занимался своим делом, и Тлен намеревался продолжать своё, достав из сумки на боку тяжелую книгу с письменными принадлежностями. Пока что та была почти пуста, но будущим поколениям космических десантников ордена требовалось руководство, философия, выведенная его рукой, потому мужчина направился к возвышению в дальней части зала, где располагалась кафедра, сделанная им из адамантия и стали. Позже, когда его труд будет окончен, с этой кафедры он будет читать философские догмы ордена боевым братьям, но пока он собирался лишь писать и слушать, как звучит то, что он хочет поведать другим.
"Мы Ангелы Ночи, вечно бдящие во тьме.
Мы палачи проклятых и спасители заблудших."
Такова была первая аксиома Ангелов Ночи.
"Император посылает нас к тем, кто ищет свет, чтобы они жили.
Император посылает нас к тем, в ком лишь тьма, чтобы они умерли."
Такова была вторая аксиома.
"Справедливость без силы — немощь, сила без справедливости — тирания.
Действуй, когда на твоей стороне сила и справедливость.
Выжидай и изучай, когда силы мало.
Меняй намерения, когда они несправедливы."
Такова была третья аксиома, составленная вместе с братом Гавином на основе учения Гвардии Ворона.
Тлен провёл пальцами по буквам высокого готика, на котором вёл записи, и задумался на секунду о том, насколько глубок был замысел Императора, создававшего свои легионы с пересекающимися, но разными чертами. В какой-то мере это напоминало таро, где каждая карта имела два значения, зависящих от того, как смотреть.
Дальнейшая работа шла без отступлений. Перо опускалось в чернильницу и скользило по листам, выводя символы, переходящие в слова, слова в предложения, а предложения в главы. Все откровения, все измышления, все пути Хранитель Тишины излагал бумаге, которая проживёт куда дольше него, потому что она была важнее него.
Эктор Хиренес родился в огромном улье Тарсус на Сцинтилле, в самом сердце сектора Каликсис. Его отцом был управляющий одним из ведомств Администратума на планете, а значит, велика была вероятность того, что Эктор в будущем займёт его место и будет сытно жить до конца своих дней там же, где родился, женится на в меру одарённой леди из числа писцов его ведомства и в общем-то ничем не запомнится никому в этом мире. Последний факт терзал молодого чиновника едва ли не с того момента, как понял систему работы громадной махины Империума и своё место в ней, как одного из мелких винтиков. В лучшем случае ему была уготована сухая сноска в качестве имени и фамилии в каком-нибудь некрологе. Нет, именно тогда он и решил, что будет добиваться большего и превзойдёт отца. О, сколько надежд и чаяний взростало в его душе, когда он подавал запрос на присоединение к какому-нибудь флотскому соединению, которое будет вести завоевания далеко среди звёзд! О, как он был рад, когда его приписали к одному из подкреплений, отправляющихся к успешно идущему Крестовому Походу! Это было превосходно! Эктор был толковым парнем, потому уже в пути на флагманском корабле соединения попал в число приближенных к Пашрару Вел Даргансу, высочайшему представителю Администратума, который, как оказалось много позже, должен был заняться обустройством для нужд командования Крестового Похода мира отдыха. Когда Эктор это узнал, то осознал и собственные перспективы. Велика была вероятность того, что Пашрар займёт пост планетарного губернатора впоследствии, а раз так, то и Хиренесу недалеко до какой-нибудь руководящей должности! Стоило ли вспоминать, как едва ли не танцевал молодой чиновник в своей каюте, обдумывая свои перспективы. Казалось, сам Бог-Император стелит перед ним дорожку в лучшую и куда более важную жизнь!
А потом оказалось, что мира отдыха на самом деле два, и все усилия Вел Дарганса сосредоточились на одном из них, Дельфосе, где полномасштбаное строительство базилики в честь Бога-Императора привлекало массу средств и людских ресурсов, тогда как на второй, Иатос, были отправлены те, кто оказался Пашрару не так уж и близок. В их число попал и Эктор, став одним из помощников Алехандро Бивеса, временного управляющего планетой, которому не досталось ни достаточно средств, ни людских ресурсов.
Болезненно и унизительно было оказаться там, но еще более болезненным было крушение надежд и воздушных замков, которые в воображении построил себе Хиренес. Каждый год в хаотично разрастающемся Логове Чарсилит, как среди гостей планеты называлась область вокруг космопорта и башни администратума, делал чиновника всё более нервным недовольным и брюзгливым. Конечно, им что-то платили, что-то привозили, что-то обещали, но в конечном итоге даже желание подняться выше пропало. Что толку занять место Бивеса, если тот ничем не управляет и ни на что практически не влияет? На этом фоне Эктор значительно похудел и к исходу пятого года службы на Иатосе стал походить на подчинённых ему писцов из отдела приёма и рассмотрения жалоб, тощих и костлявых служащих, у которых и радостей-то в жизни никаких не было, кроме удовлетворения работой. Совершенно отвратительно.
И когда стало казаться, что хуже некуда, пришла она. Инквизитор Майев Ингвардоттир, рыжая самоуверенная бестия с адским огнём в глазах, со своими громадными ангелами смерти в чёрной броне сначала разорила и сожгла добрую четверть Логова Чарсилит, а затем, будто этого было мало, ибо жалобами его буквально завалило, явилась в башню Администратума и забрала с собой весь этаж приёма и рассмотрения этих жалоб, включая его, Эктора Хиренеса! Зная нравы Инквизиции, все писцы, да и он сам, попрощались с жизнями, когда их везли на огромный древний корабль. Стыдно признаться, но Эктор даже плакал от страха в тёмном десантном отсеке военного транспорта, словно ему было три года, а не в десятки раз больше. Однако незаконно похищенных слуг Администратума не выбросили в открытый космос и не казнили сразу иным способом, а высадили в гигантском пустотном доке, где было так мало света, что поначалу казалось, будто этот корабль обитаем только таящимися во мраке призраками, что стоит отвернуться и они протянут к тебе свои холодные пальцы. И там, на борту этого холодного пустого звёздного левиафана, спустя пару дней страха и холода, им донесли весть, которая, в кои-то веки, вернула Эктору оптимизм, а корабль перестал казаться таким уж мрачным.
Он, Эктор Хиренес, уроженец улья Тарсус со Сцинтиллы, который должен был сгинуть в безвестности, стал первым летописцем ордена Ангелов Ночи, а его подчинённые стали писцами имущества ордена. Если бы не годы практики общения с самыми разными людьми и навыки самоконтроля, слегка давшие слабину в полёте с поверхности Иатоса до Непрощенного Слепца, первый летописец обмочился бы от радости, а
