– Скорее не совсем мёртвый. Помоги нам снять верёвки.
Мавр бросился на помощь товарищам, остальные прикрывали его снаружи. Вскоре из хижины показались освобождённые узники. Показав на коренастого, крепко сбитого парня лет тридцати, Векша представил его как Густава, второй, настоящий белокурый великан схожего возраста, был Пересветом, при виде третьего Петрович восхищённо выругался. В сравнении с этим амбалом Пересвет выглядел сущим младенцем. Классический кавказец согнулся в три погибели, выбираясь из хижины, а распрямившись, стал гордо взирать на всю честную кампанию с высоты птичьего полета.
– Ты кто такой? – уважительно спросил Робин.
– Ахмед, – степенно представился гигант.
– А сколько же в тебе росту, Ахмедушка?
– Два мэтра, пэтнадцать сантымэтров.
Робин присвистнул и поинтересовался:
– А как же ты сюда попал?
– Бижал от милиция. Потом стал здэсь.
– Почему это за тобой милиция гналась?
– Я их папа имел, – спокойно заявил Ахмед.
– Н-да, история твоя становиться всё более пикантной; а кто тебе морду так разукрасил?
Великан чуть подумал, затем деловито перечислил обидчиков:
– Охрана в магазине – раз, милиция – дыва, эти, кто здэсь жить – три.
– А охрана за что?
– Я их папа тоже имел, – бесхитростно ответил сын гор.
– Да ты у нас Казанова! А в хижину как попал?
– Сам пришёл, никого не трогал. Скажи, почему сразу бить, а? Я же ничэго не сдэлал!
– В хижине ещё один есть, – сказал Мавр. – Только он мёртвый.
– Вах! Он давно уже мёртвый. Его иметь страшный козёл с одним глазом, он потом умирать.
– Ты че несёшь, чёрномазый, – не выдержал Мавр.
– Ты на сибя пасматри, бландинка, – парировал Ахмед. – Я правда говорить. Меня тоже хотеть иметь, но кто хотеть иметь Ахмеда, того Ахмед иметь сам.
– Так это ты циклопу в глаз кол забил, – догадался Робин. – Шустрый парень.
Джигит взглянул ему в глаза, уважительно произнёс на одном дыхании:
– Возьмы мэня к сибэ, я сильный, я много уметь дэлать. Я всэх иметь, кто против ты.
– Какие вопросы, присоединяйся. Осмотри пока убитого, собери всё полезное. Ты не знаешь, куда отнесли доспехи и оружие убитых?
– Пачему не знаю? Знаю!
– Их тоже собери. Густав, Пересвет, поможете ему и сами вооружитесь. Потом пройдитесь по хижинам, найдите местных главарей, вы их должны были видеть, и выгоните на площадь. Петрович, бери Мавра и Векшу, осмотрите всё селение, может, ещё кого-нибудь из землян найдёте. Кстати, это всех касается. Я тут у одного видел медный топор, так что металл им известен. Забирайте всё металлическое оружие и утварь, что найдёте, здесь это немалая ценность. Я пока вернусь, соберу стрелы.
Робин вернулся к месту битвы, поискал свои боеприпасы. К его сожалению, две стрелы оказались сломаны, боезапас уменьшился до восемнадцати. Уже возвращаясь, увидел, что на опушке сверкают пятки двух драпающих аборигенов. Он нахмурился, поспешил назад.
На площади царило некоторое оживление. Кучкой сгрудились четверо угрюмых пленников, справедливо не ожидающих от судьбы ничего хорошего. Петрович облачался в доспехи, ему помогал Векша. Ахмед крутил в руках последний комплект брони, сокрушённо цокая языком: это был явно не его размер. Густав подскочил к командиру, браво отрапортовал:
– Предварительный осмотр деревни закончен. Схвачены четыре главаря, найдены четыре медных топора, копьё и кинжал, забрали так же три лука со всеми стрелами. Кроме того, в хранилище трофеев обнаружил вот что. – Робин с интересом осмотрел чёрный пистолет с навинченным глушителем, а Густав добавил: – Ахмед сказал, что это отобрали у мёртвого парня.
– Интересный был человек. Мавр, ты готов был всех голыми руками рвать? Тебе и карты в руки. Занесите в темницу тела Варяга и Кнехта. Туда же заведите главарей. Подоприте дверь и поджигайте хижину.
– Да ты что?
– Ничего! Они должны чётко понять – наших трогать нельзя. Впрочем, если такой вид казни тебя шокирует, можешь взять секиру и отрубить им головы.
В этот момент один из пленников не выдержал и, заорав, бросился в сторону ворот. Тихоня Пересвет лениво развернулся, резко взмахнул рукой. Короткий топор пробил затылок беглеца с такой силой, что уже мёртвое тело унесло на несколько шагов.
– Шевелись, живее! – прикрикнул Робин на Мавра. – Несколько местных туземцев сбежали, как бы подкрепление не привели. Густав, бери Векшу, выберите подходящего пленника, заберём его с собой, нам надо изучить их язык. И посмотрите жратву здешнюю, нам она не помешает.
– А может, это... – нерешительно пробормотал Густав.
– Что – это?
– Может, баб прихватим? От них пользы побольше, да и не так опасны, как мужики.
– Ну, ты и силён! Сам избит, как боксёрская груша, но мысли только об одном. Ладно уж, но ты за них отвечаешь сам, нам проблем не надо.
– А сколько брать? – деловито уточнил Густав.
– Двух тебе хватит? Вот и давай!
Селение покидали под аккомпанемент воплей сжигаемых жертв. Уже в воротах услышали близкий крик, отряд ощетинился оружием. К Робину подошла древняя крючконосая старуха, с ног до головы увешанная клыками, когтями и другими фенечками, ткнула крючковатым пальцем, прошипела:
– Цохван!
– Чего тебе, красавица? Мы спешим.
Обернувшись назад, бабулька бодро присвистнула, из-за хижины показалась совсем ещё зелёная девчонка, тонкая как тростинка, с огромными перепуганными глазами. Еле передвигая ноги, она подошла к старухе, встала, не поднимая глаз. Та шикнула на неё змеей, отвесила короткую затрещину, вновь повернулась к Робину:
– Цохван! Ямуга пронато эйко спег горо паитукуна. Бирнако вер горо арасапиг.
– Бабка, ты сама-то поняла, что сказала? – не выдержал Мавр.
С затаённым ужасом покосившись в сторону негра, старуха ухватила девчонку за руку, подтащила её к Робину:
– Цохван! Тэй горо анакра эйко.
Оставив до полусмерти перепуганную девчонку, старуха бодренько удалилась. Густав заржал:
– Эгей, командир! Какую тебе ляльку подогнали! Знать, уважают!
– Нам хватит двоих, эта же почти ребёнок. Уходим, пока местные нам ещё чего-нибудь не подарили. Между лопаток.
Поняв, что её бросают, девочка минуту постояла, затем догнала отряд, пошла рядом с Робином, не поднимая головы. Её действия остались без комментариев, в это время командир как раз оглашал бойцам дальнейший план действий:
– Сейчас возьмём тело Ульфа, негоже своих бросать. Похороним на берегу реки, там камней хватает. Мавр, сколько человек участвовали в вашем сборе?
