найти глазами источник этой ненависти.
– Николя, поздравляю, – шепчет Соня мне в ухо.
Ее волосы щекочут мне шею, внутри все замирает.
– Капитан Рассохин! – выкликает штабной офицер очередного посетителя кабинета командующего.
Вот оно! Лже-Рассохин уже у дверей.
– Сергей Красенович! Это он!
– Господа офицеры, здесь японский шпион! – рык Николова заставляет всех замереть.
Лже-Рассохин оборачивается и выхватывает револьвер. Ему всего несколько шагов до заветной двери.
Врешь, не уйдешь!
Хватаю стул и кидаю его в голову шпиону. Немного промахиваюсь – стул прилетает злодею в плечо.
Он пошатывается, и этого мгновения хватает многим из присутствующих, чтобы выхватить оружие и направить на лже-Рассохина.
– Взять его! – командует Николов своим контрразведчикам.
Несколько человек с наганами в руках бросаются к шпиону.
Грохочет выстрел. Один из офицеров со стоном хватается за простреленную ногу. Галифе быстро темнеет от крови.
Лже-Рассохин хватает какого-то пухлого полковника, явно из интендантов, прикрываясь им, приставляет ему к голове ствол своего револьвера.
Ситуация патовая.
– Рассохин, или как вас там на самом деле, – звенящую тишину нарушает голос Николова, – у вас нет шансов. Бросьте револьвер и сдавайтесь.
В глазах шпиона отчаяние, но не страх.
Неожиданно он выхватывает из кармана металлическую трубочку и закидывает в рот таблетку.
Яд?
Секунда – и тело шпиона стремительно трансформируется в огромного полосатого… тигра. Страшный удар когтистой лапы отбрасывает пухлого полковника в сторону. Из его разорванного горла хлещет кровь.
– Соня! На пол, живо! – ору я что есть силы, толкая девушку вниз и разряжая в чудовищного оборотня весь барабан револьвера.
Стреляю не только я. В зале грохот пальбы, в воздухе повисает резкий кислый дым сгоревшего пороха. Видно, как пули попадают в тело тигра. Вот только демоническому оборотню они, как слону дробины.
– Стрелять серебром! – Николов пытается перекричать пальбу.
Странно, что мой амулет никак не реагирует на демона. А демоническое создание рвется к дверям кабинета.
Выхватываю трофейный вакидзаси и бросаюсь вперед. Успеваю достать противника в последний момент – у самых дверей кабинета.
Магический клинок пробивает шкуру чудовищного создания, входя в мякоть задней лапы.
С диким рычанием тигр разворачивается – чудовищные когти со свистом проносятся в миллиметрах от моей груди, распарывая заемный мундир бедолаги-поручика. Успеваю ткнуть клинком в бок оборотня. Кажется, что скрип, с которым металл скользит по ребрам противника, слышен на всю приемную.
Тигр отступает от меня и двери в кабинет командующего на пару шагов, приседает для прыжка. Всё, мне кранты.
Бах! Бах! Серебряные пули бьют чудовище в правый бок рядом с лапой. Кажется, Николов успел перезарядить свой револьвер противодемоническими пулями.
Жуткий вой боли и рев ярости сотрясает стены. Хромая, тигр-оборотень крутится по залу, пытаясь увернуться от летящих в него пуль, а затем с ревом кидается в окно. Грохот и звон разбитого стекла, и чудовище выскакивает из штаба на улицу.
Вслед ему летят пули, но тварь, петляя зигзагами, словно заяц, стремительно исчезает из виду.
Помогаю подняться с пола Соне. Она в ужасе смотрит на мой располосованный на груди мундир – орденский знак Святого Владимира болтается на одном честном слове.
– Николя, вы целы? Не ранены?
– Чудом.
Из кабинета наконец появляются благо-разумно пересидевшие там всю суету Алексеев с Куропаткиным с револьверами в руках. За окном слышен нарастающий гром. Гроза? Нет… это японские орудия начали свою канонаду.
В приемную из коридора вбегает кто-то из штабных.
– Господа! Японцы перешли в наступление!
Конец второй книги
Стой, кто идет! (яп.)
Стой, стрелять буду!!! (яп.)
Мне нужен полковник Исикава из разведки (яп.).
Маотай – традиционная китайская водка из красного гаоляна (проса). Это сегодня маотай считается премиальным продуктом, а сто лет назад это была обычная деревенская самогонка со всеми вытекающими из этого последствиями.
C рождения такой (бел.).
Так в том суть моя (бел.).
Со своими могу себя сдерживать, а против врагов даже стремиться не стану (бел.).
Это плохо. У нас с ними всегда вражда (бел.).
За плечами, как и положено по уставу (бел.).
Я туда всю радость и добро складываю, у кого отнимаю (бел.).
Князь Андрей Васильевич Трубецкой, сын камер-юнкера Императорского двора, учеба в Лицее не слишком ему давалась, так что юноша перевелся в военное училище. Характер, по словам педагогов, у князя был не сахар.
Граф Кирилл Канкрин, внук министра финансов России в первой четверти XIX века и сын камергера Императорского двора.
Хрипунов в своем выпуске окончил Лицей с золотой медалью.
Гиляровский, хоть и родился в Вологодской губернии, где его батюшка служил помощником управляющего в имении, в зрелом возрасте больше походил на запорожского казака. Недаром Репин писал с него одного из казаков на своей знаменитой картине «Запорожцы пишут письмо турецкому султану», а скульптор Андреев именно с него лепил образ Тараса Бульбы для памятника Гоголю.
Здесь имеется в виду «разведчику».
Мне пешком сподручнее, вашбродь (бел.).
Ваше здоровье! (англ.)
Лучше (бел.).
О, черт! (англ.)
Граф Алексей Алексеевич Игнатьев, на тот момент штабс-ротмистр, помощник старшего адъютанта управления генерал-квартирмейстера Маньчжурской армии.
Канкрин имеет в виду повесть «Зов предков», на русский язык ее переведут еще только в 1905 году под названием «Дикая сила».
В данном случае один из самых фешенебельных ресторанов Москвы до 1917 года, открытый знаменитым бельгийским поваром Люсьеном Оливье, которому Россия обязана одноименным салатом.
«Хижина пота» (англ.).
«Для меня ты самая красивая…»
