Книжник же завороженно смотрел в небольшой иллюминатор, расположенный впереди и внизу под небольшим углом. В нем проплывали неясные очертания дна, усеянного металлическим мусором. Все это железо густо поросло ракушками, полипами, еще какими-то отростками неописуемо мерзкого вида. А еще здесь всюду шныряли какие-то неприятные тени…
– Ух ты, дьявол… – парень отпрянул от стекла: прямо в лицо метнулась какая-то жуткая зубастая тварь.
Тварь припала к стеклу огромным глазом и нанесла новый удар – не то чтобы очень опасный, но от него вздрогнуло все судно.
– Это мы даже от причала не отошли, – сообщил Слава.
– Вот только не надо нас запугивать! – усмехнулась Кэт. Она старалась держаться бодро, но получалось не очень. Дочери степей было очень неуютно в тесной клетушке, неустойчиво зависшей между поверхностью и пучиной.
«Касатка» медленно пробиралась среди нагромождения ржавого хлама, в который превратились некогда прекрасные корабли. Движение оказалось сложнее, чем представлялось сначала. Даже Грин, давно готовившийся к испытаниям своего детища, плохо представлял себе фарватер. До сих пор все его вылазки ограничивались небольшим участком длиной около ста метров, на котором подозрительные маневры не были заметны постороннему глазу. Сейчас же батискаф завис перед открытым пространством: за своеобразными «воротами» из двух торчавших из воды судовых надстроек с ржавыми трубами начиналась гладь Южной бухты. Перископа у батискафа предусмотрено не было – он просто тихо всплыл, выставив наружу герметичный контейнер с камерой – вырванным с корнями окуляром дохлого био.
Некоторое время все молча разглядывали на мутном экране черно-белое изображение, деталей которого толком и разобрать было нельзя. Круглый экран радара выглядел надежнее – на нем хотя бы отображались контуры бухты. Да еще глаз упорно цеплялся за показания глубиномера – не хотелось снова налететь на дно или пробить обшивку какой-нибудь ржавой железкой, которых здесь больше, чем природных камней.
– Знаете, а мне немного страшно, – признался Грин. – Я никогда не выходил в море. И вообще… Я плавать не умею.
– Это тебе и не понадобится, – пообещал Слава. Положил руку на рычаг мощности и прибавил ходу.
Батискаф дернул вперед, и Грину пришлось его буквально подхватывать, чтобы машина не клюнула носом, сорвавшись в пике.
– Больше так никогда не делай! – нервно сказал Грин. Рассмеялся. – А ведь у нас получилось. Ей-богу получилось! Смотрите – мы вдоль Корабельной стороны идем – и ничего! Они нас не видят!
– По дереву постучи! – посоветовал Слава.
– А где ты здесь видел дерево? – хмыкнул в ответ мастер. Плавно двинул рычаг вперед. – Вот, теперь можно и скорости немного прибавить. С этого момента прошу считать меня капитаном!
Поскольку батискаф снова погрузился, и на экране трудно было что-то разобрать в появившейся мути, Книжник вернулся к созерцанию глубин через донный иллюминатор. Видно, надо сказать, было мало что – все те же тени и блики. Но фантазия рождала удивительные картины, дополняя собой скудную реальность.
– Вот бы дно бухты исследовать, – сказал он. – Здесь же наверняка затонувших кораблей много со всякими грузами.
– Это верно, – отозвался Грин. – Где-то даже памятник затопленным кораблям есть.
– Да совсем рядом отсюда, – тихо сказал Слава, невольно касаясь плеча, где имелась одноименная татуировка. – Да только времени нет всем этим любоваться… – он помолчал, следя за действиями новоявленного капитана, подумал. – А еще на выходе из бухты подлодка затоплена – как раз перед затонувшим крейсером лежит. Я нырял – сам видел. Вот бы в нее забраться…
– А что толку? – сказал Зигфрид. – Все там такое же – ржавое и мертвое.
– Это, нет, не скажи, – возразил Слава. – Дед рассказывал, ее нарочно на грунт положили, чтобы вход в бухту перекрыть. Для этого отсеки затапливать не нужно, достаточно балластные цистерны заполнить.
– Прямо как у нас, – подтвердил Грин. – Немного водички набрали – погрузились. Воду откачаем – всплывем. Или не всплывем – я еще толком не пробовал.
Кэт нервно кашлянула в кулак. Капитан хихикнул.
– Уцелевшая субмарина? – Книжник оживился, как пес, почуявший дичь. – Это получается, в ней двести лет никто не бывал?
– Точняк! – кивнул Слава. – Я бы непременно залез, да только люк не открыть. Давление мощное.
– Да вы представляете, что это значит? – возбужденно произнес Книжник. – Это значит, что там, на дне – кусочек прежнего мира, с тем же, еще чистым воздухом, с нетронутыми вещами, документами. Это же настоящая капсула времени – послание из прошлого!
– Большая банка с консервированным старьем, – равнодушно сказал Зигфрид. – Какой смысл об этом рассуждать, если забраться в нее все равно невозможно?
– Ну, почему же, – загадочно улыбнулся Грин. – Не для того я столько лет возился с этим аппаратом, чтобы не иметь возможности залезть в знаменитую субмарину. Там есть узлы и агрегаты, которые жизненно необходимы для моих экспериментов.
– Погоди, – медленно произнес Слава. – Так ты для того и восстановил эту посудину?…
– Не только для этого. У меня большие планы.
– Но как ты планируешь пробраться на борт подлодки? – недоверчиво произнес Слава. – Вскрыть корпус? Манипуляторами? Резаком? Взрывом?
– Что за глупости? Зачем мне заливать водой сухие отсеки?
– Но как?! – Слава поглядел на Грина, как на сумасшедшего. В этом Книжник оказался не одинок.
Грин снисходительно поглядел на ныряльщика, потопал ногой по палубе:
– На чем мы плывем, по-твоему?
– Мы не плывем, капитан доморощенный, мы идем, – проворчал Слава. – Плывет знаешь что?
– И все-таки – на чем?
– Какое это имеет значение? Ну на батискафе…
– Это во вторую очередь батискаф. А в первую – глубоководный спасательный аппарат типа «Приз». Под ноги себе посмотри.
Слава посмотрел, а следом поглядели и все остальные. Под ногами был люк с толстой выпуклой крышкой. Вроде того, через который они влезли внутрь аппарата.
– Это стыковочный узел, – пояснил Грин. – Предназначен для эвакуации экипажа затонувшей подводной лодки «сухим» способом. Улавливаешь?
Слава не ответил. Он опустился на палубу, прильнув к люку и только что его не обнюхивая – словно желал убедиться, что это ему не привиделось.
– Ты хочешь сказать… – Слава покосился на капитана.
– Вот именно. Стыкуешься, выравниваешь давление – и добро пожаловать в другой мир. Это я про подводную лодку, если что.
– Так может… – Слава многозначительно обвел взглядом товарищей.
– И думать забудь, – отрезал Зигфрид. – Ты сам обозначил цель – остановить катастрофу. У нас появился шанс успеть, и если мы его упустим – это будет непростительной глупостью.
