Следы привели Максима к бывшему павильону хоккейных достижений. Искусственного льда конечно давно уже не было в помине, а на развороченном полу просматривались остатки холодильных установок, которые в своё время его вырабатывали. Макс слабо разбирался во всей этой спортивной технике, поэтому не мог даже представить себе, как всё происходило. Да и не волновала его в данную минуту специфика подобного сооружения. Именно на этом полу он и увидел лежащий рюкзак Сверла с хабаром, из‑за которого за последнее время случилось столько смертей. Сидор был закрыт и полон, значит, никого не заинтересовал. Рядом следы крови и борьбы, а вокруг множество стреляных гильз. Самого Сверла нигде не было. А Максиму нужен был именно он или хотя бы его труп. Сталкер стопроцентно должен был убедиться в том, что возмездие за грехи состоялось. Два неровных следа вели к пролому в стене здания. Очень похоже, что пронесли, частично волоча по полу, тяжёлый предмет. Именно им и мог оказаться сам преступник.
Припрятав рюкзак под сваленными в кучу рядами сидений трибуны, Максим двинулся по следам на поиски пропажи. Напротив спортивного комплекса располагался ряд зданий, относящихся к какой‑то небольшой фабрике, а скорее всего бывшего хлебозавода. Кирпичная одноэтажная проходная с воротами, распахнутыми настежь, пристроем примыкала к административному корпусу. За ними — два производственных цеха, выглядевшие менее внушительно. До чего в большой тогда стране привыкли разворачивать административные штаты, что, похоже, здесь бродило больше канцелярских клерков, чем настоящих работников, выпекающих хлебобулочные изделия. И это вместо того, чтобы, сократив до минимума канцелярский аппарат, заметно повысить заработную плату простых работяг.
В глубинах памяти Максима выплыл небольшой момент, когда он, похоже, был в таком заведении, где пахло кислым раствором закваски, летала в воздухе мельчайшая мучная пыль. Работали на полную катушку вытяжки воздуховодов. А в печи скрипели смазанные графитом шарниры люлек с формами для хлеба, медленно двигающихся через горнило, пышущее жаром. Именно такой свежеиспечённый хлеб навсегда запал в память Макса своим свежим ароматом.
Сейчас же от предприятия осталось мало того, что могло напомнить о его былой деятельности — всюду было запустение и хаос. В нескольких окнах здания администрации, находящихся на третьем этаже плясало отражение открытого пламени, возможно костра. Сталкеры нередко пользовались таким способом освещения и обогрева в помещениях, где прятались от слишком частой непогоды Зоны. Занесут бочку литров на двести с вырубленной крышкой, поставят на несколько кирпичей или шлакоблоков и разжигают в ней огонь. Получалось по — чёрному, но, привыкшим к неудобствам людям это было не впервой. Тепло, светло и сухо. Что ещё надо сталкеру для счастья? Разве только обилие хабара.
Найдя удобное место для того, чтобы забраться на крышу хоккейного павильона, и увидеть оттуда, что творится в здании напротив, Максим, как заправский альпинист, быстро поднялся наверх. Улёгся на полуобвалившемся перекрытии, достал бинокль и навёл фокус. Увиденное ошарашило его своей жестокостью. Посреди комнаты действительно стояла бочка, а в ней горел огонь. Вокруг ёмкости собралось штук пятьдесят прыгунов, сидящих полукругом, лицами в сторону противоположной стены. А на ней было подвешено раздетое тело Сверла. Одной руки у сталкера не было совсем, кровь стекала из рваной раны на пол. Но самое жуткое было в том, что живот преступника был вспорот, а, стоящий перед ним прыгун производил какие‑то магические манипуляции, как шаман в диком племени, наматывая на палку вывалившийся из тела кишечник. Более того, в визире бинокля было видно, что сам Сверло ещё жив, находится в сознании и подвергается сильнейшим физическим и моральным мучениям.
Вдруг почти потухший взгляд распятого подонка резко просветлел в надежде. Рекс понял, что Сверло увидел его и умоляет о скорейшем окончании невыносимого. Выдержать подобное Максим не мог при любом раскладе. Да, он шёл по следу преступника, чтобы наказать того за совершённое. Причем, наказать смертью, но не такой изуверской, а по возможности быстрой и почти безболезненной. Не в силах больше видеть страшную картину, Рекс достал из‑за спины свой главный аргумент — одноразовый ручной гранатомёт «Муха». Вытянув более узкий конец трубы из основной, поднял прицельную планку и тщательно совместил её с висящим на стене телом. Сверло, насколько мог при испытываемых мучениях, радостно кивнул в ответ. Вылетевшая граната прошла сквозь окно и попала точно в него. Взрыв потряс комнату, разметав по ней всех находящихся там прыгунов.
Смотреть на дальнейший исход у Максима не было никакого желания. Он всё ещё находился в состоянии большого эмоционального шока. Вот как бывает — идёшь наказать преступника смертью, а, в результате, убиваешь его, избавляя от великих мучений. Но просто смотреть на то, как звери издеваются над человеком, Рекс не мог. В том, что это действительно звери, он уже ни капли не сомневался. Насколько можно потерять человеческое обличие, если без сострадания спокойно глазеть и, более того, совершать подобное изуверство? Макса передёрнуло, он отбросил в сторону ненужную уже пустую тубу от «Мухи» и начал спускаться вниз. Теперь всё решала скорость. Надо забрать сидор Сверла и быстро уходить из этого богом забытого городка. В том, что, скорее всего, за ним устремится погоня, Макс был уверен. И, похоже, воевать придётся всерьёз. Теперь в его жизни была цель, он был вестником перемен, глашатаем того, что правда восторжествовала. Души невинно убиенных отмщены и могут со спокойствием уходить в те места, где теперь им будет гораздо лучше.
Выскочив из спортивного павильона, Рекс опрометью бросился в сторону ближайших городских кварталов. Какую — никакую, а защиту для него представляли стены бывшего человеческого жилья. Прыгуны успели быстро сориентироваться, так как в небе уже стрекотали оба мотодельтаплана. Влетев в ближайший дом, Максим решил не задерживаться в нём, а пробежал насквозь и выскочил через окно первого этажа с другой стороны. Причём, сразу пожалел, что оказался на улице именно в этом месте.
Дальнейшее продвижение было затруднено захламлённой площадкой незавершённого строительства. Упавший поперёк двора башенный кран перекрывал собой и без того забитое до отказа строительным материалом пространство. Как ни чертыхался Рекс, а именно этот завал помог ему справиться с первым летающим прыгуном. Основа крана успела оторваться от металлической конструкции, а торчащие посреди двора плиты, предназначенные для стен, сыграли роль упора для некоего огромного противовеса. Наверное, именно такими большими весами пользовалась богиня правосудия Фемида, пытаясь разрешить спорные вопросы глобального масштаба.
