. Она напряглась еще сильнее, когда я положил ей на плечи руки.
– Не плачь, – проронил я. – И не бойся. Это я.
Несколько секунд, несколько долгих секунд, она неверяще глядела на меня, но прочитала в моем взгляде лишь сожаление за причиненную физическую боль и сострадание – за моральную.
– Я не знаю, – сказал ей, – почему ты принимаешь меня за какого-то Гада, но ты ошибаешься. Я твой друг, Максим по прозвищу Оружейник, и я бы никогда не причинил тебе боль… только сейчас, но я защищался. Прости. Старайся дышать спокойнее.
– Максим, – прошептала она, словно пробуя мое имя на вкус. – Это ты…? Но почему…?
– Что почему?
– Почему у тебя светятся глаза?
– Что? – пришла моя очередь удивляться. – Что ты говоришь? У кого глаза светятся?
– У тебя, – напряженно ответила Соня.
– Не может быть, – отрезал я. – Никогда такого не было.
– Сам посмотри, – она кивнула на свой нож, лежавший на земле.
Нет, у меня появилась идея получше. Вместо того чтобы пытаться рассмотреть собственное отражение в лезвии ножа, я «достал» небольшое круглое зеркало. Едва оно появилось в моей руке, Соня заметно вздрогнула, но с места не двинулась. Все еще не веря, я поднес зеркало к лицу.
– И что? – спросил я. – Мои глаза не светятся.
– Только что, – произнесла девушка.
– Что за чушь?!
– «Достань» мне воду, – попросила вдруг Соня. – Только смотри на себя в зеркало.
Едва ли я напрягся, «доставая» полулитровую бутылку с водой. Я смотрел на себя в зеркало. Лицо, как лицо, и в чем…? Мысли недоуменно замерли, когда у моего отражения засветились глаза, а точнее, белки.
– Что за…! – от неожиданности я чуть не выпустил из ладони зеркало, но удержал его и увидел, как глаза быстро приняли свой обычный вид.
