Впрочем, долго любоваться на них не пришлось. Книжника, Кэт и Славу вывели на стену, оказавшуюся заодно крышей древней береговой батареи. Зигфрид был уже здесь – без меча, со связанными за спиной прочным металлическим тросом руками. Приговоренный выглядел совершенно спокойным, словно просто вышел подышать свежим воздухом. Он спокойно вглядывался в горизонт, и Книжник не смог не последовать его примеру.
Там, вдали, за двумя сходящимися молами, было открытое море странного багрового оттенка, совершенно не похожее на то, как представлял себе это семинарист. Может, дело было в лучах восходящего солнца. Может, как и рассказывал Слава – в изменившейся природе самого моря.
Толком подумать об этом не удалось – вперед вышел претор. В руках у него был меч Зигфрида в ножнах, он нес его как свидетельство некоего преступления. Претор вышел вперед – и дал отмашку исполнителям. Пять воинов, полукругом окружавшие Зигфрида, повели его в сторону выступа над полукруглой башней, нависшей над черной водой – это и была Башня Смерти. Каждый из воинов держал пленника за отрезок троса, и воин казался попавшим в огромную стальную паутину.
– Иди, смотри! – капеллан подтолкнул Книжника в спину. – Ты обязан увидеть, как это происходит. Узри смерть мута и ощути, как очищаешься сам!
Парень уже понял, что за него взялись крепко. Зря он признался, что из Кремля, да еще княжий советник. Кто его знает, чем это обернется, не выйдет ли Кремлю боком знакомство с Блюстителями Михайловского равелина. Как говорится, с такими союзниками и враги не нужны.
Он отогнал предательские мысли. Они отвлекали от главного – страшной судьбы Зигфрида.
– Зиг! – заорал вдруг Книжник. – Не сдавайся! Не дай им себя убить!
Его тут же скрутили, подтащили к краю, перед глазами оказалась высота с черными волнами, бьющими в стену, где-то далеко-далеко внизу, и острые, изломанные камни, в которых бурлила и пенилась вода.
– Туда, туда хочешь?! – прямо в ухо прошипел капеллан.
– Да!!! – зажмурившись крикнул Книжник. – Если вы его убьете – то и меня туда! Давайте – я не боюсь! Кремлевские отомстят за меня!
Услышав его крики, в кромке прибоя зашевелились какие-то морские твари. Видать, привычные к тому, что здесь «с неба» сыплется дармовая добыча. Из пены поднялись уродливые клешни и полутораметровые, мерзко колышущиеся усы-антенны. Перед глазами мелькнули картинки, как его тело растаскивают по кусочкам морские трупоеды. Книжник заорал, проклиная своих мучителей так, как еще никого и никогда.
Его швырнули обратно – на пыльную кровлю равелина. Он тяжело дышал, собираясь выкрикнуть еще что-то. Но его опередил какой-то новый, незнакомый звук.
Свист, плавно перерастающий в вой. Бойцы, державшие его, вдруг ослабили хватку, поднялись, и чей-то голос истошно заорал:
– Ложись!
Долбануло – так, что содрогнулись камни, и в ушах зазвенело. В воздухе расползалось дымное облачко, метались воины. И только Зигфрид стоял посреди этого с безмятежной неподвижностью скандинавского бога – лишь его длинные волосы развевал ветер.
Грохнуло снова, теперь ближе. И уже отчетливо выкрикнули снизу:
– Консты! Наступают вдоль кромки!
Следом посыпались приказы, выкрикиваемые громким лающим голосом:
– Первая центурия – на стены! Первая и вторая манипулы второй центурии – вперед, на фланги. Третья и четвертая манипула – связать противника боем, постепенно отходя на запасные позиции! Артиллерия – бить по флангам!
Лицо претора вытянулось, он быстро переглянулся с капелланом. Капеллана перекосило злобой, он был бледен и решителен.
– Привести приговор в исполнение! – выкрикнул он. – Немедленно!
Снова бахнуло – теперь уже совсем рядом, и Книжнику показалось, что он видел отскочившее от камня круглое ядро размером с голову. Рядом рухнул смятый, как раздавленное насекомое, боец в деформированном кровоточащем панцире. Краем глаза Книжник заметил упавшую алебарду. Поймал взгляд замершего рядом Славы. Тот коротко кивнул. Книжник рванул с места, подхватил оружие и бросился к Зигфриду.
– Стой! – зычно крикнул за спиной заметивший это боец.
Бросился было за парнем – но был сбит с ног прыгнувшим на него Славой. Блюститель в своей экзоброне был по определению сильнее безоружного человека, но на помощь с быстротой дикой кошки метнулась Кэт, и это помогло Книжнику выиграть драгоценные секунды. Перепилить лезвием алебарды стальной трос казалось нереально, но он умудрился подцепить край – и сорвать узел. Дальше Зигфрид сделал все сам – как древний фокусник Гудини, выпутавшись в несколько движений.
Не прошло и секунды, как он оказался лицом к лицу с остолбеневшим претором, продолжавшим тупо прижимать к груди отобранный у Зигфрида меч в ножнах.
– Спасибо, что подержал, – криво улыбнувшись, с хрипотцой в голосе сказал воин.
Зигфрид не стал вырывать ножны из рук претора – просто ухватился за рукоять – и спокойно вытащил меч, на мгновение залюбовавшись горячей сверкающей сталью. Претор будто проснулся – отшвырнул от себя ножны, как лохмотья прокаженного. Зигфрид поймал их на лету.
Все это произошло слишком быстро, и бронированные бойцы, занятые новой угрозой, спохватились слишком поздно. Когда они бросились в атаку, Зигфрид был уже в своей стихии. Первым ударом он отбил выпад алебарды, просто перерубив ее пополам. Второму бойцу повезло меньше – он налетел грудью на выброшенный навстречу клинок. Меч пробил воина насквозь – экзодоспехи вряд ли были рассчитаны на сталь, закаленную в Поле Смерти.
Надо отдать должное этим воинам – смерть товарищей не остановила их, не испугала ни на секунду. И поэтому оставшиеся трое повторили судьбу павших.
Только вот капеллан с претором не спешили последовать за ними – они исчезли в самом начале боя. Тем более что помимо Зигфрида у них образовалась новая и куда более серьезная проблема – нападение сильного врага. Нужно было уходить – и уходить быстро.
Зигфрид поглядел вниз со стены. Книжник понял его мысль – это действительно был единственный путь. Только как преодолеть эти десятки метров над острыми камнями в пене прибоя? Взгляд упал на трос, которым был связан Зигфрид. Подвернулся он весьма кстати – хотя бы половину пути вниз он покрывал.
Пока Зигфрид связывал воедино отрезки троса и закреплял его за клочья железной арматуры, торчавшей из каменной кладки, остальные осматривали оружие убитых Блюстителей. Кэт с ходу схватила себе алебарду и теперь крутила ее в руках, примериваясь к балансу, делала пробные выпады и рубящие движения. Славе больше приглянулась пара серповидных ножей, которые удобно ложились в руки.
Книжник же заинтересовался более сложным оружием – тем, что напоминало дробовик крупного калибра. На деле это оказалось вовсе не огнестрельное оружие. Скорее – что-то вроде арбалета, только стреляющее не болтами, а металлическими шарами-пулями, уложенными в подствольный контейнер. Только роль пружины здесь выполняли не стальные плечи, а что-то другое, заставившее семинариста недоуменно оглядывать оружие, теряя драгоценное время.
