привлекла. Вас.
— И мы не откажемся помогать, сделаем всё, что сможем. Но мы занимаем младшие должности, у нас недостаточно связей и ресурсов. Если ты хочешь встретиться с дядей, нужно поскорее его найти. Он может в любой момент сняться с места.
— Он не уйдет, пока не встретится с тем, кого ждет, — возразил я.
— Если дождётся…
Я бросил на Хавьера понимающий взгляд. Он думал о том же, о чём и я. Но пока не стоило пугать Эжени, она и без того была подавлена.
— Его ищем не только мы, но и те, от кого он прячется, — зашептала девушка, когда мы поднялись на электролестницу. — Если привлечём много народу, можем пустить по его следу преступников. Я должна встретиться с ним и помочь. Вполне возможно ему придётся уехать из страны, рано или поздно ему потребуются деньги. Дядя ведь утратил доступ к своему счёту. Я понимаю, чем рискую, но боюсь навредить ему…
— Резонно, хоть риск и очень велик, — вздохнул Хавьер. — Ладно, продолжим в том же духе.
* * *
Заветное сообщение я получил спустя четыре дня. За сутки до этого Хавьер уехал в пригород агломерации для участия в следственном эксперименте и оставил всё на меня. В 16:00 у меня как раз закончились занятия в Университете. Я тут же связался с Эжени, и она примчалась в Центр точно на крыльях. В сезон дождей (последние два месяца календарного года) рано темнеет, поэтому мы отправились в Нижний уже в сумерках. Эжени вся тряслась от волнения, и немудрено, почему!
— Действуем осторожно, не забываем о том, что можем пустить по следу профессора тех, от кого он так упорно скрывается. Не привлекаем внимания. И было бы неплохо, если бы он сегодня же уехал из города. Если это невозможно, значит, ему стоит залечь на дно до тех пор, пока не будут готовы необходимые документы…
— Понимаю…
— Нужно задать твоему дяде много вопросов: почему он уехал, от кого скрывается, какие ему поступали предложения или угрозы, может ли он как-то идентифицировать преследователей. Справишься? Тебе он доверится, в отличие от меня.
— Да, я постараюсь.
— Как только прибудем на место, вызову подкрепление. И ещё. Держи шокер. Как следует, зашнуруй аэроботы и вот… силовой нагрудник. Боюсь, он будет тебе великоват, — я перевёл электрокар в режим автопилота и теперь копался в чемодане, хранившемся под дополнительным передним сидением.
— Силовой нагрудник?
— Экипировка гвардейца. Когда заступаешь на службу, получаешь комплект формы, оружия и защитных приспособлений. Нагрудник сдержит удар, замедлит пулю или снаряд. Даже если будут стрелять из лазерного оружия. Нагрудник, конечно, не убережёт от выстрела в голову, но всё же хоть какая-то защита. Давай покажу, как его надеть. Видишь по бокам ремни, как у спасательного жилета. Просто натягивай и …
Я потянулся к девушке, чтобы помочь затянуть ремни, но она отпрянула.
— Алекс!
Неужели решила, что я стану её лапать? Вот ещё! Да она же самый настоящий мешок с костями!
— Окей, давай сама…
— Алекс, ты как будто собираешься отбиваться от… Точно мы собираемся участвовать в перестрелке… — оказывается дело было вовсе не в стыдливости, а в страхе. Её сильно напугали мои приготовления. На лице Эжени проступила восковая бледность. Мне стало совестно.
— Эээ… я думаю, всё обойдется. Эй! Всё будет хорошо, слышишь? Просто хочу подстраховаться. На всякий случай. Что бы ни случилось, не паникуй. Понимаю… это будет трудно, но я же с тобой. Я здесь для того, чтобы защищать тебя и твоего дядю.
Кажется, мой ласковый тон немного приободрил девушку. По крайней мере, когда она снова заговорила, зубы уже не стучали.
— Но нагрудник… Только один…
— Есть и второй. Для твоего дяди.
— А для тебя? Неужели ты останешься без защиты? У тебя ведь не бронерубашка, полагаю?
— Со мной ничего не случится.
— Серьёзно, да? — в её голосе снова проступили истерические нотки.
— Со мной ничего не случится, — повторил я, на этот раз сердито, и отвернулся от неё. Нужно было закончить приготовления. Мы почти прибыли на место. Внезапно Эжени ткнула меня в плечо.
— Не ожидала, что такой сладенький мальчик, как ты, окажется очень храбрым и… глупым.
— Что, прости? — от неожиданности я подавился воздухом.
— Ты сладенький, храбрый и глупый.
Пфф!
— Прекрасно! Просто прекрасно! Если думаешь, что раскусила меня, то очень ошибаешься. Никакой я не «сладенький». Приехали. Дальше на карах нельзя. Аэроботы зашнуровала?
И тут мне снова пришло сообщение. Проклятье! Чтоб его! Куда понесли его черти? А как хорошо всё начиналось! Мы были почти у цели!
— Плохая новость, Эжени! Твой дядя покинул квартиру. Нужно торопиться!
Она побелела, как полотно.
— Но… но… всё равно не успеем! Ещё спуск вниз, а лестница плетётся, как черепаха, — в отчаянии вскричала девушка. Возбуждение, вызванное ожиданием скорой встречи с любимым дядей, как огонёк свечки, погасло в её глазах.
— Тихо! Не паникуй!
— Но…
— Не паникуй, говорю тебе! Врубай аэроботы. Так, теперь хватайся за мою руку и держи крепко, очень крепко. Слышишь? Ни в коем случае не отпускай! Готова? Тогда поехали, — и мы ухнули с электролестницы вниз. Разумеется, Эжени была не готова, но указания выполняла исправно. Вцепилась в меня так, словно от моей руки зависела её жизнь, шевелила ногами и почти не орала. Турбины ботов исторгали синее пламя, мы не падали, а летели вниз. Разница, в общем-то, небольшая. В обоих случаях несёшься на бешеной скорости, уши закладывает, глаза щиплют от слез. Одежда, точно крылья, хлопает за спиной. В лицо бьёт волна горячего зловонного ветра, не продохнуть.
Спуск продолжался несколько драгоценных минут. Потом мы сбросили скорость, развернулись и полетели по прямой. Я притянул Эжени как можно ближе к себе, опасаясь, что она угробит кого-нибудь из пешеходов. Они кричали нам
