Случилось что-то крайне скверное.
— Командор, сэр. Вы сказали, что посол…
— Возможно, говорить тебе придётся не только с Лу’Каасом, но и с другими пришельцами. И они будут задавать каверзные вопросы о станции, — процедил Бофорт.
— Я не стану болтать.
— И не придётся, парень. Они уже всё знают. Племянница посла рассказала.
О, чёрт! Не нужно было впутывать Гортензию! Конечно же, она всё выложила дяде. Но без неё мы бы не выбрались.
— Дьявол!
— Он самый, лейтенант. Холинвуд поторопился приглашать илионийцев на Землю. Это, конечно, был неплохой ход, но только в рамках предвыборной кампании. К его несчастью, посла чуть было не прикончили. А ещё выяснилось, что далеко не все пришельцы желают мира с людьми. Лу’Каас, разумеется, на нашей стороне, но этого недостаточно. Историю с исследованиями и покушением на посла илионийцы используют против нас.
— Наверное, они потребуют передать сведения о программе. Но… но, если её закроют, возможно, мы сумеем наладить отношения.
— Как раз с этим могут возникнуть сложности, лейтенант, — зашипел Гектор Бофорт. — Вот если бы программа была государственной, проблем бы не возникло, но в деле замешан частный капитал. И чтобы прикрыть её, нужны серьёзные основания. А нам обязательно поставят в вину тот факт, что доказательства добыты незаконным способом.
— Почему незаконным? А как же «правило необходимости»? Статья 66 Процессуального кодекса. Мы спасали Гарри Питерса, которому грозила смертельная опасность. У нас были подозрения… Ладно, может, это не лучший вариант, но как же моё спасение? У вас были основания полагать, что долго я не протяну. А заодно вы записали видео…
— Как у тебя всё просто, парень, — оскалился Бофорт. — Твои друзья нарушили закон. Их ведь отстранили от дела, а они продолжили расследование. В следующий раз я не смогу их отмазать.
Вот чёрт! Точно! Какой я идиот! Совсем отстал от жизни.
— Я дам показания, расскажу всё в подробностях. Должен же я хоть что-нибудь сделать! И спасённые могут дать интервью. Эжени Логинова и её подруга Стейси помогут это организовать.
— Да, Холинвуд говорил об этом. Рискованно. Подставишь под удар не только себя, но и других людей. И времени в обрез.
— Но вы бы рискнули, командор?
— Чтобы выбраться из этого дерьма? Рискнул бы.
* * *
— Александр! — взволнованный посол Лу'Каас обнял меня за плечи и крепко прижал к себе. — Как ты себя чувствуешь? Я не мог улететь, не убедившись, что тебе стало лучше.
Улететь? А вот это плохая новость!
— Я в полном порядке, пожалуйста, не волнуйтесь! Сэр… Ксандр… Неужели вас отзывают?
— Верно, мальчик. Я возвращаюсь домой, — посол выглядел расстроенным. И меня эта новость очень огорчила. Я успел привязаться к нему. Если Лу’Каас улетит на Илион, мы можем больше никогда не встретиться.
— Неужели Илион отзывает всю делегацию? — не унимался я.
Только не разрыв дипломатических отношений! Только не это!
— Нет, но мне придётся уехать. Боюсь, время переговоров закончилось. Ох, мой мальчик…
Я хотел задать ещё несколько вопросов, но тут к послу обратилась высокая илионийка. Сухопарая, белокожая и суровая. Её белые волосы были убраны в высокую замысловатую причёску из кос. Украшений она не носила и была облачена в простую серебристо-голубую хламиду без узоров и нашивок.
Лу’Каас ответил ей на илионийском, но без энтузиазма, а потом перешёл на английский, желая представить меня знакомой.
— Госпожа Октавия, это Александр. Александр, госпожа Лу'Нейас — новый посол и Глас Народа.
Она оглядела меня с головы до ног сердитым взглядом. Новый посол, значит. Посол, который не испытывает приязни к людям. Плохо! Она наклонила голову, приветствуя, и я ответил тем же.
— Ещё один Лу'Каас, так ведь, Ксандр? Твой родич, — её голос скрежетал, как подошвы ботинок, наступающие на битое стекло. Она смотрела на меня сверху вниз, и это напрягало. — Что же… у него наши глаза. Ты обладаешь необычным для человека даром, мальчик. Поэтому земляне хотели тебе навредить. И они сделают это снова. И снова. Ты не такой, как они, и поэтому люди не оставят тебя в покое.
Отлично! Просто прекрасно! Многообещающее знакомство, нечего сказать!
— Они совершили большую ошибку, госпожа посол. Но этого больше не повторится.
— Ты наивный мальчик, если веришь в это, Александр, — хмыкнула она. — И мне жаль тебя. До встречи с канцлером осталось пять минут. Я буду ждать тебя в зале, Ксандр. Мне было приятно познакомиться с твоим родичем.
— Послушай меня, — когда госпожа Октавия удалилась, Лу’Каас снова крепко сжал мои плечи и зашептал на ухо. — Глас Народа — высокое звание, это избранный представитель в Совете двадцати. Октавия очень влиятельна.
— И настроена против людей, — констатировал факт я. — Считает, что исследования — угроза вашей национальной безопасности?
— Выглядит странно, верно? — посол поморщился. — Илион слишком далеко, чтобы беспокоиться по этому поводу. Но искусство нарин — наше, оно принадлежит моему народу, его суть — наша тайна. А люди попытались её раскрыть. И Октавия использует этот факт в своих целях. Она постарается навязать ЕАК невыгодное соглашение. На канцлера будет оказано давление.
— Сэр… думаете, начнётся война? — зашептал я.
— Кому нужна война? Нет ничего страшнее войны, Александр. Но обстановка может накалиться до предела. Я постараюсь убедить Совет в том, что мы должны быть лояльными к землянам. Но если станет совсем туго… Я не могу рисковать своей семьёй, снова подвергнуть вас риску. Гортензия остаётся на Земле, будет следить за обстановкой, а вы… вы всегда должны быть готовы к отлёту. Понимаю, Илион — не лучшее место для людей, но в моём доме вы будете в безопасности.
Вот те на! Ничего себе! Покинуть Землю? Нет, немыслимо! Эта планета — мой дом. ЕАК — моя Родина. Моё место здесь.
Я обнял дедушку, постарался успокоить. Я надеялся, что всё обойдется. Пожалуйста! Пожалуйста! Пусть нам повезет!
