И Депутата понесло. Он болтал и болтал, правда, тихонько, особо не мешая, под нос, хмыкая и периодически улыбаясь. Я не стал его одергивать – бывает у людей подобный словесный понос, ничем его не заткнуть, тут даже зуботычина скорее навредит, чем поможет. Пускай опустошается, подождем…
Минут через пять, когда мы уже неторопливо подошли к магазину с поцарапанным, гнутым, но так и не выломанным амбарным замком, Кося иссяк. И в сторону торговой точки даже не посмотрел, просто разом как-то успокоился и без водки. Но, правда, снова втянул воздух сквозь зубы – звук получился тихий, но раздражающий.
– Ланс, может, все-таки проверим? – Ксанка кивнула в сторону покореженного замка. – Магаз не вскрытый, глянь. Вдруг касса целая, а?
– Ага, как же, при эвакуации деньги обязательно оставят, специально для нас, – немного съязвил я. – Не, подруга, касса там пустая, и товара скорее всего нет, вывезли. Да и как ты собираешься замок открывать?
– Пулей.
– Кина насмотрелась девка, – определил Кося. – Хотя с дробаша может и получиться.
– Тебе в лоб вторым шрамом прилетит разве что. Не майтесь ерундой, нечего в магазине ловить.
– Ох, нутром чую, Ланс. Давай попробуем, а?
– Шут с тобой. Давай.
Замки помельче вырубал я своей аномальной лопаткой на раз. Срезало бритвой отточенное лезвие саперки и шурупы на дверных петлях, и даже гвозди-сотки разлетались от удара сплеча со свистом. Но здесь… широкая стальная полоса поперек двери, намертво заклепанные болты толщиной в палец и амбарный замок, покарябанный, конечно, но все такой же крепкий. Примерился я, маханул лопаткой по дужке замка от души, но, естественно, кроме узкой, миллиметра на полтора, зарубки ничего не добился.
– Дай я попробую. – Ксанка, отодвинув меня плечом, достала из поясной сумочки небольшую отвертку со сменными насадками и связку коротких гнутых спиц и узких стальных пластинок. – Не мешай только. У меня это… ну, опыт имеется.
– Откуда это? – не без удивления спросил я.
– От верблюда, – глухо буркнула Ветерок, показав взглядом на сгиб левой руки. Мол, сам догадайся…
Девушка засунула в скважину замка сразу три штырька и начала что-то щупать в механизме шлицевой отверткой, потом, через десять минут трудов, зло сплюнула и отошла.
– Заклинили замок, дебилы… Механизм зажало. Кувалдой по нему, что ли, фигачили?
– Разве что болгаркой пилить, да где ее найдешь… – вздохнул Кося. – Вот ведь незадача. Мне бы пару глотков, и как огурчик. Не могу я в Зоне без этого, ну никак.
– Алконавт ты, Кося. Неправильную тебе кличку дали, – пробормотал я, задумчиво крутя в пальцах патрон с красной буквой «Т» на картонной прокладке. – Есть у меня дельная мысль, но придется один заряд все-таки испортить.
– Решил пальнуть… – хмыкнул Депутат.
– Дай-ка отвертку свою, Ветерок…
Раскурочить патрон оказалось делом одной минуты. Выдрав прокладку, я поддел тонкостенный стальной цилиндр пули, который, словно маленькая ракета, снабжен был пластиковым оперением и аккуратно запаянной в основание трубочкой с трассирующим составом. «Хорошая работа, Кирилл», – подумал я, аккуратно пристраивая термитную пулю в основание замочной дужки.
– Да ну, не разорвет, слабенькая… – Кося скептически хмыкнул.
– Попытка – не пытка, – пожал плечами я.
Трассер загорелся от спички мгновенно, со свистом, выдав яркое желтое пламя, которое через долю секунды погасло. И еще через пару секунд ядовито зашипевший стальной цилиндрик превратился в маленькое дымное солнце, обильно засыпавшее водопадами огненных брызг всю площадку перед дверью.
– Обалдеть сварка… что за фиговина такая? – с удивлением протянула Ксанка. – Это из Зоны, да?
– Это из химии, Ветерок. Термит называется, алюминиевый порошок плюс чего-то там железное, уже не помню точно что, но горит отлично… По ходу, открылся наш Сезам.
Дужка выглядела целой, хоть и покрытой наплывами и пузырями окалины, которая все еще жарко светилась, но слабого удара лопатки хватило на то, чтоб замок с лязгом раскрылся, брызнув горячими искрами, и повис на шарнире. Руками брать его не следовало, конечно, и поэтому я, орудуя «саперкой», аккуратно вытолкал пережженную дужку из проушины. Немного проржавевшие за четыре года петли тяжко загудели, неохотно позволяя нам открыть створку двери маленького поселкового «универмага».
Обе кассы, хозяйственного и продуктового отделов, как и следовало ожидать, были пусты. В аптеке не было даже стеллажей – Кося уныло попинал несколько заплесневевших картонных коробок. Денег не нашлось и в различных «секретных» тайниках прилавка – коробках, пакетиках, ящичках для мелочи. Ксанка не поленилась пройтись даже по карманам висящих на крючках халатов, и ее улов составил целых тридцать пять рублей мелочью, которые и были с досадой запущены в дверь подсобки.
– И товаров кот наплакал. – Депутат осмотрел почти пустые стеллажи. – Все, по ходу, вывезли-таки. Ну, почти все…
Кося снял с полки четвертушку в плоской, на манер фляжки, бутылке, свернул пробку, отхлебнул и с фыркающим звуком изобразил кита. По крайней мере и звук, и широкий «выхлоп» брызг, хоть и был направлен не вертикально, здорово напоминал выдох какого-нибудь кашалота. Ксанка громко прыснула со смеха.
– Что, дядя, водка слишком теплая?
– А иди ты, зараза. – Депутат вытер слезы и с раздражением вылил на пол остатки мутноватой жидкости из бутылки. – Не просто паленая, а вообще какой-то ацетон голимый. Тьфу, на фиг. Они тут что, реально такую дрянь хлебали?
– Четыре года прошло, Кося. – Я осматривал помещения магазина. – Оставили на полках неликвид и то, что подешевле. Окна хоть и грязные, и с решетками, но все ж таки широкие, на восток. Вот и грело солнышком бутылку каждое утро.
– Да и сама п-паленая явно была, гадина. У, с-с… сука… зря только патрон сожгли особенный. Такому патрону цена рубликов триста, не меньше.
– Зря на пол вылил, Депутат. Вонять теперь будет. – Я закончил осмотр помещения и остался им доволен. – И патрончик не даром пропал, ребята.
– В смысле? – не поняла Ксанка.
– Отдыхать здесь ночью будем, вот в каком смысле. – Мне не без труда удалось закрыть стальную дверь. Засов, сделанный из толстой стальной полосы, с серьезным лязгом вошел в проушину. На всякий случай я подергал крепкие оконные решетки. Не знаю уж, кто их приваривал, но он свою работу сделал на совесть. Между стальными прутьями внешней и внутренней «клетки» располагалось витринное стекло без малого сантиметровой толщины, пыльное, грязное, заросшее паутиной, но целое. За все время, похоже, ни одна тварь, включая двуногих, на прочность его не проверяла. Будем надеяться, что и за время нашего тут присутствия интерес у местных уродов, буде таковые есть, к магазину не появится.
