Макс, оказавшийся решающей гирькой для перевеса шаткой конструкции, прыгнул на один конец, оседлав его, и резко поехал на нём вниз. Взвившаяся в воздух противоположная сторона ржавых переплетений неожиданно со всего маха ударила по вылетевшему из‑за дома дельтаплану. Треск мотора внезапно стих, а аппарат вместе с сидящим в нём прыгуном, уже собравшимся стрелять по Рексу из пулемёта, развалившись на части, рухнул вниз. Максим спрыгнул на землю. Находящийся наверху конец башни крана, резко обрушился, похоронив под собой уже очухавшегося и встающего на ноги пилота. При этом сама конструкция, словно вздохнув, освободилась, наконец, от многолетней кары зависания и, разломившись пополам, со страшным грохотом упала на землю. Макс, которому удалось вырваться на простор, рванул к выходу из захламлённого дворика.
Но здесь его уже поджидали несколько прыгунов, начавших скакать в разные стороны и открывших стрельбу по сталкеру. Трассы ложились в непосредственной близости от бегущего Рекса. Он же пытался огрызаться, как мог. Ко всему прочему второй летун метнул вниз гранату. Но она не столько причинила вред Максиму, сколько помогла ему, разорвавшись на земле в тот момент, когда он уже залетал рыбкой в одно из окон дома, находящегося на другой стороне улицы. Взрывная волна придала телу свойство выпущенного снаряда. Пролетев по воздуху около четырёх метров, Макс вышиб одетой в боевой шлем головой дух из ворвавшегося навстречу ему прыгуна. При этом автомат противника оказался в руках человека, не преминувшего им воспользоваться, прочертив длинной очередью диагональную линию кровавых разрывов на теле врага. Плохо было то, что один из осколков гранаты зацепил бедро на правой ноге. Но замечать такой мелочи в данный момент Рекс совсем не хотел.
До пригорода было ещё несколько кварталов, а врагов вокруг столько, что он даже не пытался провести пробный подсчёт мобильного войска. Вбежав на чердак дома, Максим огляделся. Прямо на него летел второй дельтаплан, но пилот не видел сталкера, высматривая его внизу, поэтому сам явился лёгкой мишенью. Оставшимися в магазине патронами Рекс почти в упор расстрелял летуна. Пули вырвали из его тела солидные куски плоти. Двигатель аппарата взревел на полном газу, а сам дельтаплан резко взмыл вверх и, перевернувшись, вошёл в крутое пике, после чего со всего маху врезался в землю. С улицы сразу раздалось многоголосое рычание. Не понравилось «кузнечикам» то, что в этой игре счёт до сих пор был в пользу сталкера: много — ноль. Но Максим понимал, что его везение не может длиться вечно, слишком неравны силы в этом противостоянии. Он не знал, сколько времени ему выделит Зона для продолжения противоборства. Ничего не оставалось, как только постараться хоть немного ещё пожить на этом свете. Хочешь, не хочешь, а придётся выпутываться из положения. Сегодня Макс, как никогда, чувствовал за собой правду, поэтому решил биться до конца.
Вопреки привычке одиночества, он именно сейчас очень нуждался в поддержке, жалея о том, что работает без напарников. Действие «Энергетика» подходило к концу, в организме уже проявлялась вялость и замедленность реакции. Чтобы не упасть без сил окончательно, он решился на употребление ещё одной банки. Только бы выбраться отсюда, потом можно и отлежаться где‑нибудь. Через пару минут активность организма и острота ощущений вернулись, и Максим двинулся дальше. Выбежав на улицу, пересёкся с тремя прыгунами, тотчас открывшими огонь, откатился в сторону и выстрелил в ответ. Не попал. Тут только сообразил, почему.
Между ним и врагами разверзлась громадных размеров «Воронка». Стрелять через аномалию бесполезно: она мгновенно всасывала в себя любой, попавший в неё предмет, и пули в том числе. А прыгуны этого или не понимали, или просто не замечали опасной близости аномалии, так как продолжали скакать вокруг неё. Закончилось это тем, что один из них всё же угодил прямо в центр «Воронки», та же мгновенно воспользовалась смертельной оплошностью мутанта. Единственное, что увидел убегающий и прикрывающийся аномалией Макс, как она, словно живая, пришла в движение, всосав в себя барахтающееся и визжащее тело, стремительно раскрутилась, произвела разрядку и смогла добросить наперёд сталкера уже оставшийся почти без плоти череп. Остальные, всё ещё не понимая бесполезность своих действий, с гневом и злобой пытались стрелять сквозь аномалию, вслед удаляющемуся Рексу.
Пробежав на одном дыхании пару кварталов, между домами которых мелькали парившие в воздухе и стреляющие прыгуны, Максим остановился у бывшей пожарной каланчи. Тут до его слуха донёсся рёв двигателя. Только успела промелькнуть мысль, что больше дельтапланов сталкер не видел, как вдруг из‑за взрытой дорожной насыпи навстречу ему выскочила в прыжке «Багги». Чего — чего, а этого он не ожидал. Гоночная машина, как и мотодельтапланы, была оборудована для стрельбы пулемётной турелью, сзади которой был притянут ремнями для страховки стрелок. Очередь крупнокалиберного пулемёта прошла прямо над головой. Если бы Максиму не удалось своевременно пригнуться, голову могло срезать в один момент. «Багги» скрылась за домом и, взревев с новой силой, начала разворачиваться во дворе, пытаясь вернуться обратно.
Выждав несколько секунд, Рекс метнул в просвет между домами сразу три «Ф — ки», а сам моментально скрылся в ближайшем подъезде. Прогремевшие взрывы резко заглушили орущий форсированный двигатель машины. «Багги», кувыркнувшись несколько раз, остановился недалеко кверху колёсами. Прыгуны, оседлавшие его, не подавали больше признаков жизни, безвольно свисая вниз головами на ремнях страховки. Ждать развязки Максим уже не стал, а, пробежав дом насквозь, вновь выпрыгнул в окно, находящееся на другой стороне. Завывания неприятеля раздавались со всех сторон. Бросив в просветы между домами ещё несколько гранат, Макс стремглав побежал дальше.
Прыгуны начинали бесноваться всё сильнее, всё чаще пули ложились совсем рядом, пару раз просвистев, как в песне — «у виска». В конце концов, бой закрутился настолько, что понимать в нём что‑либо, Рекс уже успевал с большим трудом. Двигался он как машина, реакция и действия работали на интуиции и автоматизме. Всё слилось в единую мешанину прошлого, настоящего и будущего. Время словно свернулось в кольцо, замкнув на себе один миг. Разве такое возможно? Кто знает, кто знает…
В Зоне, как и везде тоже наступала ночь, приходила постепенно, робкими шагами, словно боялась, что не все успели завершить свои нелёгкие дневные заботы. Словно ждала, когда все долги будут розданы по — полной. Но всё равно неумолимо окутывала собой пространство, начав снизу, медленно поднималась всё выше к небесам, заставляя гаснуть и их. Всё затихало и уходило на положенный покой.
