Адмирал коротко обдумал ситуацию и решил больше не спорить. Обострять отношения с единственным защитником было попросту глупо.
– Куда сейчас? – сменил он тему.
– Поближе к морю, на открытую площадку. Чтобы никто не смог незаметно к тебе подобраться.
– Ко мне?
– Ты останешься с ребятами в драккаре, а я пойду один. Отыщу бронеглайдер суховеев.
– А если не вернешься?
Ленор не стал отшучиваться: понимал состояние напарника.
– Если до рассвета я не появлюсь, значит, погиб. Тогда садись за штурвал и дуй в сторону гор. Там постараешься найти проводника… Но я вернусь. Всем – до скорой встречи! – весело помахал он подросткам.
Уже одетый в неизменную «камуфляжку», боевой пловец перетек через верхний край борта и растворился за ближайшим бугром.
– А что мы будем делать, дядя Лев? – Мальчишка смотрел на Прозорова снизу вверх.
– Ждать. Готовить еду. Охранять нашу машину…
Пустыня умеет хранить тайны.
Ленор это знал не хуже других.
Однако если очень хорошо попросить, Эрладийское нагорье может поделиться секретами. Не всеми, разумеется, но иногда достаточно одного-единственного, – самого важного…
Ленор легкой рысцой возвращался к месту последней стоянки, обдумывая варианты своих действий. Судя по тому, как ловко пираты их окружили, причем, долгое время оставались незамеченными, они видели, как подъехал драккар. Значит, попали на побережье раньше. И сколько времени дожидались здесь добычу, неизвестно: это мог быть час, а мог быть и день, и два дня. За это время они обязаны были наследить. С другой стороны, если начать распутывать следы, можно потерять уйму времени. А время сейчас – это сама жизнь…
Надо «обрезать круг», подумал Ленор. То есть обойти место засады по радиусу такой длины, чтобы в центр вел только один след – тот, который оставили суховеи, когда шли «в работу» (кажется, именно так маргиналы называют свой пиратский промысел?).
Но как найти след на камнях, на которых следы не остаются в принципе? Именно это обстоятельство, собственно, и является причиной неуловимости суховеев, тем преимуществом, которое долгие годы позволяет им ускользать от преследователей, появляясь и исчезая в безбрежных просторах ядовитых пустошей.
Так что «обрезать круг» в данных условиях представляется весьма проблематичным.
И вообще – стоит ли это делать? Может, надежнее другой способ? Побегать в этом случае, конечно, придется изрядно, зато и результат гарантирован…
Ленор принял решение.
Главный вопрос, на который нужно ответить – на какое расстоянии от бронеглайдера-«матки» могли удалиться суховеи. Километр? Два? На такой дистанции человек с хорошим слухом способен засечь шум двигателя, особенно утром или вечером… Пять верст? Шесть?.. Далеко. В случае ранений, кои при разбойных вылазках весьма вероятны, не всякому раненному удастся самостоятельно преодолеть такое расстояние. Шесть километров – слишком много для подстреленного, порезанного или контуженного, как и для его товарищей. Километр-два его пронесут на себе. Но пять? Нет. Скорее пристрелят… Что остается?
Оптимальное расстояние от места засады до «матки» – три, три с половиной километра. Вот на этом радиусе и надо искать бронеглайдер.
Вопрос: откуда начинать…
А куда бы я сам поставил машину, спросил себя Ленор. Так, чтобы нас не сразу нашли возможные недоброжелатели?
Да хоть куда! Лишь бы углубление было побольше.
«Осьминог» тяжело вздохнул. Если не повезет, отмахать придется верст девять-десять, и все бегом. Одно утешало – до захода солнца было еще много времени…
Ленору повезло, если, разумеется, считать везеньем встречу с хорошо вооруженными головорезами, чья жизнь состоит из стычек, налетов, грабежей, убийств, перестрелок… Люди, чья профессия – флибустьерство, по определению не могут быть легким противником.
Ленор это понимал, как никто другой.
И результат схватки у скалы мог быть другим, поведи себя суховеи чуть иначе…
Итак, ему повезло – второй раз за этот день. То ли Фортуна решила в очередной раз напомнить своему любимцу о себе, то ли у неё просто было хорошее расположение духа. Бронеглайдер суховеев обнаружился очень скоро – в самом начале поисков.
Правда, на этом везенье закончилось.
Машину пиратов Эрладийского нагорья охраняло двое бойцов, причем один все время находился вне бронеглайдера, на удалении в пятьдесят-сто метров; другой нес вахту внутри металлического агрегата. Таким образом, уничтожить обоих сразу, без шума и пыли, было нереально.
А снайперская винтовка осталась в драккаре.
Ленор уже склонялся к тому, что придется возвращаться за оружием с оптическим прицелом, когда суховей – тот, который стоял в дозоре, – неожиданно вернулся в бронеглайдер. Тотчас же взревел мотор, унося броневик темно-песочного цвета прочь.
Спецназовец похолодел. Неужели заметили, думал он, стараясь не упустить из виду темную точку, удалявшуюся на северо-запад. Неужели напортачил?
Ответ ему вскоре дали сами суховеи.
Версты через две машина съехала в низину; водитель заглушил мотор. Один из пиратов покинул броневик и вновь вернулся на позицию внешнего наблюдателя, затаившись между скал.
Затем пиратский бронеглайдер еще дважды менял место стоянки, причем всякий раз – через разные интервалы времени. Очевидно, существовала какая-то закономерность в этих внешне хаотичных перемещениях, но какая – понять пока было сложно.
Начало темнеть.
Пираты стали проявлять признаки беспокойства. Похоже, у них с ушедшими дружками существовала договоренность насчет времени окончания вылазки, и оговоренные сроки ожидания явно подходили к концу.
«Что, если у них не принято возвращаться на базу после захода солнца?» – озабоченно думал Ленор, прикидывая, как ему поступить, если суховеи покинут очередную «точку» до того, как он сможет вплотную приблизиться к бронеглайдеру.
Вплотную – это на расстояние броска десантного ножа.
Судя по нескрываемому беспокойству корсаров пустыни, все могло закончиться именно этим – уходом «матки» вглубь пустыни. Дальше ждать было нельзя. Пришло время рисковать.
Ленор разделся догола, вынул нож и нанес себе кончиком лезвия несколько осторожных надрезов – по всему телу, включая одну из ног (ранки тут же закровоточили). Оторвал от майки длинную полоску ткани, щедро смочил ее кровью и обмотал голову. Затем вымазал себя в крови – лицо, плечи, руки…
Страж, затаившийся за камнями, услышал далекий стон.
Звук был настолько неожиданным, что пират среагировал не сразу: лишь недоуменно закрутил головой, пытаясь понять, откуда этот звук доносится.
