А отец пытается от него откреститься. Этого я ему никогда не прощу, но сейчас нужно позаботиться о дяде.
— Хавьер и я сделаем всё, что в наших силах. Мы тебе поможем.
Эжени кивнула и слабо улыбнулась.
— Большое-большое спасибо!
— Ещё не за что.
— Понимаю, что ставлю вас в неудобное положение…, знайте, я обязательно отдам долг, — клятвенно заверила девушка, но я только отмахнулся. «Служу городу и нации» — не пустой звук. Помогать людям — обязанность любого гвардейца.
* * *
Дождь по-прежнему лил, как из ведра, когда Эжени высадила меня у подъезда жилой башни. Резко стемнело, видимость была едва ли не нулевой. Можно было заметить лишь оранжевые огни преждевременно заработавших фонарей и стену воды, стоявшую у меня на пути.
Я отправился домой. На виски давил венок из скверных предчувствий: Гильдия, убийства, исчезновение Гарри и побег Питера Никифорова из Москвы. Связаны ли эти события между собой?
Светлый коридор, жужжавшие лампы, дроид-уборщик, пылесосивший бордовую ковровую дорожку. Привычная и спокойная атмосфера дома. Никаких похищений, никаких убийств. Я всё думал о словах Майка: «каждый год в ЕАК пропадают тысячи человек». В Конфедерации проживает 350 миллионов человек, из них около ста живёт на Западе, в таких агломерациях, как Берлин, Париж, Льеж, Мадрид, Орлеан и плавучие Новый Лондон и Новый Амстердам. Сто тысяч пропавших в прошлом году. Куда подевались эти люди? Нужно найти ответ и как можно скорее, ведь за каждым исчезновением стоит трагедия целой семьи. Куда подевались дядя Эжени и Гарри Питерс? Близкие с нетерпением ждут их возвращения, сходят с ума от беспокойства. В моих ли силах им помочь?
* * *
— Зачем ты солгал Эжени о том, что я владею навыками дешифровки? Я в этом ни черта не смыслю. И что ещё ты наплел обо мне? — я возмущался, Хавьер был спокоен, как удав. Он изучал текст сообщения, оставленный девушкой. Удивительной особенностью глаз моего друга является умение сканировать текст, сравнивать с ранее изученными (неважно, если их были сотни и тысячи) и распознавать похожие символы. Синтетические глаза видят то, что недоступно обычному органу зрения. Правда, глаза Хавьера не имеют подключения к Сети, ведь для этого нужно сделать сложную операцию на мозге, внедрить в него особое устройство, позволяющее синхронизировать органы чувств с Сетью. В случае Хавса, получившего сотрясение мозга, подобная операция могла закончиться летальным исходом. Поэтому Хавьер подключил к виску датчик компа и начал загружать текст Эжени в специальную программу для дешифровки. Работа и так продвигалась медленно, а я всё равно безбожно отвлекал друга.
— Ничего из ряда вон выходящего я о тебе не говорил, так что не злись!
— Ты предоставил ей недостоверные сведения! А ведь она доверила нам поиски дяди! Тебе всё шуточки, Хавьер! Разве не понимаешь, на кону жизнь человека?
— Не узнаю тебя, Ал, — Хавс отвернулся от экрана компа и вперил в меня колючий взгляд светящихся глаз. — Прежде ты не боялся трудностей.
— И сейчас не боюсь, но…
— Нет, боишься.
— Не боюсь, я ведь поддержал твою легенду, взялся за дело, хотя велик риск неудачи. Если мы ошибёмся…
— Ой, не ной! Не ошибёмся. Эжени нужно расшифровать послание дяди, для неё пока нет ничего важнее. И мы поможем ей, сделаем это вместе. Я просто не мог оставить тебя за бортом.
— Я помог бы в чём-нибудь другом. И самое главное сейчас — найти доктора Никифорова живым и здоровым.
— Вот и займись этим. Пораскинь своими блестящими мозгами и придумай, как нам получить разрешение на обыск. На эту квартиру, вроде бы, нет компромата. И не серчай, я привык всем с тобой делиться.
— Так «вроде бы» или нет? Нужно проверить. Может, обойдёмся и без крайних мер. Я отправил сообщение ребятам из Нижнего, попросил пробить квартиру по всем базам. Это совершенно невинный запрос и, думаю, ответ будет уже завтра во второй половине дня. Если ничего не нароют, то просто побеседуем с хозяевами квартиры. Я поработал с их профилями. На первый взгляд, ничего необычного. Простые работяги. Возможно, они позволят осмотреть вещи профессора, если состряпаем грустную историю и если, конечно, он что-то оставил. Да и просто порыскаем. Мы проведём обыск ненавязчиво, никто и не подкопается. Так как днём я получу все данные, то уже вечером смогу отправиться в 10 квадрат. Значит, завтра у нас появятся новые сведения. Какие-нибудь.
— Отлично. Уверен, Эжени одобрит этот план. Думаю, ты заслужишь похвалу, — расплылся в улыбке Хавьер.
— Да брось! Ничего такого я не заслужил. И, кажется, ты снова склоняешься к сватовству.
— Я не вижу в этом ничего плохого. Ты-то, как всегда, тормозишь. Продолжишь в том же духе, упустишь девушку, так и знай!
— Далась тебе эта девушка! Смени пластинку!
Сам виноват! Нечего было его провоцировать! Хавьера хлебом не корми, дай только помусолить любимую тему. Постановка проблемы: у Алекса нет девушки, а без неё он не проживёт. Бесспорно, тема актуальна, ведь Алекс — его лучший друг.
Цель работы: найти ему возлюбленную.
Первый пункт плана: выбор подходящей кандидатуры. Успешно реализован.
Второй пункт плана: сводим их вместе (тоже успешно реализован).
А дальше — тьма-тьмущая. И всё пошло наперекосяк. Логически стройная, выверенная концепция разбилась о скалы моего упрямства.
— Не сменю, — заявил Хавьер, который редко теряет надежду на успех, даже если предприятие совершенно гиблое. — Ты ей нравишься, но почему-то воротишь нос. Уж она-то тебя разглядывала!
Было бы что разглядывать! В моей внешности нет ничего примечательного. Разве что совсем светлые глаза, странно сочетающиеся с тёмными волосами, бровями и ресницами. Ха, подумаешь необычный цвет глаз! Вот у Хавьера запоминающаяся внешность. Девчонки пускали на него слюни ещё до того, как он обзавёлся парочкой ярко-жёлтых, блестящих, как у кота, глаз, нарастил мускулы и перестал коротко стричься. В этом вопросе я ему не завидовал. Повышенное внимание меня никогда не радовало, я не желал превратиться в неповоротливую планету, вокруг которой
