Костяника многозначительно замолчала.
— Знаешь, вообще-то нам предлагали уже сходить в старый оружейный склад, — задумчиво произнес Виктор. — Это едва не стоило нам жизни.
— Если вы откажитесь от моей помощи, это тоже может стоить вам жизни, — парировала девушка.
— Угрожаешь? — Виктор нахмурился.
— Предостерегаю. Со мной вам здесь уцелеть будет проще. Мне знакомы эти края. А мои глаза, — она указала на зияющие раны между век, — видят сквозь лес живую кровь.
— Какую кровь? — не понял Виктор.
— Любую. Теплую, холодную, людскую, звериную, птичью, даже кровь рептилий и крупных насекомых. Я сумею разглядеть прячущегося хищника и обнаружить вражескую засаду там, где вы ничего не заметите.
— Говоришь, кровь чуешь, мутантка? — с видом разоблачителя произнес Костоправ. — А может, ты вампирша какая-нибудь, а, мля?
Девушка в ответ показала зубы — ровненькие, беленькие, маленькие:
— Клыков у меня нет. Я не пью кровь. И не чую ее. Я просто ее вижу. Глазами. Понимаешь?
— Значит, это и есть еще одно твое охренительно полезное умение? — скептически хмыкнул Костоправ.
— Очень полезное, — кивнула Костяника. — Оно помогает выживать. Даже зеленые полулюди, — девушка бросила беглый взгляд на труп зеленокожего дикаря, — чувствуют себя здесь не так уверенно, как я.
— Ну, а как же ты в плен-то попала с такими чудесными зенками? — скривился лекарь.
Костяника не смутилась:
— Во-первых, я вижу прячущегося врага не очень далеко, а когда идет облава и враг быстр, от него трудно спастись даже мне. Во-вторых, железные люди и их боевые звери носят на себе слишком много металла и пластика. А сквозь мертвое железо и пластмассу не просто разглядеть живую кровь. Но любую другую опасность мои глаза заметят раньше, чем ваши.
Костоправ улыбнулся недоброй улыбкой:
— Ох, и складно же ты пиз…
— Костоправ! — оборвал его Виктор.
— Ладно стелешь, я хотел сказать. Только знаешь, что я думаю обо всем, что ты сейчас рассказала, и о тебе самой, красноглазая ты наша?
— Перестань! — Виктор поморщился. — Я не хочу сейчас слушать твою похабщину.
— А ты и не услышишь.
Лекарь шагнул к девушке и, чуть склонившись, что-то зашептал ей в ухо.
Глядя со стороны, можно было подумать, будто это воркует влюбленная парочка. Лицо Костяники вспыхнуло и зарделось. Кожа девушки стала почти такой же красной, как и ее глаза. Белые зубки закусили нижнюю губу. Девушка задышала часто и шумно.
— Костоправ! — прорычал Виктор. — Отстань от нее!
Лекарь отошел. На его губах застыла глумливая ухмылочка.
— Твои слова пропитаны злобой, — дрожащим голосом обратилась к Костоправу мутантка. — Они грязны и глупы. К тому же многое из того, что ты мне сейчас пожелал, невозможно осуществить, даже учитывая гибкость моих суставов. Но, мне кажется, решения здесь принимаешь не ты.
Девушка повернулась к Виктору.
Виктор улыбнулся. А лихо девчонка отшила лекаря! Определенно, эта Костяника начинала ему нравиться.
— Ах, ты ж… твою ж… — только и смог выцедить разъяренный Костоправ.
— Сам такой! — не осталась в долгу девушка.
— КОСТоправ, КОСТяника, не ссорьтесь. — Виктор хмыкнул — Вы же одной м-м-м… кости.
— Так вы возьмете меня с собой? — Костяника вроде спрашивала всех, но смотрела на Виктора. — Только решайте скорее. Здесь было много шума. Скоро сюда сбежится зверье со всей округи. И не только зверье.
— Золотой, отойдем-ка, — Костоправ потянул Виктора за рукав.
Что ж, можно и отойти. Они отступили на несколько шагов. А-Ка шагнул вслед за ними. Костяника осталась стоять, где стояла.
— Ты же не собираешься тащить с собой эту красноглазую су…
— А ты что предлагаешь? — Виктор перебил Костоправа. — Гнать ее обратно в костер? Знаешь, сдается мне, если Костяника захочет, она все равно за нами увяжется. Будет идти следом, а мы даже не узнаем об этом. И потом… Если то, что говорит Костяника, правда…
А-Ка снова молчал и только косился на девушку.
— Купец, ты что, совсем опух?! — негодующе прошипел лекарь. — Хочешь довериться мутанту?
— Ну, положим, мутант мутанту рознь. Костяника все-таки не из зеленокожих.
— Из красноглазых! Это еще хуже.
— Почему?
— Да потому что мы о них вообще ни хрена не знаем!
— Ну как же, — возразил Виктор, — кое-что уже знаем.
Он принялся перечислять, загибая пальцы:
— Что они враждуют с зеленокожими — раз. Что с Инквизиторами, которые хотели меня сжечь, да и тебя с А-Ка отправили бы на костер без зазрения совести, тоже не находят общего языка — два. Что ориентируются в Большом Котле как у себя дома, потому что он и является их домом, — три. Что умеют высматривать в здешних местах опасность, которую мы даже не заметим, — четыре. Что знают дорогу к старым оружейным складам — пять.
Пальцы сжались в кулак. Виктор подытожил:
— По-моему, Костяника может оказаться весьма полезной спутницей.
— Зо-ло-той! — закатил глаза Костоправ. — Ты наивный, блин, как целка в борделе, которую уже ставят раком, а она понять ничего не может. Мало тебя кидали?
— Ну, положим, подставляли и кидали нас всех скопом, — заметил Виктор. — И твой жизненный опыт вкупе с цинизмом никак нам не помогли. А чем может навредить девчонка, ты пока так и не сказал.
— Мля! Да она прирежет нас в первую же ночь.
— Зачем ей это надо?
— Ну, я-то почем знаю? — немного озадачился Костоправ. — Жрать захочет. Или просто потому что она мутант, а мы — нет. Неважно! Прирежет — и все тут.
— Не будем давать оружия — не прирежет.
— Ну, придушит, значит.
— Своими цыплячьими лапками? Брось. Любой из нас справится с ней одной левой.
— Ага, как же! Ты ее даже связать не сможешь, еслито.
— Если что — я ее прикончу, — сухо и жестко отрезал Виктор. — Или ты. Или он, — Виктор кивнул на молчавшего Стрельца. — Но пока я не вижу поводов для тревог и тем более для расправы.
