– А что я при этом говорил? – Олегу стало интересно.
– Я не слушал, – признался Квадрат. – В таких местах каждый со своими призраками разговаривает. Я тоже, наверное, всякую ерунду молол? Забудь, блажь это всё, морок. Так вот, было такое же местечко, странненькое, тоже призраки приходили, разговоры заводили всякие… думственные такие разговоры – насчет совести, насчет смысла жизни. Я через это место прошел, вроде как мы с тобой через лес нынче, а когда вышел – в кулаке эта самая «графиня». Потом снова туда попал, но никаких призраков, как отрезало. Вот я и думаю, то ли такое место «графиню» создает, то ли, напротив, там, где она валяется, заводятся эти самые призраки. А толку от нее все равно нет. Или ты какой-то секрет прознал? Расскажи мне, какая от «графини» выгода, а я тебе цену сброшу.
– Нет никакого секрета. Я ее растворю в воде и раствор вылью. На твоих глазах.
– Врешь, – уверенно отрезал бородач. – Ну, колись, парень, колись! Как «графиню» можно использовать?
– Так. Предлагаю новую сделку. Я растворяю ее в воде, воду выливаю. Без обмана, на твоих глазах.
– Фокусник! – Проводник погрозил пальцем. – Обманешь!
– Я тебе позволю палец в раствор окунуть, – уговаривал Олег. – Да что там – ты сам ее растворишь и сам выльешь, а? Но если мы это сделаем, я тебе ничего не должен, потому что ты спор проиграл.
Глаза проводника загорелись азартом, потом он вдруг насторожился:
– Э, ты чего мне предлагаешь?! Чтобы я сам, за бесплатно, своими руками свою же цацку уничтожил? Нет уж, если я погублю мою красавицу, ты мне пять штук гони! – Подумал и добавил: – Я вижу, ты меня надуваешь, но не могу понять, как именно. В чем секрет?
Олег покачал головой.
– Ну, тогда я тебе так скажу, – буркнул проводник, – ты уже в Секторе, ты принадлежишь ему. Раз ты способен после всего, что было, еще и шутки шутить, значит, прижился. И стоишь теперь под дождем кровавым. Будет на тебя кровь Зверя литься.
Олег опустил голову. Он знал, что хочет крови, но вовсе не Зверя из фантазий наполовину свихнувшегося проводника. Он хотел крови капитана Алехина… А дальше? Они с Захаром Ивановичем собирались жить хорошо. Но что значит «хорошо»? В чем Квадрат оказался прав – Олег в самом деле был счастлив, когда они смогли сбежать от вырвиглоток.
Ему начал нравиться Сектор. До сих пор Олег видел здесь просто удобное место, чтобы отомстить и не оставить следов но теперь… здесь интересно. Здесь можно поставить все, что имеешь, на карту, здесь можно испытывать острые, ни с чем не сравнимые ощущения. Здесь можно жить хорошо, жить по-настоящему.
Олег усомнился – а сумеет ли он, меченый кровью Зверя, жить хорошо по другую сторону Барьера? До сих пор подобные мысли его не посещали.
* * *
Алехин дочитал скудные данные по делу об убийстве лаборанта. Ему было совершенно ясно, что у полиции нескоро дойдут до него руки. Дело не в отсутствии служебного рвения, просто сейчас отдел завален работой – итоги рейда в Шанхае придется разгребать несколько месяцев. Если не будет особого распоряжения, дело так и зависнет и мало-помалу превратится в очередного «глухаря». Капитан так и сказал начальнику райотдела. Толстый подполковник выслушал его, посочувствовал… и показал груды протоколов на столе:
– Видите, чем приходится заниматься? МАС инициировал зачистку Лихославля-два, теперь ждет итогов. А это такой объем бумажной работы! Да и то, честно говоря, в Шанхае, в этом Лихославле-два, официально выражаясь, такое творится… Думаете, первое убийство? И свидетелей, как всегда, не найти. Если что-то выясним, я вас извещу.
Последнюю фразу Алехин понял следующим образом: «Ничего мы не выясним, и не надейтесь». Поглядел на хитрую круглую рожу подполковника. А ведь несколько дней назад Кононенко был майором. Повысили, значит… За что? За то, что убийства в Шанхае следуют одно за другим и «свидетелей, как всегда, не найти»? Все понятно, чего уж там.
– Надеюсь на вашу оперативность, – буркнул Алехин. – Все-таки сотрудник научного центра, за безопасность которого я отвечаю. Может, подключить кого-то из наших специалистов?
– Не нужно, товарищ капитан. Мы сделаем все, что требуется.
– Во всяком случае держите меня в курсе.
На деле эта фраза означала: «Вижу вас насквозь, но поделать ничего не могу».
Что было в факсе со знакомой фотографией, Алехин так и не спросил. Он уже собрался задать вопрос, но зазвонил мобильник. Делягин в своей обычной невозмутимой манере сказал:
– Товарищ капитан, у нас ЧП.
Глава 4
Логово Франкенштейна
После привала Квадрат повел Олега по старой дороге. Асфальт на ней растрескался, местами провалился, а из ям пробилась трава – густая, зеленая. Иногда дорогу пересекали следы широких колес, валялись куски засохшей грязи, вывалившейся из рубчатых протекторов. Здоровенные колеса.
– Это военные. Иногда на бэтээрах проезжают. Патрулируют, значит, – пояснил Квадрат. – Обычно с утра здесь появляются, а сейчас их вряд ли встретим, можно не опасаться. Ну и вообще моторы ревут, когда вояки проезжают. Шум, треск. Их издалека слышно.
– А смысл тогда какой? Если так шумят, никого не поймают.
– Может, они и не хотят? Приказано патрулировать, вот и исполняют. Думаешь, мы им нужны? Не-е, им хамелеона бы поймать.
– Далеко еще?
– Смотря как получится. Если дорога чистая, то через час будем на месте. Если что-то встретится, то позже.
«Что-то» встретилось через несколько сотен метров. На этот раз Олег заметил присутствие аномального явления одновременно с проводником. Небо после полудня начало хмуриться, но вот между тучами показалось солнце, яркие лучи упали на дорогу, и тут Олег разглядел… вернее, не разглядел, а каким-то странным образом осознал, что впереди с дорогой что-то не так. Вроде бы переливается нечто по асфальту, ползет с обочины на дорогу. Абсолютно прозрачный невесомый кисель – его бы и не заметить, но в солнечных лучах стали вспыхивать золотистые искорки, свет над асфальтом преломлялся немного иначе.
– Стоп! Искажение! – бросил через плечо Квадрат. – Обойдем.
– А что это?
– Не знаю и знать не хочу! – отрезал проводник. – Давай за мной и гляди внимательно.
Солнце снова скрылось, но место они заметили. Квадрат свернул с шоссе и пошел, ломая кустарник, в сторону. Отмахали метров сто, потом проводник решился возвратиться на асфальт.
Стало душно, небо уже было затянуто сплошной серой пеленой.
– Дождь будет, – буркнул Квадрат, осматриваясь, прежде чем снова выйти на дорогу. – А может, и Всплеск. Когда так па́рит, не разберешь, к чему это, к обычной грозе или к необычной.
